Солдат трех императоров - Виктор Сергеевич Мишин

поручик Оленев стал штабс-капитаном и принял нашу роту, так уж тут все заведено. Вообще, чехарда с чинами до сих пор мне непонятна. Лентовский сколько ротой рулил, и в звании штабс-капитана, и даже когда повысили до капитана, он все равно оставался командиром роты. Теперь, наконец, пошел на повышение, стал начальником штаба полка, поднялся из низов парень, хоть и не из рядовых, но все же. Сложная система организации наших полков иногда вносила неразбериху. Ведь как, у нас нет четкого деления на батальоны, только роты. Батальонами мы становимся лишь во время боевых действий, когда к каждой роте присоединяют роту мушкетеров и роту егерей, а также полусотню казаков и артиллерию, вот тогда да, мы становимся полноценным батальоном, причем в нем нет определенного командира. Приказы для нашего сборища поступают напрямую из штаба полка, вот теперь от Лентовского будут. Запутано все, как и с наградами. Их редко дают за какое-то конкретное действие, чаще бывает так, что командиры пишут рапорта, а они «теряются» где-то в штабах. Но зато могут выстрелить в любой момент более серьезной наградой. Эх, да и ладно, пока был в рядовых, привык как-то, что нечего ждать милости от вышестоящих, надо просто стараться выжить и дело сделать. Наверное, это и помогло мне и моим друзьям выживать до сих пор.

– Не так, ты не рубишь, а словно отмахиваешься от противника. – На занятиях по сабельному бою я преподавал лично, это была просьба Лентовского и командира полка. Все же, по крайней мере в нашем полку, я, скорее всего, лучший рубака.

Наступила зима, все войска на зимних квартирах, но расслабляться я не даю, за что уже получил негласное прозвище «Дракон». Ага, вот и я уже сатрап и самодур, но, надо признать, отношение ко мне уважительное. Все во взводе знают мою историю, знают, что я не просто так стал поручиком и командиром, а заслужил в боях. Хоть и придумали мне «погоняло», но ворчать в открытую не спешили. Я же объяснял свои требования очень просто. Хотите выжить, а не стать землей в первом же бою? Тогда молчите и учитесь! Все просто.

Сам же я тоже пытался учиться, а попутно выработать немного новую для себя концепцию. Это я так громко называю вид приемов во время рукопашной схватки, точнее, сабельного ближнего боя. Меня еще на Кавказе казачки натаскали на работу с плеткой, а теперь я пытался эффективно совместить плетку и шашку. Для этого тренировал обе руки работе с разным оружием, это непросто. Идея была в том, чтобы во время схватки ударом плетки связать или «отсушить» какую-либо часть тела противника, одновременно нанося удар шашкой. Двумя шашками я владею, шашкой и кинжалом тоже, а вот плетью в паре с шашкой выходило пока с трудом. А мне почему-то очень хотелось такое уметь. Это я прошлые бои вспоминаю и ловлю себя на мысли, что если бы в какие-то моменты у меня в одной руке была бы плетка, то мне было бы легче. Просто во время рубки противник не ожидает такого подвоха, как плетка. Вот и работаю, а мои новые подчиненные помогают.

Силу удара и скорость отрабатываем по моей методе. Поставили чучела, позади них, на безопасном расстоянии, стоит один из драгун с длинным шестом, это чтобы пики не портить. Он этой пикой, прикрываясь чучелом, тычет в сторону драгуна с саблей, тот должен отбить удар и нанести свой. Расстояние таково, что сабля не достанет драгуна с пикой, а бьет именно по чучелу. Так себе моделирование, конечно, но хоть что-то, чтобы обучить азам. Ведь бить в полную силу в спарринге не станешь, одна ошибка и труп, а сдерживая скорость и силу, не научишься технике.

А еще в моей роте очень серьезные нагрузки на физуху. Гоняю я свой взвод в хвост и в гриву, впрочем, стараюсь знать меру, драгуны и так имеют меньше всех свободного времени, во всем войске, наверное. У нас ведь лошади, а ухаживать за ними должны мы сами, а не кто-то другой. Вот и ношу теперь кличку Дракон, но для себя решил просто, что после первого боя станет ясно, прав я был или не прав. Чуть более полугода остается до Великой войны, там и посмотрим, что с нами будет, мы стоим на границе, одни из первых будем принимать удары армии Наполеона, а потом пятиться до самой Москвы…

Очень хочется что-то предпринять, что-то такое, чтобы изменить историю, спасти тысячи жизней наших солдат, мирных граждан, не допустить сжигание Москвы. Но в то же время, черт его знает, как и в какую сторону повернется тогда судьба страны. Не сделаю ли я хуже? Как решиться на такой шаг? Наверное, все же надо понять, наконец, что не стоит менять что-либо кардинально, ведь скорее всего, история пошла именно так, как должна была. Кто знает, чем обернется мое вмешательство? А ну как не сожжем Москву, так через год потеряем ее по-настоящему. Нельзя спрогнозировать такое, поэтому да, буду что-то менять рядом с собой, а глобально… не полезу, ну его все нафиг.

Июнь 1812 года. Окрестности Кобрина

– Давай-давай! Живее! – подгоняя и торопя, средних лет казачий есаул, призывно размахивал руками, в одной из которых была зажата плеть. Торопится. Еще бы, приказ жесткий, нужно успеть вовремя, а тут не только свои братья казачки, а еще и приданные армейцы. Хорошо хоть, что конные, к ним уважения больше.

Вот и пролетело время до начала страшной войны, даже и не заметил. Постоянная муштра, день и ночь, давала свои плоды. Мои подопечные даже в походе, двигаясь быстрым галопом, идут ноздря в ноздрю. Можно гордиться такой выучкой подчиненных, да я и горжусь. Конечно, только бой покажет, на что мы годимся, но думаю, все же будем явно лучше, чем многие такие же части. Я своих, с полного одобрения командиров, не к парадам готовил, хотя и это требовалось, мы готовились к войне.

Еще зимой наш полк перевели под Луцк, откуда мы и двигаемся сейчас, получив приказ. Нас здорово перемешали, разбив на большие отряды, одна часть ушла на Брест, другая куда-то на Пинск, а нас, две роты драгун и сотню казаков, отправили под Кобрин. Правда, и здесь разделили. Казаки взяли к себе лишь два взвода из нашей роты, остальные пошли по параллельной дороге, объединиться мы должны в районе Кобрина.

Командует нами есаул Пантелеев, хороший мужик, только излишне резкий, но по всякой хрени не цепляется, сугубо по