Инженерный Парадокс 5 - Олег Сапфир

* * *

Я нудно, отвратительно, совершенно раздражающе умирал. Раз… в сто пятьдесят шестой, отметил очередной раз я. Самое паскудное заключалось в том, что эта теневая сволочь с улыбкой в никуда не использовала… Ничего. Никакого оружия кроме клинка, похожего на шпагу с упрощённой гардой. И у меня тоже не было ничего, кроме такого же клинка.

Всё с пояса, из карманов — исчезло. Имплант не работал. И в общем — понятно почему. В этой виртуальности всё подчинялось теневому гаду, который глумился, устраивая «честный поединок» на клинках. Честный, как же! Его скорость, реакция, сила… В общем это было просто нереально! И как только меня этот гад не убивал! Бесит.

При этом слабая связь с телом не пропадала. И я знал — оно в порядке. Да и… будем честны: я учился. И опыт, получаемый мной тут… Нельзя назвать его «бесценным». И вообще — бесит. Но при этом — не лишний и ценен. Даже если это инфобаза теневых мечемашествующих психов — информация ценна. Да если бы это была база бальных танцев — я и то бы учился, учитывая ускорение времени.

Потому что я — инженер. А инженерия — практическое приложение и применение научных, экономических, социальных, теоретических и практических знаний с целью обращения имеющихся ресурсов на пользу. И, например, при работе с тяжёлыми доспехами Гаражных, да и со своими, я… Смотрел записи этих самых грешных танцев. Бальных, спортивных, даже эротических! И использовал увиденное для моделирования степеней свобод, корректировки мест сгибов…

В общем: ненужных знаний нет. Но как же, чёрт возьми, бесит! Я же ничего не могу сделать! Только любоваться отрубленными конечностями, головой, вспоротой требухой! И ни-че-го не могу сделать…

Стоп. Не психуем. Пусть я не могу впасть в полноценный транс. Пусть я физически не могу вытянуть поединок. Но…

— Ну что же ты, нападай, что ли, — остановился теневой гад, демонстративно закинув шпагу на плечо.

И я бы мог «повестись». Если бы на практике не проверил невообразимую скорость этого теневого типа. Так что я просто встал в позицию.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами теневой, молнией бросаясь ко мне.

Но… я отпарировал. Потому что удар я не видел, «да». Но КАК он был нанесён — просчитал. И следующий. И следующий… И, наконец, после безумно долгих секунд я почувствовал шанс! Парировал удар вскользь… и сделал выпад пустой, разжавшейся рукой, напоровшись на клинок теневого!

— Вставай, ученик, — послышалось через пару секунд.

— Иди в жопу, — не вставая ответил я. — Смысла нет: ты жульничаешь.

— Хм, ты про свой последний удар?

— Про него. Я должен был…

— Приду-у-урок, — насмешливо протянул теневой. — Смотри: твоя убогая ручёнка, — на этих словах в воздухе из тени соткался полупрозрачный макет руки человека. — Клинок, — продолжил он, и названное появилось. — Удар, — озвучил он. — Видишь?

— Связки, нервы… Даже не знал, что такое…

— Потому что убогая, ограниченная форма жизни, которую разумной-то назвать невозможно! НАСТОЛЬКО не знать своего тела — это просто смешно! — рассмеялся теневой.

— Отменное чувство юмора, — покивал я, поднимаясь. — А насчёт отсталости — мы редко применяем клинки.

— Я и говорю — недоразвитые. Впрочем… снизойду. Представь привычное тебе оружие.

— И оно появится?

— Зрю разума проблеск в простейшем сём, — напевно ответил теневой.

— Любое?

— То, что ты когда бы то ни было держал в руках.

— А если создал?

— Ты⁈

— Я. И ты же читаешь мои мысли.

— Издеваешься⁈ — вскинулся теневой, не имея глаз, но ощущение их вытаращенности было почти физическим. — Лезть в помойку твоего отсутствия разума⁈

— Ну тогда готовься к сюрпризам, — хмыкнул я.

— Всегда готов, ученик, — отсалютовал шпагой со своей жуткой ухмылкой теневой.

А я на миг задумался. Проблема была в чудовищной скорости теневого. И мощное, но тяжёлое и не скорострельное оружие просто не годилось. Я в его возможности увернуться от одиночного выстрела почти не сомневаюсь. ДАЖЕ лучевого оружия — уйдёт с траектории, просто отталкиваясь от анатомии и моих движений.

Так что надо забить пространство снарядами, иначе никак. И я представил лёгкий пулемёт, с ранцевым боепитанием.

— Смотришься как идиот… Впрочем и без этой хрени ты смотришься так же, — произнёс теневой, молнией уходя от потока пуль. — Ну ка… ну совсем же хрень, — издевался он.

А я готовился. И на определённый момент он, даже с его скоростью, просто не успел бы… Он и не успел. Он ОТБИЛ минимум десять, а подозреваю — больше пуль.

— Мнд-а… Печально, кто мне достался в ученики? — задрал он голову.

А я зажал гашетку… И очнулся в начале.

— И как? — поинтересовался я.

— Я даже не стал рассеивать твою проекцию, — хмыкнул теневой.

— Но ты использовал что-то…

— Смотри.

И я увидел своё тело. Мёртвое, с дымящимся стволом пулемёта, зажатого в руках. С… мечом-шпагой, засевшем по гарду в лобной кости!

А после ещё восемьдесят шесть смертей. И я пару раз задел теневое тело… Но это «задел» было столь ничтожно, что говорить смешно. А приготовившись к восемьдесят седьмому разу, я услышал:

— На сегодня всё. Дальнейшее пребывание тебя здесь лишено смысла. Возвращайся через цикл. Или два. Или вообще не возвращайся — мне в общем-то всё равно.

— Есть вопрос.

— Задавай. Возможно — отвечу.

— Насколько я стал эффективнее в бою?

— В… чём? В… гы-гы-гы, ха-ха-ха! — схватился за бока теневой. — В… бою⁈ Каком бою, ученик?

— Зануда. Хорошо, в тренировке, — не стал беситься я.

— Хе-хе… Ну точно — недоразвитый. Не было никакой «тренировки».

— А что это было?

— Я проверял твои реакции, ученик. И «лучше» после этого… Мечтатель, ха-ха-ха!

— Рад, что тебя повеселил. До встречи.

— Погоди. У меня для тебя есть подарок.

— И какой же?

— Совет. Если тебе придётся биться на клинках — сдавайся или беги. Цени.

— Ценю. У меня для тебя тоже есть подарок.

— Хм?

А я напрягся, транслируя ментализмом… совсем не то, что я представлял. То, что он «не читает мысли» я готов принять. Но намерения… Читает, морда теневая. И транслировал я благожелательность и прочие глупости.