Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов
Когда мы прошли и этот участок, Ян двинулся в сторону леса. Лунный свет скрывал еловые верхушки, обильно припорошенные снегом. Я не знала, последовали ли тени за нами, да и вообще – существовали ли они в принципе.
Кинли поднялся в воздух, напугав меня резким взмахом крыльев, и приземлился на моем плече. Тропы не было, мы брели по устланной мхом заболоченной земле, под ноги попадались шишки и ветки. Обувь промокла, пальцы ног соприкоснулись с сырой тканью кроссовок.
Чем дальше мы шли, тем тверже были земляные проплешины в снегу.
Вскоре мы ступали по плотной ледяной корке, присыпанной белыми хлопьями. Но легче не стало, вода в кроссовках начинала замерзать. Идти было труднее – я теряла тепло и последние силы. Мне не удалось поспать у Дианы – сперва из-за ее нападения на меня, после – из-за воя волков. Как и Кинли. Теперь меня ждал долгий неизведанный путь, и я не понимала, как мы преодолеем его. Постепенно мои ноги начинали заплетаться.
Мое состояние не ускользнуло от Яна, однако он лишь попросил меня немного потерпеть.
Чем дальше брели, тем больше окунались в настоящую зиму. Я не ожидала оказаться в ней в конце лета. Так же как и не ожидала очутиться в потустороннем мире, еще на прошлой неделе не задумываясь о подобном. До конца не верилось, что я здесь.
Что это место – совершенно отличное от того, где я жила.
Послышалось журчание воды. Ян раздвинул еловые ветки, и мой взор упал на журчащий ручей, залитый лунным светом.
– Полагаю, тебе нужно отдохнуть, – сказал Ян. – Путь совсем не близкий.
Мы стояли на берегу, покрытом снежным настом. Было пугающе тихо, как в осиновом лесу, где на меня охотился туросик. И это не внушало спокойствия. Хоть воя волков и не было слышно. Но Ян не выглядел настороженным.
И я откинула страх. По крайней мере, наполовину. Я настолько устала, что уже не могла волноваться.
Но не понимала, как смогу тут переночевать.
– Прямо здесь, Ян?
Он кивнул. Подойдя к дереву, он быстро оторвал массивную ветвь. Разломав на части, сложил костер. Внезапно вспыхнуло пламя, несмотря на то что дерево явно не было сухим.
Ян приблизился и снял с моих плеч плед, расстелив его возле огня.
И вдруг за спиной Яна мелькнули чьи-то силуэты.
Я прошептала:
– Там кто-то есть.
Разве их видела только я? Они ведь не выдуманные? Он что, никого не замечал?
– Просто навки, – кратко ответил Ян.
– Навки?.. – в ступоре переспросила я.
– Безобидные неупокоенные души, рыщущие около яви в поисках пропитания. Не бойся, они – низшее звено в пищевой цепи. Есть более сильные твари, которых стоит опасаться. Но мы не станем.
Я дрожала не то от холода, не то от страха, когда он направился к бегущему ручью. Но мигом успокоилась – за несколько мгновений, рождаясь из синих вспышек, Ян обернулся в свою истинную сущность – в огромного цмока. Я вопросительно смотрела в ультрамариновые глаза, кобальт сливался с цветом синей ночи.
Вновь приблизившись ко мне, уже в ином – нечеловеческом – обличии, он лег возле противоположного края расстеленного пледа, на котором уже устроился Кинли, внимательно наблюдающий за нами. И я растерянно двинулась к своему пристанищу, скрестив руки на груди, пытаясь согреться, изнемогая от холода.
Цмок громко испустил из ноздрей пар. Он выдохнул в сторону огнем, и вся его шкура, чешуя с металлическим отливом, вспыхнула пламенем и потухла. Два сверкающих сверхъестественным цветом глаза выжидающе уперлись в меня.
Похоже, он что-то попытался сказать. Я надеялась, что правильно его поняла.
Оставив Кинли на покрывале, но предварительно укрыв питомца свободным концом, хоть и зная, что огнедышащий Кинельган не мог замерзнуть, я пошла к цмоку.
Положила ладонь на чешуйчатую шею, ощутила спасительный жар, который был мне жизненно необходим. И, греясь возле драконьего тела, слишком поздно заметила, что меня чем-то накрыло.
Черная массивная тень в одночасье потушила мир вокруг меня, отгородив от леса. Мои ноги подкосились, я плавно упала на жесткую поверхность. Цмок подвернул крыло, и я оказалась завернутой в него, как в теплое одеяло. Мне даже стало жарко, я будто попала в раскаленную печь. Но мыслей освобождаться от свитера у меня не было. Как и Кинли, я сворачивалась клубком, пытаясь устроиться поудобнее, и радовалась, что кроссовки высохнут.
Больше я не видела ничего: ни луны, ни теней, ни снега.
Засыпала на берегу ручья, в объятиях огромного дракона, моего цмока. Но после всех невзгод, произошедших в последнее время, это было чем-то наименее странным.
Где-то рядом спал и мой домашний питомец. Я знала, что Ян не упустит его из виду и не даст в обиду никаким навкам, не из симпатии к Кинли, а из любви ко мне.
Я расслабилась. Ян уже защитил меня от волков и от Бабы-яги. Что бы ни случилось, кто бы ни нагрянул сюда, он не даст меня в обиду.
Ян взлетит ввысь и унесет меня. Все будет хорошо. Так я успокаивала себя.
И когда в тепле и темноте, которые Ян для меня создал, я перестала ощущать связь с реальностью, болтаясь где-то между сном и явью, то даже начала думать, что усну, а затем очнусь, и все, что было со мной до привала на пустынном берегу, обернется несбывшимся ночным кошмаром.
Утром, когда я проснулась, я лежала на пледе, возле горящего костра, на озаренном янтарным светом затвердевшем снегу. И острые когти вернувшегося холода царапали кожу лица и кистей рук.
Я была одна: ничто больше не скрывало меня в своей тени, как в броне.
Ручей тихо журчал, над головой повисло небо, плавно сменяющее цвет ночи на грязно-оранжевый: из-за верхушек елей и сбросивших листву деревьев вставало мутное солнце. Луна висела ровно по центру. Блекло-красная, идеально круглая, как и раньше. Зловещая.
Измененное небо было на месте, зима посреди лета – тоже, как и ощущение чужого присутствия – ничто не оказалось сном.
Приподняв голову и поозиравшись, я не увидела поблизости Яна. Как и Кинли. Задержав взгляд на лесе, я сделала глубокий нервный вдох, затем крепко зажмурилась.
Вокруг меня сгущалось призрачное дыхание чего-то невидимого.
Вдруг в нескольких
