"Фантастика 2025-167". Компиляция. Книги 1-24 - Алекс Войтенко

Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.

— Видишь ли, полукровки — дети людей и обитателей Вечного Города — обычно не выживают, — голос матери стал тише. — Моя связь с императором Алексеем, действительно, привела к появлению ребенка, но я знала, что он родится мертвым. Тогда я внедрила твою душу, душу человека из предыдущего цикла, в тело младенца. Так ты стал по-настоящему моим ребенком. Я надеялась, что ты сохранишь воспоминания о прошлой жизни, о предыдущем цикле. Но даже если этого не произошло, кровь императора самой могущественной империи и моя собственная должны были сделать тебя особенным. И, судя по тому, что ты нашел эту лабораторию, так и случилось.

Мария улыбнулась, и её улыбка была полна горечи и надежды одновременно.

— В этом сейфе ты найдешь мой дневник. В нем — все, что я узнала о механизме перезаписи мира, о планах Вечного Города и о том, как их можно остановить. Это опасное знание, сын мой. Но только у тебя есть шанс использовать его, чтобы спасти этот мир от вечного круговорота разрушения и воссоздания.

Она посмотрела прямо на меня, словно, действительно, видела меня сквозь время и пространство.

— Я любила тебя с того момента, как увидела твою душу. Я работала над тобой так долго, что ты стал моим настоящим детищем. И если что-то от меня и останется в этом мире, то это — ты, Максим. Мое наследие, моя надежда.

Изображение начало мерцать, постепенно теряя четкость.

— Помни, что ты не один. Эдвард будет с тобой до конца. И, возможно, есть еще те, кто поможет… — её голос становился всё тише. — Верь себе, сын мой. И помни… я…

Изображение погасло, оставив после себя лишь тишину и полумрак лаборатории.

Я стоял, все еще держа кристаллический куб в руках, не в силах произнести ни слова. Выходит… Мое попадание в этот мир не было случайным.

Я повернулся к Эдварду и с удивлением увидел, что на его обычно бесстрастном лице отразились эмоции — скорбь, нежность, благоговение. Слеза — единственная — скатилась по его щеке.

— Услышать голос госпожи спустя столько лет… — тихо произнес он. — Это настоящий подарок.

Мы стояли в молчании, каждый погруженный в свои мысли. Я — пытаясь осмыслить все, что узнал о своем происхождении. Эдвард — оплакивая женщину, которой он служил с такой преданностью.

Наконец, я взял себя в руки. Сейчас был не время для самокопания и философских вопросов. У меня была миссия — спасти этот мир от перезаписи. Плевая задача, ага…

— Собирай все, что может оказаться полезным, — скомандовал я Эдварду. — Мы возвращаемся в Петербург.

* * *

Возвращение в столицу заняло меньше времени, чем путь на север. Погода благоволила нам, а я гнал лошадей с упорством человека, за которым гонится сама смерть. Впрочем, в каком-то смысле так оно и было — смерть целого мира дышала нам в затылок.

Когда мы наконец добрались до моего особняка, меня ждал Себастьян с новостями, что мне доставили какие-то важные документы, которые ждут в рабочем кабинете. Я лишь кивнул, слишком измотанный дорогой и открытиями, чтобы проявлять любопытство.

Приняв горячую ванну и переодевшись — Василиса настояла на этом, заявив, что я выгляжу «хуже разбойника с большой дороги» — я направился в кабинет, чтобы ознакомиться с этими таинственными документами.

На моем столе лежала объемная папка, перевязанная тесемками. Никаких пометок, указывающих на отправителя — только простая надпись «Для Его Высочества Максима Алексеевича Романова. Лично».

Я развязал тесемки и открыл папку. Внутри обнаружился тщательно организованный архив — десятки документов, письма, счета, выписки, доклады агентов. Все они касались одного человека — Авроры Сергеевны Романовой.

Это было полное досье на действия моей тетушки за последние два десятилетия. Каждый шаг, каждое решение, каждая интрига — все было задокументировано с педантичной точностью. Я увидел, как она постепенно создавала свою теневую структуру, как манипулировала придворными и чиновниками, как продвигала своих людей на ключевые посты.

Здесь были доказательства ее причастности к десяткам преступлений — от хищения государственных средств до организации покушений на политических противников. И, что самое важное, детальное описание ее экспериментов с эликсиром, включая списки жертв и результаты воздействия.

Читая эти документы, я чувствовал, как внутри меня растет холодный гнев. Аврора не просто стремилась к власти — она была готова превратить всю Российскую Империю в марионеточное государство, управляемое ею из тени. И ради этого она не гнушалась никакими средствами.

Я усмехнулся. Эмиссар Вечного Города выполнил свою часть сделки — предоставил мне оружие против Авроры. Причем такое, будто все это время находился за спиной моей тети. Даже знать не хочу, как он собрал эти сведения.

На рассвете следующего дня я был уже во дворце, требуя немедленной аудиенции у императора. Отец принял меня в своем рабочем кабинете, и я заметил, как утомление избороздило его лицо новыми морщинами. События последних недель явно сказывались на его здоровье.

— Максим, — он поднялся из-за стола, когда я вошел. — Я рад, что ты вернулся. Как твоя поездка на север?

— Удачно, но не скажу что новости хорошие, впрочем, я не за этим, Ваше Величество.

Я положил на стол увесистую папку с документами.

— Это полное досье на деятельность Авроры Сергеевны за последние двадцать лет. Здесь все — от ее первых шагов по созданию собственной теневой структуры до последних экспериментов с эликсиром.

Император взглянул на папку, но не спешил ее открывать.

— И откуда у тебя эти документы?

— У меня свои источники, отец, — я решил не вдаваться в подробности. — Но каждая бумага в этой папке подлинная, это я гарантирую.

Я подошел ближе, понизив голос:

— Я знаю, как вы относитесь к сестре. Знаю, что, несмотря на все ее интриги, она остается для вас семьей. Но сейчас речь идет о безопасности всей империи. Аврора зашла слишком далеко.

Отец молчал, его взгляд был устремлен куда-то вдаль, за окно, где раскинулся Петербург — город, который он любил всем сердцем.

— Что конкретно ты предлагаешь? — спросил он наконец.

— Я понимаю, что как бы вы не хотели этого, но нужно смотреть правде в глаза, — я подался вперед, акцентируя каждое слово. — Аврора слишком увлеклась своими играми. Она должна быть арестована