Сын Тишайшего 7 - Александр Яманов

Кто бы сомневался. Глава хозяйства превратит его в конфетку и оставит преемнику в идеальном состоянии. Плохо, что у меня мало таких надёжных и талантливых людей.

* * *

По возвращении в поместье мне не дали насладиться общением с Гашей и детьми. Нестеров не будет просто так отвлекать меня по пустякам. Судя по хмурому лицу главы моей личной разведки, дело срочное.

Поэтому я сразу проследовал в кабинет, но по дороге обнял Славу и Оленьку. Они ведь не виноваты, что папа редко держит своё слово, не успевая выбраться из пучины дел. Агафья стояла в сторонке и улыбалась происходящему. Ничего, вечером я буду исключительно в расположении семьи.

— Говори, — плюхаюсь в кресло и вытягиваю ноги.

— Две недели назад умерла царица, — ошарашил меня новостью Алексей.

— Как это? Отсюда до Москвы пятьсот вёрст. Хороший гонец за пять дней доскачет. И как наша извещающая машина? Вроде зеркала уже дотянули до Тулы и Рязани, — так мы назвали оптический телеграф, недавно начавший работать в тестовом режиме, — Новость бы давно просочилась. Ведь смерть Анны многое меняет. Да тут бы уже половина бояр мой порог оббивала.

— Прости, государь. Я неверно высказался, — Нестеров склонил голову, — Умерла Наталья Кирилловна. А новость доставили достаточно быстро.

Жалко. Вернее, туда ей дорога, но я подумал о смерти благоверной. Это решило бы много моих проблем.

— Тогда с чего переполох? Матушка особым здоровьем никогда не отличалась, хоть ей всего пятьдесят два, — задаю вопрос, прекрасно понимаю, что дело нечисто.

— Насчёт здоровья инокини Сусанны ты прав, и в последний год к ней был приставлен даже толковый врач. На чём настояла твоя сестра, государь, — быстро произнёс Алексей, — Меня смутила поспешность, с которой похоронили царицу. Настоятельница Николо-Стольбовского монастыря сослалась на непрерывные дожди, не позволившие вовремя известить власти в Переславле-Залесском. Что, правда. Там был жуткий потоп, ещё и реки сильно разлились. Также монахини имели полное право похоронить инокиню через три дня, как положено по церковному уставу. Только смущает один момент. Упомянутому врачу не разрешили сразу провести вскрытие, и даже не допустил к телу. Мой человек прибыл на место через два дня после погребения. Он взял на себя ответственность и приказал вскрыть могилу, несмотря на сопротивление настоятельницы. После чего доктор произвёл все положение действия, предположив, что царицу отравили.

Как интересно. Это кому понадобилось устранять находящуюся практически в заточении Нарышкину. А человек Нестерова молодец! Не испугался и выполнил приказ.

— Мой заместитель отправил на место лучших следователей. Заодно в монастырь выехала царевна Наталья Алексеевна. Пока мы располагаем именно такими новостями, — произнёс Алексей, — Разреши мне также отбыть в Переславль-Залесский?

Чего там делать? И так набежала целая толпа во главе с моей сестрицей. Эта ничего не упустит. Если, конечно, царицу точно отравили и злоумышленники не замели улики. У меня есть пара кандидатур на должность отравителей. Только в этом нет никакой логики.

— Нечего бегать по стране. У тебя дел и здесь хватает. Просто сразу сообщай, что раскопали следователи.

Нестеров молча поклонился и вышел из кабинета. Я продолжал смотреть в одну точку, пытаясь понять происходящее. Пока вопросов больше, чем ответов.

Эпилог

Сегодня замечательный день! Нога почти не болит. А это главное, что беспокоило монарха более десяти лет. Болезнь королей, как назвал её одни из эскулапов.

Король подошёл к высокому окну, окинув взглядом свою гордость. Дворец и весь ансамбль начал строить его отец. Но именно он довёл столь великий замысел совершенства. По крайней мере, нигде в мире нет такой красоты.

— Зови, — Людовик XIV махнул рукой дворецкому, — Одеваться будем позже.

Он не знал, что старый Жак несколько лет назад соблазнился на предложение одного человека. Тот просто попросил одного из любимых лакеев короля рассказывать о проводимых им беседах. Двести ливров в месяц на дороге не валятся, решил отец семи дочерей, которых необходимо обеспечить приданым. А король, несмотря на своё величие, зело скуп. Ещё он считает слуг предметом интерьера, не обращая на то, сколь важные беседы ведёт.

После того как трое посетителей вошли, правитель едва сдержал улыбку.

— Садись, сын[1], — он указал рукой на роскошное кресло, — Ты выбрал необычных попутчиков.

На пухлом лице Великого Дофина не проскользнуло даже намёка на эмоции. Он бы на удивление сосредоточен.

— Отец, выбор очевиден. Прошу только внимательно меня выслушать.

Людовик снова махнул рукой, якобы случайно скользнув взглядом по вельможам. Мишеля Шамильяра[2] он видел часто и тот порядком надоел, постоянно жалуясь на недостаток средств. Что ещё ждать от министра финансов, одновременно возглавлявшим военное ведомство. Двухсоттысячная армия съедала просто уйму денег. В буквальном смысле. Поэтому король внутренне поморщился, стараясь не обижать столь полезного человека.

А вот второй присутствующий действительно любопытен. Всё-таки посол его державы в варварской России. На память монарх не жаловался и прекрасно помнил, как назначал родившегося в Польше дворянина на, казалось бы, неважную должность. Только Жан-Казимир Балюз[3] много лет доказывал свою полезность. И последние события на востоке показали, что нельзя недооценивать любого противника. Уж больно тяжело далась Франции прошедшая война.

— Говори.

— Мы проигрываем, — дофин буквально огорошил своего отца подобным заявлением.

Но сложно пронять словами человека, пережившего несколько войн и заговоров.

— Объясни.

— Двадцать лет назад доходы русской казны составляли около двух миллионов талеров. Это примерно семьсот тысяч ливров, — пояснил наследник.

Озвученная сумма вызвала насмешку на лице короля, в чём его сразу поддержали гости. Ведь доход французской казны в прошлом году составил восемьдесят миллионов ливров. Правда, расходы в два раза превысили доходы, но это дело вторичное. Сложно представить, как огромная страна может жить на столь смешную сумму, которую король тратит на любовниц. Однако следующие слова дофина объяснили смысл диалога.

— У русских есть любопытное издание. Оно называется «Экономический вестник», журнал по-нашему. Именно он стал примером для французских газет, кстати. Парижские издатели не только взяли русскую идею, но и не стесняются перепечатывать их статьи. Впрочем, сейчас речь о другом. Судя по исследованиям, которые провёл месье Балюз, — Людовик-младший кивнул на посла, — Ныне доходы России составляют порядка двадцати пяти миллионов талеров. Скорее всего, больше. Весомая часть этих денег ранее зарабатывалась благодаря так называемому Волжскому транзиту. Только всё изменилось, и ситуация стала сложнее. Русские смогли создать уникальную концепцию. Их держава — самодостаточна. То есть не нуждается в чужих товарах. Более того, они продают немало товаров в другие страны, выкачивая золото. В том числе из Франции. Пусть и через голландских посредников.