Фантастика 2025-191 - Жорж Бор
Городской совет уже лихорадочно думал, как вернуть в городскую казну потраченные на выплату компенсации деньги. Когда Дрейк на рассвете осматривал тела погибших, адер Теодор шепнул ему, что на ночном совещании было решено устроить бал Королевы Аквилиты. Корону за определенную мзду вручат нужной девушке, если ее родственники вовремя подсуетятся. Вырученные за корону деньги пойдут на покрытие дефицита после выплаты компенсации, если не осядут в карманах нужных людей. В Аквилите это часто случается. Большие деньги портят людей.
Дрейк крепко сжал челюсти. Аквилита и ее нравы были ему не по душе. Леденец хрустнул в зубах, ломаясь, и Дрейк сунул в рот остатки сладкой трости. Не чревоугодие, конечно, но тяга к сладкому – тоже в какой-то степени грех. Пожалуй, единственный грех, от которого Дрейк не собирался отказываться. И от гордыни тоже. Считать, что за тобой водится лишь один грех, – это гордыня и есть. Дрейк захрустел остатками леденца, брызнувшего вкусом сладкой клубники с кислинкой лимона. Забавный вкус. Единственное хорошее, что с ним случилось за этот долгий день. Надо будет наведаться в лавку сладостей и купить себе еще леденцов.
День не спешил заканчиваться. Он начался часа в два ночи, когда Дрейка вырвал из сна звонок адера Теодора – его храм как раз выходил на площадь Танцующих струй. Потом вслед за адером телефонировал владыка Венсан. Последним, когда Дрейк уже спешил к стоящему под парами мобилю, позвонил владыка Джастин из храма реформистов Тальмы.
Ему пришлось опуститься до общения с Дрейком по одной простой причине – его инквизитор отец Корнелий не успевал вовремя приехать в Аквилиту. Даже дирижабль доставил бы его к вечеру, не раньше, поскольку дирижабли не летают через Серую долину – слишком опасно. Отказывать владыке Джастину в помощи Дрейк не стал, ведь боги у них общие. Но даже не это главное. Понятие справедливости – одно на всех в этом мире.
Он полночи добирался до Аквилиты, а потом сразу же принялся за расследование – нельзя подвергать веру в Храм и богов недоверию. В мире вовсю поднимается учение агностицизма, а от него до атеизма один шаг. Жаль, что боги, даруя миру свое дыхание – то, что простые люди называют магией, а ученые – эфиром или информационным полем, – не подарили каждому способность видеть его. Иначе сомнений в существовании богов не было бы.
Вот как раз сейчас серый, хватающий языками боли сердца прохожих эфир волновался и бунтовал на площади Танцующих струй. Надо будет попросить адера Теодора провести службу и успокоить встревоженное дыхание богов на площади. Ни к чему новые жертвы.
Дрейк выпрямился, похлопал себя по карманам в надежде на самый последний леденец, который, конечно же, не нашелся, и решил, что его отдых подошел к концу, надо возвращаться к службе.
Он вновь прокрутил в голове показания очевидцев, которых успел опросить и на месте, и в ближайших больницах. Все сходились в одном – Полли летела высоко над площадью со стороны телефонной станции. К сожалению, куда именно летела Полли, никто точно сказать не мог – тогда уже началась давка, и людям было не до этого. Адер Теодор тоже был свидетелем лишь начала полета, в чем признался, покраснев не хуже помидора, – тяжко каяться инквизитору в грехе праздности и тяге к обычным человеческим слабостям вроде танцев. Бедняга Теодор всерьез верил, что именно любовь к каталю приведет его к суду Сокрушителя. Пришлось отпустить ему грехи прямо посреди опроса о полете Полли. И ни одного снимка, ни одного четкого описания Полли. Она летела высоко на фоне черного неба, и испуганным людям было некогда к ней присматриваться. А ведь в музее сохранились ее прижизненные портреты. Людям было не до того, они пытались выжить.
Дрейк никогда не сталкивался с призраком Полли. Его назначили в Аквилиту чуть больше года назад, но он сильно сомневался, что Полли – та самая ужасная Полли, держащая в страхе Аквилиту, ищущая своих родителей и готовая обрушить чуму на город, – летела ровно, не опускаясь вниз, не ища безмасочников, не заглядывая в глаза и не спрашивая никого про родителей. Это не походило на поведение призрака, озабоченного поисками, – уж этих он встречал на своем пути. Обеспокоенных, уставших, злых, потерявших надежду, желающих одного – найти свою цель и упокоиться. Интересно, Полли какая из призраков-поисковиков? Озлобленная или уставшая? Хотя глава инквизиции адер Нолан в корне не был согласен с Дрейком, называя Полли призраком-проклятием. Вот только такие призраки не ищут родителей…
Мужчина посмотрел на телефонную станцию, которая располагается с другой стороны площади. Это высокое здание с монструозной антенной, от которой, как щупальца осьминога, расползаются во все стороны телефонные провода, закрывающие небо над площадью. Только узкие улочки-выходы с площади не опутаны проводами. Полицейские дирижабли дежурят именно там, поэтому они не сразу смогли прийти на помощь.
Дрейка волновал один вопрос, который не давал покоя и владыкам: явление Полли этой ночью – мистификация или нет? Он лично перед Вечным карнавалом обновил печати на всех оставшихся входах в катакомбы, а их всего три на всю Аквилиту. И его печати были не из тех, что сами слетают. Дрейк по прибытии в город первым делом объехал все входы и проверил печати – все были целы. Вот только никогда нельзя упускать из вида возможность появления новых входов.
Страх чумы витает над Аквилитой, смешиваясь с алчностью. В катакомбах под городом скрыты сокровища пятивековой давности. Всегда найдется человек, в котором жажда наживы побеждает страх перед чумой. Вдобавок, нередки в Аквилите землетрясения, трещины после них могут достигать не только катакомб, но и более поздних штолен. В горах Аквилиты до чумы чего только не добывали – мрамор, известняк, гранит, кремнезем… Это сейчас все шахты закрыты, а входы в них завалены – чума выбиралась и из них. Смертельным бациллам все равно, был бы сквозняк, разносящий их.
То, что печати не сорваны, не означает, что эта Полли – мистификация. А вот странный полет…
Глаза Дрейка вновь уперлись в телефонную станцию. Тут тысячи, если не десятки тысяч проводов, по которым умелый акробат может пролететь над площадью. Даже веревки натягивать не надо. Пора искать материальные признаки Полли, и чем быстрее он разберется в случившемся, тем лучше.
Храм в любом случае обвинят в халатности, если Полли вырвалась из катакомб, или в специальной мистификации, чтобы закрыть Вечный карнавал. Владыка реформистов только вчера произнес
