Пилигрим - Юрий Неспящий

— Спасибо! — сказал мальчишка и пошел глядеть на улицу, откуда где должны были появиться близнецы.

Фешань встал рядом, прямо из бочки жевал хрустящие штуковины со специями, которыми угостил толпу. Дракончик глядел на зверопса, тот на него.

Хруст-хруст.

Чавк-чавк.

Глазелки.

Хруст-хруст.

Чавк-чавк.

Глазелки.

— В жизни ничего вкуснее не пробовал, — прогундосил Дракончик.

— Согласен, на славу вышло, — сказа зверопес.

— Дядь, а ты кто?

— Фешань я.

Мальчишка с трудом проглотил сухое угощение, встал в позу.

— А я Дракон!

Оба посмеялись друг другу и продолжили хрустеть, глядя на горизонт.

— О, вон они! — воскликнул Дракончик, указывая на близнецов.

— Да на них лица нет, — сказал кто-то из толпы.

— Ага, еле плетутся.

— А шуму то было

…

«Отлично, лучше и быть не могло,» — подумал Кито.

Поначалу жители, что ждали победителя и подбадривали сестер, но чем дольше наблюдали это зрелище, тем больше округу заполняла хрустящая тишина. Фешань, поставил бочку. Сел, гордо скрестив руки на могучей груди. Дракончик сделал то же самое, предварительно набив рот сухарями, как будто завтра не наступит.

Сестры еле волочили ноги. Продолжали вяло пихать друг друга. Рю упала. Рюга нашла силы невнятно ее обозвать, тут же грохнулась сама, оттого, что Рю хватанула ее за щиколотку. Обе поднялись, заковыляли дальше. На последней сотне метров Рюга решила ускориться, затем захрипела как старуха.

— Ты только и умеешь, что рывки делать, горилла, — буркнула Рю, которая держала средний темп.

Рюга попыталась пихнуть ее плечом, близнец остановилась, отчего красная гон чуть не грохнулась без опоры.

— А ты скользкая как слизняк, — пролепетала Рюга.

Это была последняя капля.

Красная гонкай, свалилась на колени, поползла на четвереньках.

Рю же грохнулась в десяти шагах от переутомления, плюхнулась на спину и заглотала воздух.

— Братик Кито! Может им помочь? — взмолилась Нина, которая прибежала вместе с Веснушкой и Тощим.

— Нет, — буркнул Кито, лин насупился и тоже принялся жевать угощение Фешаня.

— Да что происходит?.. — проговорила девочка.

Фато и Хиджи лишь пожали плечами.

— Жрать надо чаще, дура. — буркнула Рюга, когда проползала мимо сестры. Хотя с утра и крошки во рту не было.

Рю пихнула близнеца в локоть, отчего красная гонкай подкосилась, чуть не плюхнулась рядом.

— А ты ходишь на четвереньках, как и положено обезьяне, — просипела Рю.

Обе сестры принялись ползти на локтях, вышептывая оскорбления, как будто проклятия на древнем языке.

— Можете не стараться! — крикнул Кито в десяти шагах.

— Что?

— Чего?

— Вы обе проиграли.

— Охренел? — просипела Рюга.

— Она первая начала, — прохрипела Рю.

— Да, а кто меня из-под земли атаковал?

— Ты меня веревкой поймала.

— А доску кто в ноги выбил, стерва!

Дальше близнецы начали бороться как заядлые пьяницы, которые не поделили последнюю каплю.

— Фато, Хиджи, принеси воды, — скомандовал Кито.

— Мы мигом, — отозвались мальчишки.

Нина глядела на все это с отвисшей челюстью.

— Братик Кито, что же вы стоите, их нужно остановить.

— Нет, в таком состоянии они даже зубы друг другу выбить не смогут, идеально! — лин поглядел на растерянную девочку. — Все будет хорошо, это нормально для них.

— Достойный бой! — возвестил Фешань, похлопал Дракончика, который таки подавился сухарями.

Зверопес подошел к Кито, который понуро смотрел на пьяную возню близнецов в пыли. Жара стояла такая, что даже просто находиться на солнце не было сил. А сестры в песчаном кляре, которые пробежали весь город туда и обратно вызывали тошноту.

— Господин Фешань, — обратился Кито.

— М-м-м?

— Поможете их разнять?

— Не-а! — отозвался зверопес.

— Справедливо.

— Аг-а.

Глава_22.3

Мия вышла из левого крыла казарм во внутренний двор.

Штиль.

Девушка посмотрела на облака, в которых ей привиделись два зайца, что удирали в разные стороны от флага между ними. Дерево, под которым Кристория впервые увидела как Акида использует идеальный момент, не колыхалось, а вот мелкие листочки у самого ствола трепыхались от потоков горячего воздуха, будто рыбки у прикорма. — «Я еще никогда… не была такой бодрой!» — Девушка улыбнулась и зашагала в город.

Акай лежал на крыше здания неподалеку от финиша, где сестры понемногу начали приходить в себя. — «Как же я хочу их… обеих,» — Думал Акай, он терся о раскаленную черепицу, будто кот о кошачью мяту.

Акида в сопровождении пары стражников шагал к месту, куда по словам жителей убежали два разъяренных бандита. По пути к нему то и дело подбегали айны с жалобами. По их словам, некоторые они раскурочили три прилавка с рыбой, украли канат, кирку, сломали забор и обрушили старую смотровую башню, чуть не спалили второй раз северный квартал и проделали яму в переулке глубиной в метр. они Акида в сопровождении пары стражников шагал к месту, куда по словам жителей убежали два разъяренных бандита. По пути к нему то и дело подбегали айны с жалобами. По их словам, некоторые они раскурочили три прилавка с рыбой, украли канат, кирку, сломали забор и обрушили старую смотровую башню, чуть не спалили второй раз северный квартал и проделали яму в переулке глубиной в метр.

Мимо этой ямы Капитан и проходил. В проулке он увидел группу из двадцати айнов в синих халатах, которые отряхивались от пыли и обрабатывали порезы с ушибами на головах раненых.

Капитан сокрушенно потер лоб.

«Ну и что я должен делать?.. — спросил себя Акида, глянул сквозь пальцы на выделяющуюся фигуру, — Это молодой харудо?»

— Вы здешний стражник? — спросил низенький мужчинка с вытянутым как ваза лбом и бурыми усами. Молодым он не был, но и старым тоже. Его кимоно отличалось: коричневое с вшивкой в виде драконов на рукавах и груди.

— Да, меня зовут Акида Хакуро, рад приветствовать вас в Далай.

— Кх-м, мое имя Доко, я посол из Холмов Мастеров, — спокойным тоном пробурчал харудо, следом его брови скучились. — Отведите меня к пилигримам.

— Прошу за мной, — сказал Акида, и как статуя зашагал по следам в виде сорванной плитки, вздыбленной земли с подпаленной травой и раздолбанных заборов.

Мия тоже вышла на улицу, по которой пронеслись близнецы. Еще до того, как девушка повернулась, она знала, что в сотне шагов идет Тихий.

Едва птицелюд заметил Мию, побежал к ней.

— Мия тае!

— Здравствуй, Саймо.

Птицелюд застыл с открытым клювом.

Криста поглядела по сторонам, затем снова на Тихого.

— Что тут произошло?

— Госпожа Рюга дае и Рю дае состязаются.

— Ясно, — сказала Кристи и посмотрела на Тихого пристальным взглядом.

Она и раньше замечала, что дух в глазах в сочетание с идеальным моментом усиливает ее старую технику. Однако теперь что-то поменялось. — «Ему плохо… — подумала Мия, — я знаю, что он