Запорожье -1. Провал - Безбашенный

— Устраивай, пока есть ещё кого завлекать, — Олег как раз разделся до плавок и сложил шмотки рядом с расстеленным большим полотенцем, — Покараулишь, Витёк? — он указал ему на ремень с пистолетом в кобуре и пошёл в воду.

Судя по галькиному взвизгу за спиной, та попыталась последовать его примеру и тоже быстро окунуться, но вода показалась ей чересчур холодной. Ну да, ещё не парное молоко, бодрит хорошо, и не все бабы купаются, ну так оно и к лучшему, хоть на какое-то время от этой шалавы отделался, от которой продыху нет. Это называется, сходил на пляж отдохнуть перед нарядом, кто понимает. Переплыл заводь, поплыл спокойно вдоль берега, там догнали Гендос с Юрцом, проплыли до выхода из заводи в основное русло Днепра, от него повернули обратно, на полпути до пляжика нащупали мелкое место у берега косы и встали на нём на ноги.

— Млять, загребала! — пожаловался Юрец, — Шипит на нас с Витьком, что твоя королевская кобра! Ну, за то, что сдали её тебе. И совершенно не ценит, грёбаная стерва, что только тебе и Костяну сдали, а не всему кварталу. Может ещё найти себе кого-то, кто не в курсе ейных похождений.

— Только не из ментов, конечно, — уточнил Гендос, — Они-то знают всех шалав в районе. И один же хрен рано или поздно кто-нибудь, да сболтнул бы, слово за слово.

— Вот именно! Так ни хрена же понимать этого не хочет — война ей планы на ту жизнь испохабила, а на эту — мы с Витьком ей подосрали. А ведь предупредили же сразу ещё тогда, чтобы о наших всех и думать забыла. И тогда её это устраивало.

— Ага, не все мажорчики ещё поразбежались, — хохотнул Олег, — Это теперь крах всех надежд настал. Так это что выходит, что подставил я Витька сдуру? Не его надо было просить пушку посторожить, а тебя, Гендос?

— Да ты за Витька не переживай, — хмыкнул Юрец, — Это ты у нас вежливый и на хрен без веского повода баб не посылаешь, а Витёк её сходу отбрил. Типа, какого хрена не в Германии до сих пор как пострадавшая от войны?

— Ага, как эта мелитопольская! — добавил Гендос, и все трое рассмеялись, — А к тому моменту, как мы купаться пошли, он советовал ей заняться возрождением "Фемен", чтобы было кому протестовать перед Семеренко против отсутствия мажорчика для неё, — троица снова сложилась пополам от хохота, — Сейчас как раз тепло, даже не простудится.

После того Евромайдана деятельность этих голых неадекваток, протестующих против всего на свете, пошла на убыль, и в последние годы о них не стало уже и ни слуху, ни духу, но в своё время дали девки копоти, и фоток их бестолковых, но зрелищных акций в интернете было полно, и было им что показать, надо отдать им должное, а наблюдавшие их вживую в Киеве, говорили о них, что хоть и дуры свихнувшиеся, но смазливые дуры и прикольные, развлекали своими выходками, а теперь без них стало как-то скучновато.

Развивая шутку, Олег добавил, что сейчас-то, конечно, из-за неопределённости с окружающей обстановкой только "феменш" этих им ещё не хватало, но пока она найдёт пару-тройку молодых и смазливых неадекваток, пока организует, и опасность ближайшая так или иначе рассосётся, и тогда веселее будет службу тащить с такими лихими девками, протестующими против всего подряд своими голыми титьками. Особенно, если мазаться ещё всякой дрянью не будут, а будут выступать, какие есть. Посмеялись по этому поводу, потом в таком же шуточном порядке обсудили, каких конкретных она могла бы на эдакую дурь ангажировать, если бы в самом деле задалась такой дурацкой целью. Пообсуждали и без всякой связи с шутками про "феменш", а просто смазливых девок из анклава — какая стоит того, чтобы за ней приударить, а каких лучше сразу направить лесом, и пусть таких дураки выбирают, не понимающие, во что вляпываются. Там как раз бэушная с довеском одна и лифчик сняла, потенциальных аленей титьками своими завлекая, так две дурынды малолетние тут же её примеру последовали, хоть им и завлекать-то ещё особо нечем.

К тому времени, как приплыли обратно и разлеглись загорать, а купаться ушел стороживший олеговский пистолет Витёк, и Галька уже поостыла после его шуток насчёт "Фемен", а развила тему конструктивно, довольно здраво рассуждая, в чём они грамотно действовали, а в чём лажались, выставляя себя в малопривлекательном виде и этим лишь дискредитируя и себя, и то, за что выступали. И как она сама сделала бы на их месте, если бы была такой сдвинутой на этом по фазе, как они. А потом она отошла к зарослям, чтобы не весь пляжик её видел, сняла с себя и верх, и низ, да расселась там, опёршись на дерево, в самой бесстыдной позе, широко раскинув ноги и демонстрируя "самое ценное". И мило эдак интересуется, в каком виде она лучше — вот в таком или если и размалюется подобно тем сбрендившим "феменшам". Вроде бы, и в контексте обсуждаемой темы, но завлекает же самым откровенным образом, оторва!

Трусики она потом, конечно, одела и вернулась в них, а лифчик — в руке. Типа, не решила ещё сама, одевать его или нет. Есть же и другие без него? Ими-то ведь никто не возмущается? А чем она хуже их? И то, что шипят себе под нос обделённые внешностью, так понятно же, почему — правильно, им-то "просьба не беспокоиться". Только дав время заценить себя, соизволила заметить и пялившуюся на неё пацанву школьного возраста, но и тогда лифчик одевала подчёркнуто неторопливо. Типа, так уж и быть, не будем школоту развращать. Но подстилку свою расстелила так, чтобы разлечься перед носом у Олега под самым выигрышным для своей фигуры ракурсом. Впрочем, после ейной фотогалереи для постоянных клиентов — чему удивляться? Нового ведь — абсолютно ничего.

Искупавшись, вернулся к компании Витёк и тоже разлёгся загорать, а вскоре на пляжик пришёл и Костян со своей подружкой. Осмотрелись, подошли к ним и расстелили свою подстилку рядом. Раздеваясь, Костян тоже снял с себя широкий ремень с ПММом в кобуре, за которым попросил присмотреть Олега, пока они будут купаться.

— Вы что, сговорились все? — фыркнула Галька, — Даже на пляж пистолеты свои взяли — перед шмакодявками, что ли, малолетними порисоваться решили?

— Ага, заодно и перед ними, — хмыкнул Юрец, — А особенно Чубук, —