Медицина катастроф в ином мире 4 - Павел Чагин

Сколько она проспала — Санара не знала. Ее разбудил резкий вопль, где-то совсем рядом. Соскочив с постели, герцогиня Бремер схватилась за меч и напряженно прислушалась. Вскоре, в ее шатер нетвердой походкой вошла Сурей, а следом вбежала и матушка.

— Что случилось? — госпожа Тша принялась судорожно осматривать дочь.

— Мама… — губы Сурей тряслись. — Мама!

— Да что с тобой⁉

Неистребимая магическая кукла разжала ладонь и показала порез. Ринайя не поверила своим глазам, но… рана кровоточила. Более того, материал из которого Сурей сделала свое тело, потрескался и местами отслоился. Матушка осторожно потянула за краешек коросты и обомлела. Под отвалившимся лоскутом проступила розовая кожа. Она принялась отрывать куски один за другим и, вскоре, полностью освободила руку.

— Она… настоящая! — прошептала Ринайя. — Сурей, у тебя живая рука!

Матушка решительно разорвала на дочери одежду и судорожно отрывала ошметок за ошметком. Вскоре появились плечи, упругая девичья грудь, бедра… Она запустила свои пальцы под лоскуты на шее и одним осторожным движением стянула с головы дочери кукольное лицо вместе с париком…

Настоящие волосы Сурей веером разметались по плечам. Она смотрела на нее испуганными, заплаканными глазами. Своими большими голубыми глазищами.

Ринайя не выдержала, прижала ее к груди и разрыдалась в голос.

Полог откинулся и в шатер вбежал Анри. Следом за ним Гая.

— Что? Кто кричал?

Бледная как мел Санара, подняв клинок, указала острием на сестру.

Анри обомлел. Он смотрел на ошметки чего-то непонятного, цвета человеческой кожи и силился понять, что не так. Гая, завидев кровь, машинально применила исцеление. За последние месяцы, она так часто это делала, что отработала лечение до автоматизма.

Анри снова перевел взгляд на сестру. Потом на ее постель. До него наконец дошло, что не так…

— Санара, как ты себя чувствуешь?

— Странно, — проговорила она не сводя глаз с матушки и сестры.

— Мой вопрос покажется еще более странным… — Анри нервно сглотнул. — Тебе не холодно стоять босиком на каменном полу?

— Что? — ее взгляд резко сфокусировался на нем. Вот только привычных фиолетовых огоньков в зрачках теперь не было!

— Санара, ты только не волнуйся… — он осторожно забрал у нее клинок и отдал Гае.

— Я не… Что ты хочешь, Анри?

— Я хочу, чтобы ты вытянула вперед руки, — попросил братец. — Просто положи ладони ко мне на плечи, хорошо?

Санара нахмурилась, но выполнила просьбу брата. Анри внимательно следил за сестрой, опасаясь ее реакции. Он не знал, как Санара себя поведет.

Она обернулась, чтобы посмотреть на кровать. Живая броня лежала там же, где сняла вечером. Но, как получается стоять без нее?

Закусив губу, Санара медленно опустила голову и пошевелила пальцами ног…

— Это… как⁇! — она уставилась на братца. — Анри, скажи мне, что происходит? Я брежу? Это ведь все нереально, да?

Он коснулся ее руки и больно сжал запястье.

— Это твои ноги, сестрица. И твоя рука. Я понятия не имею, что тут происходит, но это точно не сон.

— Да вашу ж мать… — Санару повело и он вовремя подхватил ее. Вместе с Гаей, они усадили сестрицу на постель.

Госпожа Тша полностью очистила тело младшей дочери и принялась обтирать кожу куском от ее же плаща.

— Матушка, как же это? — Сурей не могла унять слез. — Неужели я снова…

Она рванулась наружу в чем мать родила и закрыла глаза. Это не было иллюзией. Прохладный утренний ветерок бесстыдно касался кожи. Утреннее солнце дарило свое ненавязчивое тепло…

Хорошо, что ее никто не видел сейчас. Четыре шатра стояли вплотную, образовав собой небольшой дворик, который почти не проглядывался со стороны.

Сурей вдохнула носом воздух и глаза ее резко открылись. Осмотревшись вокруг, она принюхалась к небольшому котлу и открыла крышку. Там остался картофель с овощами и куски жаренного мяса с вечера. Упав на колени, она запустила в него пальцы и с жадностью изголодавшегося зверя впилась зубами в еду…

* * *

Я очнулся от того, что замерз. Задница околела. Лежать на чем-то холодном и твердом было дико неудобно. Пытался укрыться каким-то покрывалом, но стало только хуже. Похоже все, выспался… Не открывая глаз, я попытался сесть, но тут же звонко въехал во что-то лбом.

Ах да… саркофаг. Я вытянулся во весь рост, потер ушибленный лоб и попытался привести мысли в порядок. Хотя, какие там мысли? Только одна. Дико хотелось жрать.

— Ну и как отсюда выбраться? Сезам, откройся!

Странно, но прозрачная крышка саркофага поползла вверх. Стало еще хуже. Появился сквозняк. Снаружи ворвался холодный воздух. Я дико продрог и, завернувшись в серебристое полотно, устилавшее дно, выбрался из своего хрустального гроба.

— Спящий царевич, мать вашу… — я тихо выругался. А потом понял, что не один.

Слева и справа от саркофага, у изголовья, стояли две девы колоссального роста, с копьями, одетые в легкую броню. Сейчас я смотрел одной из них аккурат в пупок. Броня скорее парадная или церемониальная… Золотая. Кираса, наплечники, открытые шлемы. Длинная темная юбка из шерсти с разрезом во всю длину, поверх которой ниспадала причудливого плетения кольчуга. Латные сапоги. Тоже все золотое. Казалось, они не дышали, смотрели прямо перед собой остекленевшими глазами.

— Патрик…?

Я вздрогнул. Холодок снова пробежался по коже. Но уже не от ветра. На золотых ступенях, за спинами дев, стояла Ирия. Кстати… я тоже стоял. И без своих сапог, что примечательно. Да и отпечатка руки Богини вместе с чернотой на груди больше не было. Прикольно…

Над головой парили облака, на небе проклюнулись звезды.

— Что за место? — сразу спросил я.

— Ковчег Богов! — поспешила ответить Ирия. Лицо ее перекосило гримасой ни то тревоги, ни то ужаса.

— А это кто? Что за великаны?

— Анчары. Стражи Божественного города. Это… почетный караул. Они не сойдут с места и не двинутся, что бы не случилось.

— Ага. Живые? — уточнил я, разглядывая юбку одной из них, явно сотканную из шерсти.

Ирия кивнула.

— Не двинутся, говоришь? Сейчас проверим…

Я скинул свою бесполезную накидку и в мгновение ока оказался под юбкой. Прижавшись