Часовой: на страже Севера - Максим Шторм
Я двигался быстро. Но эта клятая тварь мне не уступала. Он успел в последний момент уклониться, сдвинуться в сторону, и, разрывая между нами дистанцию, что-то гортанно, по-волчьи рыкнув, ткнуть в меня стеклянным навершием посоха. Я машинально принял защитную стойку, прижав огромный клинок к груди, кончиком лезвия в небо. И вместе с тем у меня возникло ощущение, что меня лягнул в солнечное сплетение по меньшей мере невидимый слон!
Я охнул, согнулся, едва не выронив из внезапно ослабевших ладоней меч, попятился назад. Из меня словно вышибло все дыхание. Родовой символ, беснуясь, разбивал клетку, пришпоривая меня всполохами невидимого магического огня. Словно заставлял двигаться, действовать, не сдаваться! Зарычав, я выпрямился и с места сиганул на явно не ожидавшего от меня подобной выходки колдуна. Вся его мрачная, темная фигура выражала недоумение. Он недовольно что-то зашипел, отшатываясь в сторону, когда лезвие меча просвистело в опаснейшей близости от его левой руки. Клянусь, если бы не последствия магического удара, направил бы выпад точнее и зацепил эту паскуду!
Я шагнул влево, крутанулся, закручивая меч и увеличивая силу удара. Черная полоса стали запела в студёном воздухе. Серебристые руны вспыхнули в свете ярких северных звёзд. На этот раз некромант при всей его нечеловеческой ловкости не успевал отпрыгнуть. И пришлось ему принимать удар гигантского меча, способного разрубить напополам носорога, на свой кажущийся таким хрупким и непрочным костяной посох. Зачарованный фамильный клинок Бестужевых и жезл властителя мёртвых с отчаянным звоном и треском сшиблись. Следовало ожидать, что мой меч играючи разнесет эту выточенную из кости палку в щепки. Но не тут-то было! От сильнейшего удара у меня аж пальцы засушило. Показалось, что со всей дури лупанул в кирпичную стену.
Однако некромант отшатнулся, его скрытые длинным подолом ноги с шуршанием заскользили по земле. Мы были примерно одного роста, но я-то гораздо мощнее и тяжелее. Следовательно, сильнее. Не давая ему опомниться, я снова рубанул клинком. Хрен тебе на рыло! Ещё такого не хватало, чтобы какой-то некрофильский жезл любителя мёртвых смог противостоять выкованному для борьбы с нечестью мечу! Ни за что! Удар, ещё удар.
Некромант, уже и не помышляя о нападении, только отбивался. Он злобно рычал, растеряв всю свою прежнюю невозмутимость и глумливость.
Что, ублюдок, уже не смешно?
От его посоха после каждого соприкосновения с рунным мечом начали отлетать тонкие костяные чешуйки. Жезл повелителя мертвецов стонал, трещал, когтистая лапа, в бессильной злобе пульсируя, впустую сжимала стеклянный обсидиановый шар. Но как выяснилось, у некроманта под его наброшенной на плечи грязной косматой шкурой была припрятана ещё парочка козырей…
Глава 16
Вновь отскочив от меня на безопасное для него расстояние, колдун перехватил посох и быстро-быстро забормотал какую-то тарабарщину. Я, совсем не ощущая усталости от фехтования огромным мечом, не давая ему закончить заклинание, кинулся в стремительную атаку. Мой клинок ревел, рассекая пахнущий морозом, железом и порохом воздух. Мне нужно только одно точное попадание. Всего одно. Однако некромант успел завершить начатое. Он вообще много что успевал.
Снова беззвучный выпад навершием посоха. И снова я вынужден прервать наступление и споро закрываться рунным мечом. Меня обдало ледяным дыханием. В глотке пересохло, словно я три дня шел через пустыню без капли воды. Затем накатил жар. И боль. Мне показалось, что каждая клеточка моего тела вывернута и выжата. Будто острые иглы ширнули в каждую крохотную пору на коже.
Раздался непонятный скрежет, шорох, треск… С удивлением, едва оправившись от боли, я понял, что трещал я сам! Точнее, надетая на форменную куртку кольчуга. Металлическая рубаха прямо на моих глазах покрывалась ржавчиной, звенья кольчуги истаивали, истончались, коррозируя, и спустя секунды моя броня рассыпалась в прах. Превратились в тлен пряжка портупеи, пристёгнутые к поясу кинжал и штатный меч. Магия смерти превратила все металлические предметы на мне в прах, в жалкие опилки.
На моем фамильном клинке вспыхнули руны. Вспыхнули и засветились пуще прежнего. Если некромант думал, что так же справится и с моим черным клинком, то его поджидал непонятный сюрприз. Выкованный почти сто лет назад меч оказался крепче мерзкого колдовства. Злорадно оскалившись, я взмахнул клинком и вихрем налетел на опешившего колдуна. Некромант успел принять удар меча на посох. Мне в лицо брызнули костяные щепки. Дзынь!!! Я с силой оттолкнул противника, кольнул остриём, развернулся, и вскинул меч над головой. Один лишь удар, чтобы расчленить его надвое, да так, чтоб пройдя сквозь плоть, лезвие меча вонзилось в землю.
Но арсенал подлых чар этой твари еще не иссяк. Громко взвыв, как загнанный в угол койот, колдун взметнул косматой шкурой у меня перед носом, отскочил на несколько шагов и успел наслать очередное заклинание, замешанное на смерти и разложении. Я даже на губах ощутил противный привкус гнили. Резко навалилась чудовищная усталость, я буквально уронил меч, с глухим буханьем впившийся кончиком острия в землю. Мне показалось, что я медленно умираю. Сердце начало стучать через раз, вся одежда, надетая не меня, начала гнить и расползаться, будто внезапно состарилась лет на пятьсот. Возникло ощущение, что вслед за тканью начну разлагаться и я…
Перед глазами поплыл чёрный туман, со стоном я упал на колени, из последних сил стискивая ставший буквально неподъёмным меч. А сердце словно сжала чья-то сильная ледяная клешня, да так, что дышать стало невозможно. Неужели нечто похожее испытали и погибшие за одну ночь жители Стужи?.. В бессилии зарычав, пытался подняться, вскинуть клинок… Мне показалась, что моя кожа начала отделяться от плоти, а мясо сползать с костей. Я запрокинул голову, весившую как наковальня, и увидел торжествующе приближающегося ко мне некроманта.
Его походка, вновь расслаблено принятая небрежная поза и довольное ворчание, доносившееся из-под капюшона, говорили о том, что это жуткое существо пришло в превосходное настроение. Тварь сжимала посох правой рукой, левой лениво нащупывая один из привязанных к поясу мешочков. Остановившись в двух шагах от меня, колдун негромко заговорил:
— Ты очень хорошо дрался, голый человек… Удивил меня. Я доволен… Почти совладал со мной. Будешь верным псом. Я наделю тебя жизнью в посмертии. Будешь долго служить мне…
Теперь-то я уж точно был голым, не поспоришь! Но совсем не замечал холода суровой кровавой ночи. Как не замечал и ничего вокруг. Что там с моими товарищами? Какие действия предпримет капитан Гаврилов, рискнет ли посадить дирижабль и с корабельной командой бросится на выручку, или же будет придерживаться инструкций?
