Адмирал космического флота - Геннадий Борчанинов

Даже подкрепление я пока не вызывал, хотя периодически об этом подумывал. Конечно, чем больше в моём распоряжении кораблей, тем лучше, но я чувствовал, что пока ещё рано звать на помощь. Справимся сами, во всяком случае, постараемся.

Эскадру я всё-таки разделил. «Кронос» выступит приманкой, все остальные — зубьями капкана, который должен захлопнуться в тот момент, когда Свободный Флот пойдёт дальше захватывать наши системы. Пока что адмирал Вебер медлила с дальнейшими действиями, хотя всё говорило о том, что Альянс пойдёт дальше и не остановится на двух системах.

Для осуществления нашего плана я избрал систему ТХ-2108, единственный, по сути, путь к следующей нашей обитаемой системе, так что если госпожа Вебер захочет пойти дальше, то ей никак не пройти мимо.

Вице-адмирал Платонов этот план одобрил, хоть и с большой неохотой, скрипя зубами. Адмирал Ушаков, когда я рассказал ему о своём замысле, тоже. Старик меня даже похвалил.

— Наконец-то ты начал думать, а не бежать к врагу, сломя голову, — проворчал он, и я принял это как похвалу.

— Вправили мне мозги, — нехотя признал я.

— Жаль, что так поздно, — хмыкнул старик. — Ничего. Всякое в жизни бывает. Главное, не слушай никого. Не позволяй себя деморализовать.

— Не позволю, — заверил я.

Многие пытались. И офицеры, и гражданские чиновники, и аристократы. И в прессе на меня вылили столько грязи, причём вперемешку с абсолютно лживыми заявлениями, что я закрыл новостные паблики и больше их не открывал. Обо всём нужном мне доложат и без них, а собирать сплетни мне сейчас невместно. У меня и других дел навалом.

Как меня только не называли. Ничуть не стесняясь в выражениях, припоминая к тому же все прошлые заслуги вроде Зардоба. Кто-то даже обвинял меня в предательстве и работе на Альянс. Просто смешно.

Но с этим ничего не поделать, есть только один рецепт, как всё исправить. Перекрыть этот провал новыми заслугами, новыми подвигами. Разбить силы вторжения, прогнать их за пределы имперского пространства.

Именно этим я сейчас и занимался.

Вице-адмирал Платонов вместе со своим адъютантом перебрался на «Гремящий», в гостевую каюту, чтобы исполнять обязанности моего первого заместителя и начальника штаба, так что в центре управления мы теперь торчали вдвоём, разрабатывая план возмездия.

Не сказать, что я был особенно рад такому соседству, Платонов был весьма своеобразным человеком, с тяжёлым характером. Он признавал моё главенство, но постоянно напоминал исподволь о моей неопытности, указывал на ошибки и критиковал мои замыслы, потому что они противоречили тому, что он изучал в академии генерального штаба.

— Уставы, господин адмирал, как и техника безопасности, пишутся кровью, — упрямо твердил он.

— Если бы уставы и военная наука не менялись, мы бы до сих пор воевали палками, — возражал я.

На это ему нечего было ответить. Но слабые места в моих планах он находил с завидной регулярностью, и мне было спокойнее от того, что их находит вице-адмирал Платонов, а не госпожа Вебер. На этапе планирования, а не в бою.

Я даже находил некоторое удовольствие в этих мозговых штурмах и словесных пикировках.

Иногда подключали Ткачёва, совсем редко — адмирала Ушакова. Старик было уже совсем худо, так что мы старались его лишний раз не тревожить. Он и сам признался, что мечтает только дожить до победы над Альянсом, посмотреть, как горит Тихая Гавань, их столица.

Этого я обещать не мог. Но расстраивать старика не хотелось.

Других адмиралов я к работе не привлекал и даже не ставил в известность. Не испытывал к ним доверия, даже более того, подозревал в том, что кто-то из них сливает информацию Альянсу. Из штаба текло, я в этом ничуть не сомневался, причём на довольно высоком уровне.

Но кого-то конкретного обвинять я пока не спешил, только присматривался к людям. Возник соблазн вбросить через них дезу, или скормить главным подозреваемым разную дезинформацию, чтобы посмотреть, какая всплывёт в Альянсе, но без согласования с нашей контрразведкой я действовать не хотел. Так можно легко нарушить чьи-то планы и схемы, особенно если влезть, как обычно, размахивая шашкой, в моём обычном стиле.

Алики, похоже, обладали всей полнотой информации, и именно поэтому сумели застать нас врасплох у Диамеда. Значит, для того, чтобы ловушка сработала, придётся обмануть не только их, но и наш собственный штаб. Будем говорить одно, а делать совсем другое, и мне это совсем не нравилось. Мало того, что это создаёт путаницу, так это ещё и неуважение к командирам кораблей.

Но иначе просто нельзя. Правду будут знать только единицы, избранные. Высший уровень секретности.

«Кронос» уже прибыл в систему ТХ-2108, где расположился на гелиостационарной орбите, большой и важный, сверкая бронёй в белом свете тамошней нейтронной звезды. Совсем крохотная по космическим меркам, звезда ТХ-2108 в радиусе была всего шестнадцать километров, и размерами примерно совпадала с линкором, но недооценивать эту кроху было нельзя. Колоссальная плотность, высокая температура и гравитация, сопоставимая с гравитацией обычной солнцеподобной звезды, делали её весьма коварной. Лучше держаться от неё подальше.

Остальная наша эскадра, за исключением улетевших на разведку корветов, поделилась на две равные части. Можно было поделить и на четыре, но я счёл это излишним. Слишком распылять силы тоже не стоит.

Группу «Альфа» возглавила «Эгида», тяжёлый крейсер. Группу «Бета» — крейсер «Паллада». Только разделив силы, я понял, насколько нас ослабила потеря «Титана», «Посейдона» и «Стерегущего». Казалось бы, всего три корабля, линкор, крейсер и корвет, но в наших условиях, когда каждая пушка на счету, это всё равно большая утрата.

Обе группы отправились к системе ТХ-2108, но, согласно приказу, переход через гиперпространство закончили на пять секунд раньше положенного и теперь висели в глубоком космосе, перейдя в режим тишины.

«Гремящий» вошёл в группу «Бета», и только на нём оставалась включенной гиперсвязь, чтобы мы могли вовремя отреагировать на сигналы разведки и запрос «Кроноса». Пятисекундный рывок через гипер, и мы придём к нему на помощь, когда это потребуется. Пяти секунд должно хватить, «Кронос» должен продержаться, даже если вступит в бой.

Между собой сидящие в засаде корабли общались по обычной связи, не боясь быть разоблачёнными. Даже если целенаправленно отправить сообщение адмиралу Вебер, на скорости