Зодчий. Книга VI - Юрий Александрович Погуляй
Она всплеснула руками:
— Император отдаёт пограничные земли на откуп местным властям и совершенно не интересуется происходящим. Просто меняет тех, кто послал ему неприятный отчёт о положении на вверенных территориях. Ничего не делает сам! Чем же таким он занят, Миша? Ты вот его видел, может, расскажешь?
Забавное решение, стены вокруг прорывов. В целом, работает на небольших территориях, когда прорыв размером в один Колодец. Но когда призванные Европой боги «прорастут» до этих чудесных резерваций, и Скверна обретёт там сознание — никакой бетон монстров не удержит — заметил про себя я, но вслух сказал:
— Откуда такие познания о Перуанском протекторате?
— Я знаю испанский, Миша. И могу себе позволить смотреть их телевидение и читать их новости без перевода! — гордо сообщила Паулина. — Без вкраплений цензуры.
— Если падёт Россия, душа моя, — терпеливо сказал я, — то ни Перуанский протекторат, ни Африканский союз не остановят Скверну. Никто её не остановит, если на территориях Империи распространится Изнанка. Всё будет кончено.
А такой вариант меня вообще не устраивает. По крайней мере, пока не построю Врата.
— Мне нравятся твои идеи. И проблемы, о которых ты говоришь, видны невооружённым глазом. Я не слеп. Но сейчас мой противник — Скверна. Прямой и единственный, и в сражении с ним необходимо забыть о делах внутренних. Мы должны сражаться вместе. Дворяне и простые люди. Если вы поднимете друг друга на вилы, это лишь накормит моего истинного врага. Нашего общего врага. Хотелось бы, чтобы вы работали вместе. Как те соломинки в пресловутом венике.
— Дворяне и простые люди? Ты в это веришь? — усмехнулась Князева. — Скорее аристократы пустят нас вперёд как пушечное мясо, пока будут покупать себе уютные дома где-нибудь за пределами горящей в войне страны.
— Такие тоже будут, — согласился я. — Но таких будет меньшинство.
— Говорят, чтобы рассориться, нужно поговорить о вере или о политике, — вдруг сказала Князева. — Неужели, мы с тобой дошли до этого разговора?
— Поэтому давай говорить о Скверне, — обезоруживающе улыбнулся я ей. — И если вдруг я стану вести себя как те, кого ты ненавидишь, то можешь подослать ко мне кого-нибудь из бомбистов.
— Не смешно, Миша, — с серьёзным видом произнесла Паулина. — После истории со Скоробогатовым — совсем несмешно.
Она вдруг поняла, что сказала лишнее, и поджала губы.
— Ты же остановишь их, если они решат взорвать меня, например? — я поменял позу в кресле, глядя на Князеву. — Ну или, хотя бы, предупредишь?
Паулина секунду буравила меня взглядом, а затем коротко кивнула и выдохнула:
— Да. Но только потому, что ты хорош в постели, Баженов.
— Твои люди, Паулина, — сказал я поднимаясь. — Которые пришли сюда строить общество будущего. Я ничего не имею против, пока они играют по правилам. Но если кто-то вздумает помогать Скверне… Пощады не будет. Потому что во мне нет чёткого понимания, как построить справедливое общество. Зато есть понимание, что я должен сохранить возможность существования самого общества.
Она снова кивнула. Когда я остановился в дверях, то Паулина вдруг произнесла:
— Ты так молод, Миша. Но почему-то я верю, что ты справишься с задуманным. Думаю, когда-нибудь, мы вернёмся к разговору. Может быть, ты прав. Может быть, я слишком строга к аристократии. Может быть, когда-нибудь, я пойму, что ошибалась.
— А может быть, я застрелю Императора на званом ужине, в пламенном революционном порыве, — подмигнул я. — Никто не знает будущего. Но пока есть Скверна — самого будущего может не быть.
Она зачарованно смотрела на меня, пока я не закрыл дверь.
Тень стояла, опираясь на перила.
— Хорошо выглядишь, — сказал я бывшей охотнице. — Как дела у папы?
— Неплохо.
— Кто-то из Вольных решил уйти? — спросил я. — После решения лидера принести Клятву Рода?
— Мне о таких неизвестно, — она склонила голову чуть набок, задумчиво осмотрев меня с ног до головы. — Я слышала о вашем подвиге, Михаил. Вы настоящий герой.
— Спасибо, Тень, но я там был не один.
У меня в кармане прожужжал телефон. Звонок. Я вытащил мобильный, улыбнувшись Тени на прощание и заметив:
— Компания Паулины определённо идёт тебе на пользу. Скоро здесь начнутся дуэли за право назначить свидание.
Она вдруг зарделась и сказала:
— Надя.
Я изобразил вежливое недоумение. Мол, куда девалось это суровое «Тень».
— Я не охотница, — пояснила девушка, — а значит, традиции Вольных меня больше не касаются. Зовите меня Надя, пожалуйста.
— Хорошо, Надя, — ответил я, а затем поднёс трубку к уху и сказал:
— Баженов.
— Михаил Иванович? — еле слышно спросил голос на том конце. При помощи дара я усилил его и убрал шумы.
— Это Александр Матюхин вас беспокоит. Мне хотелось бы с вами встретиться и задать несколько вопросов.
— Если что, я никого не убивал последние дни и вообще был занят, — заметил я.
— Очень рад за вас, Михаил Иванович, хотя у меня другая информация на этот счёт, но речь пойдёт о смежных интересах. Когда у вас будет свободная минутка?
— Например, сейчас, — сказал я, выходя из трактира.
— Это очень хорошо, — ответил мне Матюхин, стоящий в паре шагов от двери и демонстративно повесивший трубку.
— Давайте отойдём, — предложил я ему. Лейтенант полиции охотно последовал за мной. Почти минуту мы шли по дорожке, и я вдруг понял, что мне не хватает на этой улице деревьев. Идеально — сосен.
— Меня направили к вам задать пару вопросов, касаемо некоторых ваших активностей, — задумчиво проговорил Матюхин, наконец.
— Например?
— Что вы знаете о Станиславе Волгине? — он не смотрел на меня, однако чувствовалось — наблюдает. Внимательно, но не назойливо.
— Мой гвардеец, и, кстати, пропавший при выполнении задания. Вам что-то известно?
— Какого рода задание, если не секрет?
— Секрет, — коротко сказал я. Матюхин и бровью не повёл.
— Вы слышали о загородном клубе «Божественное Право»? — Александр спокойно вышагивал по тротуару, глядя на вершины деревьев впереди, за границами холма.
— Участок три гектара, находится в девяти километрах от города Кобрин к югу. Я сбросил вам координаты, фотографии клуба и требования для посетителей, — материализовался рядом со мной Черномор. — Хочу вас обрадовать, с получением титула вы обладаете право на визит. Правда по поводу программы, которую
