Фантастика 2025-58 - Евгения Букреева
Поляки, знатно отхватывая от австро-венгро-прусских вояк «заскучали» и даже обратились к обожаемому королю Александру, коего сами же, мятежники клятые, в Петербург «выдавили». Просили прибыть Александра Николаевича в Варшаву и «урегулировать недоразумения» с соседями. Но Саша сказался больным и «заточив» строптивую супругу в Петергофе, для чего пришлось целую спецоперацию провернуть, убедив «общественность», что на королеву польскую злоумышленники готовят покушения, радовался жизни.
Ровно в полдень 18 мая 1866 года на восток пошёл первый из четырёх «царских поездов». Семейство было рассредоточено по разным составам не столько из-за страха перед возможными покушениями, сколько ради «вдалбливания» потенциальным террористам мысли о бессмысленности акций на железной дороге. Допустим, пустили они под откос один из поездов. А там, вместо императора, великий князь погиб. И какая страшная «ответка» будет, сколько карбонариев удавят опричники режима в отместку? То-то же!
Ну а все четыре поезда угробить нереально, тем более они в пути чередуются, о чём даже в газетах прописано…
Читывал в первой жизни немало материалов о передвижениях царской семьи по «железке». Меры безопасности впечатляли своей масштабностью и привлечением огромного количества жандармов и воинских частей. В моём случае поступили проще — заранее отправили в Казань Атаманский полк с приданными сотнями обычных, «номерных» Донских полков, куда отбирали лучших казаков. Станичники и дежурили на путях, кони их бодро цокали подковами по шпалам, конечно же, гадя «лепёхами» на железнодорожное полотно, но сей факт я посчитал смешным и несущественным, так и ответив, фразою крылатой на робкое замечание кого-то из чиновников Министерства путей сообщения: «Говно вопрос»…
Поездка была рассчитана в полтора месяца, в Томск прибудем 1 июля, а по пути предстоит множество великое остановок и встреч с верноподданными.
Когда по новёхонькому мосту поезда пересекли Волгу, проехал с семьёй на специально обустроенную смотровую площадку, и дал отмашку начинать «парад пароходов».
Дело в том, что волжские судовладельцы живо интересовались временем проезда царя-батюшки по мосту, что заставило изрядно понервничать жандармов. Но, как оказалось, пароходные товарищества лишь желали погудеть и помахать обожаемому монарху, таким оригинальным образом выражая радость и восторг. Тут же и родилась идея о «параде пароходов». А что — агитационно и пускай весь мир видит как народ российский любит помазанника Божьего.
Хотели как лучше, а получилось — лучше не бывает.
Когда на Волге узнали, что государь им в ответ ручкой самолично помашет, всё движение на великой реке застопорилось. Дошло до того, что пароходы, ушедшие с грузами вниз, спешно форсировали машины, возвращаясь, дабы принять участие в водном параде, телеграф великая сила! Более двухсот судов скопилось выше моста, и когда дала была отмашка — НАЧАЛОСЬ.
Первым шёл «Его Императорское Величество Константин Николаевич», спущенный в 1864 году скоростной пассажирский пароход с комфортабельными каютами, сортирами и душем в первом классе и прочими наворотами. Я чертежи видел, когда ещё проект обсуждался, даже пару идей предложил.
Подойдя к огромному, специально сделанному рупору, весело проорал в «матюгальник»: «Здравствуй, тёзка Константин Николаевич! Многая тебе лета и чтоб без аварий! А то знаю я вас, речников»!
Разнаряженный народ на двух палубах в едином порыве бухнулся на колени, некоторые даже земные поклоны принялись отбивать. Пять фотографических аппаратов, установленных в разных точках от смотровой площадки и два непосредственно на ней, прилежно фиксировали происходящее.
Так и день прошёл, пока всех не пропустили, не покинул пост надёжа государь, разве что ненадолго отлучался в сортир дощатый, предусмотрительно установленный недалече. Ел и то на ходу, сдабривая комментариями в «матюгальник» процесс принятия пищи:
— Привет пароходу «Осётр», а закушу-ка я осетринкой волжской рюмку доброй водки купца Смирнова!
— Пью за славный экипаж судна, носящего имя моего незабвенного родителя Николая Павловича!
— А хороша ушица из стерляди! Слава Волге матушке! Волжанам славным — слава!
— Эй, на барже! Куда лес гоните? На Астрахань? Привет царский передавайте астраханцам!
Что заметил — когда Александра Иосифовна выходила на первый план и начинала махать платочком, дамы на пароходах, все как одна коленопреклонённо, начинали кто осенять себя крестным знамением, кто лоб расшибать о палубы. Сенсационная новость о государыне, доящей козу, дабы напоить супруга свежим полезным молоком широко разошлась по городам и весям империи и не только укрепила престиж самодержавия, но и семьи многие скрепила скрепами нерушимыми. «Ежели сама императрица не гнушается дойки дёргать, так ты, простая баба, чего кочевряжишься? — И в самом деле, а чой-то я?»…
Примерно такие диалоги случились во множестве, да что там, практически во всех семьях Российской империи, знатно приложив зарождающийся феминизм. Нет, конечно, в России женщинам дорога открыта хоть в учителя-доктора, хоть в учёные или даже в градоначальники, но свихнувшихся феминисток следует на ранних стадиях отлавливать, ибо они потенциальные террористки. Да даже если и не террористки — сколько подруг своих с панталыку собьют советами идиотскими, сколько семей, ранее благополучных порушат?
Цесаревич вёз в своём поезде любовницу, семнадцатилетнюю очаровательную фрейлину Машеньку Чацкую, с которой и намеревался жить поживать в городе Томске. Данную особу подставил старшему сыну я, дабы исключить возможное заражение наследника престола нехорошими болячками от распутных мегер. И хотя мой двор был убог и жалок в сравнении с блистательными временами Николая Павловича, увы, не сторонник светских мероприятий Константин Николаевич, но и тут придворной шелупони и светских блядей хватало. Александр, которого к Чацкой «подвёл» друг (а ещё и сотрудник тайной Канцелярии) поручик Савин, в первой своей женщине души не чаял и три месяца усиленно «жахался» с темпераментной (так докладывают) барышней.
Всё объяснения с императрицей я взял на себя, уговорив Александру Иосифовну не бухтеть на старшенького, а возможных внуков, уж как-нибудь пристроим. Хотя, почему бы и не дать согласие на брак? Чацкие старинный дворянский род и если уж ломать традицию браков Романовых с германскими принцессами, так с Александра Константиновича и начать. Надо подумать, а ежели что — свадьбу непременно в Томске! Чтоб вся Сибирь гуляла!
Милая Сандра согласилась с тираном мужем и поклялась не цеплять старшего сына, не заваливать к нему в поезд с «инспекцией» — это я поставил непременным условием ещё в Петербурге. Цесаревич же после разговора с маменькой припёрся весь в слезах-соплях и благодарил строгого но справедливого родителя за понимание, обещая все науки превзойти и вырасти в полезного для России человека. На слабый намёк отпрыска на «пожениться с Марией» я отреагировал таинственным прикладыванием указательного пальца к устам
