Эпоха Опустошителя. Том X - Вел Павлов
— Как говорит отец: «Нам такие друзья и даром не дались», — подала голос Анна и всё внимание тотчас приковалось к недовольной дочери Леонела. Даже Леандр и Хелс с удивлением посмотрели на сестру. — В последнее время Восточный пантеон слишком далеко заходит. Неужели они считают, что уже победили на Великой Сотне?
Не знаю, чем я так приглянулся девчонке, но её слова порадовали моё эго.
— Претендент от суверенного поместья Солнечная Гавань — Кассандра Танцующая-на-Крови, — громко заговорил Урблад. — Покровителем Кассандры Танцующей-на-Крови является всё поместье Солнечная Гавань.
— Ну да, как предсказуемо, — фыркнул Илай, поскрипывая зубами. — И эти сукины дети туда же. Попытаются победить на Великой Сотне благодаря связи Кассандры с Тиамат…
Честно сказать, вскоре я полностью абстрагировался от происходящего и даже на некоторое время прикрыл веки, но в ушах продолжал звучать голос ректора, а затем он и вовсе превратился в нескончаемый калейдоскоп.
— Суверенное поместье Каменное Сердце прошу явить вас!
……
— Суверенное поместье Соколиное Гнездо прошу явить вас…
……
— Верховный клан Альвхейм прошу явить…
— Элейна!
……
— Верховный клан Нифльхейм…
— Вестар!
……
— Верховный клан Хельхейм…
……
— Верховный клан Ванахейм…
— Линнея!
……
— Великий дом Иан…
— Леандр!
……
— Великий дом Аванон…
— Илай!
……
— Великий дом Урелей…
— Гаерон!
……
Имена и названия великих сил звучали одно за другим. За следующим шло последующее и так до самой бесконечности. Однако вскоре пришлось пробуждаться от лжесна, потому как я ощутил, что хватка Сианы и Кайсы стала крепче, а затем в уши вновь ворвался голос Аннака, но все остальные звуки будто бы стихли и пришлось неторопливо разлеплять веки.
— Великий дом Ксант прошу явить себя!
Не нужно и говорить, что первым навстречу ректору выступил Бальтазар на пару с претендентом, следом зашагала Айла под руку со своим фаворитом, невозмутимый Виктор остался стоять в гордом одиночестве, так что последней оказалась наша троица.
— Претендент от чистокровного голубокровного Бальтазара Ксанта — Карн Креамх, — громко изрёк сынок Данакта.
Да-да! Припоминаю. Старший выкормыш Лиамы. Интересно, как там поживает эта сука?
— Претендент от чистокровной голубокровной Айлы Ксант — Тристан Фалайн!
На миг всё вновь стихло и со слабой улыбкой на губах Аннак продолжал вносить имена в талмуд, но когда он покончил, а Бальтазар с Айлой удалились, свой взгляд старик поднял на нас.
— Конечно же, — хитро прищурился Матиас, глядя то на Кайсу, то на Сиану, но под конец он уставился на меня. — Первый двойной претендент за долгое время. Гордись собой, Ранкар.
Первой в атаку пошла горгона.
— Претендент от чистокровной голубокровной Кайсы Ксант — Ранкар Хаззак-Ксант!
Неугасаемая же от неё ничуть не отставала.
— Претендент от Созвездия дома Аванон — Ранкар Хаззак-Ксант!
В большом зале внезапно вновь воцарилась тишина, но воцарилась она для того, чтобы через секунду разразиться очередной волной обсуждения. На миг вообще показалось, что помещение превратилось в осиный улей.
— Смех, да и только! — вдруг раздался из-за спины надменный мужской гогот. — Взять в претенденты безродного бродягу, бывшего смертника и грязного простолюдина. Вижу, Аххес пал ниже некуда. Вам самим не мерзко стоять рядом с таким выродком? А ведь еще зоветесь голубокровными.
Сиана и Кайса обернулись назад со скоростью ветра и ощерились с таким презрением будто увидели перед собой кучу дерьма. Я же в свою очередь обернулся неспешно. За долю вдоха всё внимание с нашей троицы сместилось на представителей Иерихонского пантеона, а если быть точнее, то прямиком на Агдейна. Зал вновь зажужжал, ожидая хоть какой-либо развязки или же ухудшения ситуации.
— Прикуси-ка язык, Агдейн! — ледяным тоном изрекла горгона в излюбленной деспотичной манере. — Кого хочу того и выбираю в претенденты.
— Слышать что-то подобное от слабейшего пантеона вдвойне странно, — не осталась в долгу Сиана. — Тебе напомнить какое место занял Иерихон на прошлой Великой сотне?
— Вскоре это изменится! — горделиво заключил Агдейн.
Ну всё, сукин сын! Ты сам нарвался.
Выпутавшись из хитросплетения рук Сианы и Кайсы, я медленно у всех на глазах пошел в сторону иерихонцев и остановившись перед ним в пяти-шести метрах, обратил свой взор на будущего главу Алого Возмездия.
— Ты прав, Агдейн, — громко заговорил я, расплываясь в кривой усмешке. — Я бывший смертник, простолюдин и безродный бродяга. Да, я помню, как три года назад ты мог забрать мою жизнь. Помню, как твоя стопа упиралась мне в грудь, а сам я захлёбывался кровью, как без пяти секунд мертвец, — и будто в назидание, ладонью дважды коснулся своей груди. — А еще я помню, какая на самом деле никчемная архаика у будущего главы Алого Возмездия, ведь Сарианская Ведьма даже не заметила столь жалкий язык знатных. Тогда на Западном Пределе я выжил лишь благодаря чуду, а ты выжил благодаря влиянию своего отца. Так кто из нас стал выглядеть хуже? Я, который полагался на свою тогдашнюю силу и на самого себя? Или же ты, который полагался на силу и власть окружающих? Если не ошибаюсь, то один лейтенант Ксанта тогда стоял против судьи Наказующих, генерала Иерихона и правителя Аделлума. Ты вновь полностью прав, Агдейн… Силы тогда были и вправду равны.
Глаза иерихонца вспыхнули гневом, но заливистый смех со стороны Восточного пантеона на корню прервал все споры.
— Один-один, Агдейн! — громко хохотнул Блуждающий-по-Трупам. — Мне кажется, бродяга тебя уел.
— Как по мне, что один, что другой — оба никчемны! — вклинилась в разговор Кассандра, но её взор был направлен только на меня. — Однако если на одного мне пока плевать, то на второго вовсе нет. Надеюсь, ты готов к смерти, Ранкар Хаззак?
— Танцующая-на-Крови говорит о никчемности? — усмехнулся колко я, обнажая зубы. — Если никчемен я, то каким может предстать твой брат? Напомнить, что случилось на спаррингах?
Взгляд Танцующей-на-Крови разом переменился на кровожадный, а смех Хвейза стал на порядок громче. Вот только в следующую секунду он затих, потому как внезапно зазвучал до боли знакомый баритон. Баритон, который поверг всех в трепет.
Заговорил никто иной, как хранитель Земли и обращался он прямо сейчас к тому, кто руководил регистрацией.
— Не хочу вмешиваться в споры молодых и дела Вечного Ристалища, но Ректор Аннак, вам не кажется, что нам стоит продолжить?
В большом зале за секунду образовалась гробовая тишина,
