Кодекс Охотника #40 - Юрий Винокуров

Хельге объяснили, что это своего рода ритуал, который она должна пройти. Но есть шанс, что они устроят настоящий суд. Вот, кажется, это сейчас и происходит. А потому Хельга прикрыла глаза, на лице её появилась улыбка, и она обратилась внутрь себя: «Выходи, Хлад, пора показать этим неудачникам, кто здесь главный».

Она не была уверена, получится ли у неё это вообще всё, однако, к удивлению, Хлад ответил так, словно он только этого и ждал. Она не могла вспомнить времён, когда у неё был настолько сильный контроль со своей стихией. Моментально её тело окутало Хладом. И территория вокруг неё стала бурлить от растущей силы. Всё, до чего можно было дотронуться, он обращал в лёд. Несмотря на то, что сам камень здесь создан с такой функцией, дабы быть невосприимчивым к холоду.

— Меня зовут Хельга Галактионова! Я дочь Лагерты и Ульриха, ранее известного как Сигурд! Стою здесь перед вами без уважения и радости! Мне сказали, что я должна прийти сюда и проявить уважение! Но этого не будет! Его, как минимум, нужно заслужить. Если кого-то ранят или не устраивают мои слова, я готова прямо сейчас выйти на поединок чести. Один на один! Ведь мне не нужны ваши признания и одобрения. То, что моё, я могу взять и силой.

Сидящая рядом с одноглазым Одином супруга, её бабушка Фрида, в первый раз за всё время довольно улыбнулась. Кажется, она полностью была на её стороне, и сейчас просто наслаждается ситуацией.

Аура Хельги вспыхнула ещё сильнее. А зал застыл в тишине. Не каждый из них мог видеть Хлад своими глазами. Кто-то его, кстати, боялся, она это заметила, другие смотрели с жадностью или интересом. Однако, что примечательно, никто не испугался или не подал виду. А были и такие, что начали вставать, выражая намерение схлестнуться с ней. Хельга понимала, легко не будет, но она не отступит.

— Девочка, — обратилась к ней какая-то богиня. — А ты понимаешь, что ты только что нанесла серьёзное оскорбление всему Северному Пантеону, и при этом назвала имена, которых не должна была произносить. Ты сделала их соучастниками этого оскорбления.

Хельга понимала, что делала, и её это не заботило. Её муж перед отправкой сказал: «Если нужно будет, смело и с высоко поднятой головой смотри на любые неприятности. И используй любые возможности». И то, что Саша её поддерживает, она знала, и была благодарна за это. Ну и в своих родителях она тоже не сомневалась. Впрочем, они уже достали своё оружие, выражая намерение вступить в сражение.

Кстати, были и те, кто явно выступит на их стороне, в случае конфликта. К примеру, её дядя Тор, только покрепче перехватил свой огромный молот и обвел недобрым взглядом всех, кто сейчас пытался противостоять Хельге.

— Откуда ей знать? — хмыкнул тот высокий старик. — Ладно, родителей, они хоть здесь находятся. А мужа? Зачем подставила? Нам же теперь и его придётся убить! — рассмеялся он.

Однако его слова вызвали только смех. Сначала у Лагерты — безудержный, протяжный, искренний, а затем и у Ульриха. Впрочем, Ульрих решил взять своё слово. Вышел вперёд к дочери, поставил руку ей на плечо и обратился ко всем присутствующим в зале.

— Хочу я поглядеть, старик, как ты лично придёшь и заберёшь жизнь у Сандра, Великого Охотника. У человека, который является мужем моей дочери.

Моментально все, кто до этого стоял с намерением вступить с ней в сражение, упали задницами на свои места. Так, как будто и не вставали вовсе никогда и, вообще, не имели такой функции. А парочка божков стали смотреть куда-то в сторону, желая потеряться в толпе. Слова Ульриха произвели неизгладимое впечатление на всех. И Хельга понимала, этот балаган только что закончился.

Только она об этом подумала, как по всему Пантеону затрубили трубы. На них, кажется, напали. Весь зал Пантеона вздрогнул несколько десятков раз. Незадачливые боги оглядывались, ища ответов у своих товарищей, но их не было. А затем необузданная и первородная мощь ударила в центр зала. Прямо туда, где должно было происходить сражение.

— Погляжу, вам неймется получить хороших трындюлей, сосульки, — произнёс мужчина, который появился в зале.

И Хельга выдохнула. Она догадывалась, кто это. У него была такая же аура, как у её Саши, вот только… Несмотря на его моложавый внешний вид, Хельга чувствовала, что внутри него находится такая друвняя сила и опыт, от которых захватывало дух.

С места встал Один, и в нём уже не было той напыщенности. А вот беспокойство было.

— Зачем ты явился, Первый Охотник? Это не твои владения, — спросил Один.

— Верно. Не мои, — сказал мужчина, серьёзно смотря на Одина. — Но могут стать моими, если вы не перестанете маяться дурью. Это жена нашего брата, а значит — наша сестра. А ведь ты знаешь, что это значит?

Произошло сражение взглядов. И Один отвёл взгляд первым, признавая, что теперь он здесь не главный…

Глава 8

Где-то в Многомерной Вселенной

Убежище Костяного Скульптора

— Ты провалился. Я дала тебе стопроцентный шанс, а ты провалился!

Предвечная не задавала вопрос. Она утверждала и одновременно обвиняла, нависая над Костяным Скульптором огромной тенью. Если бы Верховные Сущности могли испытывать эмоции, то можно было сказать, что сейчас она находится в ярости.

Боялся ли Костяной Скульптор? Он давным-давно забыл, что такое страх. У вечно живущего, бесчувственного существа, которое работает с мёртвыми костями и мёртвыми энергиями, подобные чувства атрофируются. Но вот чувство обиды у него было. На Охотника, с которым ему не удалось справиться. На Предвечную. И, конечно же…

— В этом запретном мире была Бездна. Ты знала и не предупредила меня об этом!

— Да причём тут Бездна? — воскликнула Предвечная. — Тебе нужно было быстро убить Охотника и забрать этот мир себе.

Сегодня был интересный день. И к обиде Костяного сейчас прибавилось дикое удивление.

— Что значит «причём»? Она-то меня там и остановила!

— Правда? — тон Предвечной немного снизился. — То есть, ты не сам полез к ней в драку?

— Я что, идиот? — возмущённо уточнил Костяной Скульптор.

— Ну, так-то, да. Но если подумать…

Предвечная задумалась и, по собственной привычке, начала бормотать вслух:

— Значит, она была там не просто так. И значит, она была не одной лишь тенью. И силы у неё было достаточно. И она ждала подобного. Что ж, сестричка,