Зодчий. Книга VI - Юрий Александрович Погуляй

— Эта мразь? Ха! Нет, он яркий представитель вашей власти! Но ничего. Мы умеем договариваться. Умеем обещать. Но потом будем вешать. Вы же все готовы перегрызть друг другу глотки ради лишнего рубля. Было бы глупо не воспользоваться этим. Мы и воспользовались. Поверь мне, Баженов, вы только себе кажетесь благородными.

Она снисходительно покачала головой:

— Но ничего. Ничего, Баженов. Ты обречён. Если революция требует жертву, она её получает. Не я принесу твою голову, так кто-нибудь другой. Мы всегда добиваемся своих целей! Скоробогатов не даст соврать!

Я задумчиво смотрел в глаза фанатички. Мне нравится страсть в чужих душах, но здесь явно что-то нездоровое.

— Ольгин сейчас в Перу, верно? — спросил я. То, что именно от него пришёл приказ на мою ликвидацию — мне было известно. Черномор вскрыл шифры и переписку, из-за которой встревожилась Паулина.

— Она тебе рассказала про него? — ахнула Агнесса. — Грязная предательница! Но ничего, он узнает. Узнает! Тех, кто предаёт революцию — ждёт страшная кара! Шлюха подохнет, обещаю тебе. Ольгин не прощает предателей. Он уже догадывался, что она слишком с тобой снюхалась!

Агнесса побагровела от ярости. Дёрнулась на стуле, отчего Волгин напрягся.

— Вы все сгорите в пламени, потому как даже не пытаетесь задуматься, что происходит вокруг вас, — выла революционерка. — А мы видим! Видим, и наши сердца болят!

— Поэтому вы связались со Скверной? — хмыкнул я.

Земляная растерялась:

— Что⁈

— Культисты Аль Абаса, на полицейской машине. Очень вовремя к вам пришли на помощь, не находишь?

— Какие культисты⁈ — опешила Агнесса. — Какого баса⁈ О чём ты говоришь, Баженов⁈ Хочешь к Ольгину ещё и Скверну приплести? Ну, конечно же! Так ведь проще, да? Революционер — это ведь мировое зло, да? Не ищешь трудных путей для пропаганды?

Она раздухарилась ещё сильнее.

— Со Скверной просто не бывает, — хмыкнул я задумчиво. С радикалами тяжело, конечно. Каши не сваришь. Однако кое-что полезное мне стало известно. Тот выстрел, убравший одного из «полицейских», не был случайной пулей. Засевшие на холме революционеры приняли культистов за подмогу.

В дверь вдруг постучали. Что-то стряслось? Якимову был дан приказ не беспокоить.

— Хозяин, я не знаю, как это произошло, но там незнакомец! Я не могу его идентифицировать! — появился рядом со мной встревоженный Черномор. — Якимов упал и лежит. Пульс стабилен. По-моему, он спит. На посту. Какой конфуз, Хозяин! Я бы никогда так не…

Я прервал его речь жестом и повернулся. Волгин, повинуясь моему сигналу, взялся за оружие.

— Миша! — раздался снаружи знакомый голос. — Не вздумай стрелять! Это всего лишь я! Маленький сюрпрайз! Можно, я войду? Пли-и-из!

Билли?

Вернее, Олег Кожин⁈

Глава 24

— Выйди, — приказал я Волгину, и гвардеец, хоть и спустя короткую паузу, подчинился.

— Ваше сиятельство, тут Серёга… — ахнул он, увидев лежащего Якимова.

— С ним всё будет в порядке, — заверил Кожин и шутливо пояснил: — Просто не хотелось драться, тратить время на разные вопросы, объяснения.

Хрономант был в чёрном камзоле, расшитом красными узорами, и в высокой меховой шапке с хвостом енота, спадающим на плечо. Скрипнув походными сапогами, Олег вошёл в комнату.

— Минута и он придёт в себя, — с улыбкой сообщил Кожин, отыскав взглядом привязанную Агнессу. Та гневно щерилась и часто-часто дышала, отчего высокая грудь ходила ходуном.

— Такая шикарная бэйб, — с нарочитой грустью сказал Олег и закрыл за собой дверь, отсекая изумлённого Волгина. — Так жалко расставаться с такой красотой.

Земляная плюнула в него, но хрономанта это не смутило. Он грациозно, делая вид, будто уклоняется от невидимых снарядов, обошёл пленницу и встал за её спиной, после чего белым платком заботливо вытер плевок с камзола.

— Что ты здесь делаешь? — прищурился я, избегая звать его по имени.

— Его Императорское Величество считает, что тебе здесь нужен доверенный человек и помощник. Я предложил свою кандидатуру, — ответил Кожин и с видом заговорщика добавил, — потому что хотелось вернуться к этой прекрасной легенде, ю ноу. Ну и потому что ты тут нам все карты путаешь.

— Интерес Его Императорского Величества очень лестен, — нахмурился я.

— Ой, Миша, это со временем надоедает, — поделился тот. — Там ведь всё всегда одно и то же. Тоска зелёная. Много работы и отсутствие развлечений делают Билли очень грустным и глупым.

Земляная пыталась повернуться к гостю, но стул был крепко приколочен к полу. Олег же продолжал как ни в чём не бывало:

— Ладно. Лгать не буду, Миша, я только рад твоим успехам по поискам врагов. Но в плане общего дела, ты слишком стремительно их находишь. С этим надо что-то делать. Сокращать поголовье. И хочу сказать, ты выбрал прекрасное место. Твоя личная пытошная?

Он специально выделил «ш», но ответа ждать не стал:

— Похоже на то. Тогда поясни, почему наша очаровательная Василиса Полозкова, известная как Агнесса Земляная, всё ещё не в крови и не сдаёт всех своих немногочисленных подельников? У тебя на неё особенные планы, или ты слишком хорош для пыток, мой друг? Если что, я в этом деле недурён собой.

Земляная замерла, ярость схлынула, дав дорогу изумлению. Она скосила глаза, будто пытаясь разглядеть Кожина боковым зрением. Тот же похлопал её по плечу. Бережно-бережно.

— Всё что было в Канаде — остаётся в Канаде, я никому не скажу, Вася, — склонился он у её уха, глядя мне в глаза с усмешкой. — Честно-честно. Это будет наш с тобой секрет. Твой муж тоже ничего не узнает. И, кстати, он поёт о тебе с того дня, как его взяли в оборот. Я бы на твоём месте запросил у него развод.

— Вижу, ты знаешь больше, чем я. Поделишься? — спокойно спросил я, терпеливо ожидая окончания спектакля.

— Я не хотел тебя в это вписывать, Миша. За местной ячейкой наблюдали очень давно, и никто не ожидал, что в эту уютную посудную лавку вломится такой матёрый слон, — Кожин выпрямился, цокнул языком и покачал головой с осуждением.

— О, друг мой, — поморщился я, — уверяю тебя, я и сам в это с большим удовольствием не влезал бы. Мне хватает забот и кроме разборок с протестующими.

— Видит бог, я пытался оградить тебя от этого и предостеречь от излишнего сближения с госпожой Князевой, — напомнил Олег.

— Очень завуалировано пытался, — заметил я.

— На что твоего допуска хватало, Миша, и моего интереса, — парировал Кожин. Агнесса сидела, одеревенев, и слушала. Взгляд её лихорадочно бегал из стороны в сторону. — Сейчас ты человек, приближённый к Его Императорскому Величеству. Поэтому я могу говорить прямо.

Он положил обе руки на хрупкие плечи Земляной-Полозковой и принялся слегка их