Газлайтер. Том 28 - Григорий Володин

* * *

После истории у ночного бара я сразу взял курс к Красному Владу. Гришка, понятное дело, подрывался ехать со мной. Хотел показать, что плечо подставит. Но я его вежливо, без лишних разговоров, притормозил. Объяснил коротко и доходчиво: если Красный Влад ещё, может, и сдержится, увидев меня поздней ночью на своём пороге, и не бросит тапком, то вот гостя из рода Калыйр — точно не стерпит. Гришка понял. С Красным Владом шутки плохи, а разбудить светлейшего князя без крайней нужды — это не просто глупо, это может быть опасно. А причина для такого безумия — у нас с ним на двоих есть только у меня.

Так что казах поехал домой, а я направился на адрес Владислава Владимировича.

Усадьба Владислава Владимировича — огромный дворец, остановившуюся у ворот машину сразу окружили гвардейцы ранга Воинов.

— К Его Высочеству приехал граф Вещий-Филинов, — начал было мой водитель.

— Всем покинуть автомобиль, — отрывисто бросил старший гвардеец.

Пришлось выйти самому, не дожидаясь, когда начнут выдирать силой. Показал лицо, руки, даже дал проверить машину. Водителя тоже обыскали. Меня одного не стали щупать, всё-таки проявили уважение к моему титулу. В общем, я не в обиде за дотошную проверку. Всё-таки без приглашения нагрянул, а парни действуют явно по регламенту. Уж на родовой территории начальника Охранки церемонии должны быть короткие. Кто знает, какие государственные тайны хранят личные архивы Владислава. А потому лучше перебдеть, чем недобдеть.

— По какому поводу визит к Владиславу Владимировичу, Ваше Сиятельство? Вас нет в списке, — спрашивает старший из гвардейцев.

— Визит не запланирован. Но Владислав Владимирович меня примет, — просто и уверенно отвечаю.

Сержант смотрит на меня хмуро. Затем связывается с кем-то по рации. Переговоры короткие. И вскоре ворота распахиваются.

— Ваше Сиятельство, прошу, садитесь в машину и езжайте за гольф-каром-проводником, — бросает гвардеец.

Водитель открывает мне дверь, запрыгивает сам, и мы, следуя за маленькой белой машинкой, проезжаем до крыльца в западном крыле.

Интересно побывать дома у Владислава Владимировича, хоть к этому вынудило срочное дело. Мне уже завтра выдвигаться в Примолодье. Надо не просто проконтролировать демонстративные бои с отрядами лорда-губернатора, да и самому поучаствовать. Но сперва по плану обустроить в Москве всё так, чтобы, если князь Паскевич совсем съедет с катушек (а он, по ходу, к этому близок, если не уже), никто не застал врасплох столичную часть моего рода. Ведёт себя Степан Алексеевич именно как смертник. А кто ещё, скажите мне, будет злить Грандмастера-телепата? Это же надо додуматься! Подослал отряд наёмников! Кретин, блин!

Слуга проводит меня в гостиную, от чая я вежливо отказываюсь. Вскоре появляется сам Красный Влад в халате махровом и мохнатых тапках, весь всклокоченный, с опухшими глазами. Злой от того, что разбудили.

— Данила… — зевая, протягивает Владислав Владимирович, буравя меня взглядом, которым, наверное, обычно сопровождает приговоры на лубянские застенки. — Что у тебя там такое, что ты ко мне заявился ни свет ни заря? Неужели Организация захватила… ну, я не знаю… Невинск? Или, может, демоны вылезли из Астрала?

Но я даже глазом не моргаю. Отвечаю развязно: — Нет. Пока всё прозаичнее. Просто пару часов назад было ещё одно покушение на меня. И опять — от Паскевича.

Красный Влад мрачнеет: — Покажи.

Я передаю ему по мыслеречи картинку из головы Косолапого. Всё как было: засада, попытка застать меня врасплох, итог — оборотень-медведь прикончил своих же и помер от ран. Чисто и наглядно.

Владислав просматривает воспоминания молча, хмурится. Потом бурчит: — И что? Улик, прямо указывающих на Паскевича, вроде бы и нет.

Я развожу руками: — Ой, ну и так понятно, что это он. Да и вот… — я подбрасываю ему ещё кусок памяти Косолапого. — Косолапый вполне понимал, кто его нанял, пускай и не видел заказчика в лицо. Даже если прямых улик нет, он знал, что это люди Паскевича. Да никто в таких случаях и не оставляет бумажек и записочек с подписью. Вы не хуже меня знаете, что дворяне обычно нанимают таких вот Косолапых через посредников, чтобы никто и не засветился.

— Знать-то знаю, — бурчит начальник Охранки, потирая щеку, да задумывается, спорить ли со мной или бросить эту игру в «не доказал — не верю». — В целом, да, — нехотя выдавливает он. — Соглашаюсь с тобой. Паскевичи вполне подходят под почерк.

Киваю. Ну и правильно, а то чего дурака валять.

— И что вы хотите в связи с этим, Ваше Величество? — спрашивает Владислав.

— Владислав Владимирович, — заявляю, — завтра мне нужно возвращаться на Ту Сторону. Контракт с Багровым Властелином. Затягивать нельзя. А в кошки-мышки я играть не собираюсь. Ни с Паскевичем, ни с кем другим. Так что у меня два варианта. Либо я еду прямо сейчас в усадьбу Паскевичей и устраняю князя Степана Алексеевича, как требует дворянская честь. Либо вы разрешаете мне увеличить гарнизон в Москве. В том числе… — я делаю паузу и акцентирую, — разместить у себя в усадьбе Багрового Зверя.

Владислав Владимирович реально офигевает. Его перекошивает так, будто я окатил его ушатом ледяной воды. Сидит и смотрит на меня, хлопая глазами. Уверен, на моём месте был бы кто-то другой — уже бы получил по шее. Но я — не кто-то другой. И он это прекрасно понимает. Да и по законам дворянства я сейчас в своём праве грохнуть князя, да и дело с концом. И я знаю, что он знает.

Моему роду угрожает опасность. Моим женщинам. Моим людям. Моим предприятиям. А по дворянскому кодексу я обязан устранить причину угрозы. Плевать, какого титула эта причина. Но мне уже запретили устранять Паскевича своими руками. Я не спорю. Но тогда, по тем же самым законам, я вправе выбивать себе любые условия, чтобы обеспечивать безопасность своего рода. Хоть гарнизон в десять тысяч громобоев. Хоть Багрового Зверя в черте московского городского округа.

Наконец Красный Влад хмуро кивает. Тяжело, но, видимо, князь Паскевич, правда, нужен Царю живой, раз Владислав идёт на уступки.

— Хорошо… — бросает он. — Увеличивай московский гарнизон в полтора раза. И… — он чешет пальцами шею, — своего зверя держи в пределах усадьбы.

Я улыбаюсь. — Конечно, Владислав Владимирович. Пёс у меня очень общительный, так что для всех лучше, чтобы