Нефритовый шар - Дэвид Росс
Когда после трёх часов ночи Саре наконец удалось уснуть, ей снились тёмные заброшенные дома, полуразборчивый шёпот и коварные, вкрадчивые голоса.
Часть четвёртая
Свиток «Цинмин»
Около 1162 г. н. э
Глава 16
Учеников высадили у Восточных Ворот Славы – ближе к Запретному городу подъезжать было нельзя. Пройдя минут десять вдоль восьмиметровых стен города, они добрались до входа Умэнь – Полуденных ворот – и вошли в Запретный город, где сотни лет жили китайские императоры и члены их правительств. Миссис Лин провела небольшую группу из пятнадцати человек сквозь толпы туристов к ожидавшему их экскурсоводу. На его пиджаке сиял начищенный до блеска значок, а на лице – улыбка.
– Все собрались? – спросил он. – Хорошо! Идёмте за мной!
И тут же зашагал вперёд, жестом приглашая остальных следовать за ним. Сара шла прямо позади него, по обеим сторонам от неё – Лили и Хоакин. Джаз и Песчанка, братья Фердинанд и остальные одноклассники шли за Сарой, замыкала группу миссис Лин.
– Тебе нравится китайская живопись? – спросил у неё Хоакин, пока они шли – точнее, практически бежали – ко входу в музей «Гугун», спрятанному под ступенчатой крышей.
– Обожаю её! – ответила Сара. – А ты?
– И я тоже! – улыбнулся Хоакин. – Картины такие тенистые.
– Тенистые? – переспросила Сара. Они с Лили озадаченно переглянулись.
– То есть на них много теней? – уточнила Лили.
– Нет, я имею в виду, что они вызывают чувства, но в них есть что-то непонятное. Они скорее тайнистые.
Сара с трудом подавила смешок.
– Ты хотел сказать «таинственные»?
– Таинственные, – повторил Хоакин. – Да.
– Ага, – хмыкнула Сара и покосилась на ухмыляющуюся Лили. Они встали в длинную очередь на вход в музей.
Уже внутри Сара увидела стеклянную витрину, но ничего больше. В музее собралось слишком много людей, чтобы разглядеть хоть что-то, а экскурсовод, широко расставив руки, собирал их вместе, как стадо козлят. Когда все встали в кружок, он показал куда-то над их головами и воскликнул:
– Смотрите! Потрясающе, правда?
Толпа чуть расступилась, и все увидели величественный свиток – небольшую часть пятиметровой картины, спрятанной под стеклянной витриной, которая тянулась из одного конца зала в другой.
– Так, – продолжил экскурсовод, – посмотрите немного на картину, чтобы увидеть больше подробностей. А потом возвращайтесь, обсудим увиденное.
Сара взяла Лили за руку, они вместе прошли к витрине… И тут Сару вдруг неудержимо затрясло. Она попыталась окликнуть Лили, но не смогла издать ни звука. В панике она уставилась на Лили, но та вела себя так, словно ничего не происходит, – спокойно смотрела на свиток и жевала жвачку. Каждая молекула каждой клеточки Сары дрожала и вибрировала. Казалось, она сейчас упадёт. Сара сильнее сжала руку Лили.
– Что такое? – удивлённо спросила Лили.
Сара сделала три или четыре глубоких вдоха. У неё кружилась голова.
– Ничего, – сумела ответить она.
Лили собиралась сказать что-то ещё, но тут их позвал экскурсовод:
– Встаньте вокруг меня.
Голос звучал словно издалека.
– Встаньте вокруг меня, – повторил он.
Сара покачала головой. Что за шутки от собственного организма? Всё ещё держась за Лили, она отошла подальше от свитка и присоединилась к одноклассникам. После этого странное чувство постепенно ушло.
– Итак, – сказал экскурсовод, оглядывая ребят и большим пальцем показывая себе за плечо, в направлении свитка, – что делали люди в прошлом, когда хотели посмотреть на свиток «Цинмин»? Тоже помещали его в шестиметровую витрину, а? Что думаете?
Хотя Сара знала ответ, а странное чувство уже совсем прошло, ей всё ещё было немного неловко. Вопрос экскурсовода повис в воздухе. Он ждал ответа, миссис Лин – тоже. В конце концов рот открыла Песчанка.
– Вешали его на стену? – спросила она.
Экскурсовод сжал губы и покачал головой.
Сара фыркнула:
– Шестиметровый свиток? На стену?
Песчанка посмотрела на неё так, словно желала, чтобы Сара прямо сейчас провалилась сквозь землю, но все улыбнулись, даже Джаз.
– Может, его разворачивали по чуть-чуть? – предположила Сара.
Экскурсовод улыбнулся:
– Очень хорошо! Свиток разворачивали справа налево, смотрели небольшую часть, потом переходили к следующей. Иными словами, его постепенно сворачивали и разворачивали. Хорошо. Теперь следующий вопрос: вы знаете полное название свитка?
Ученики кивнули.
– «Цинмин Шанхэ Ту», – сказал Фрэнсис Фердинанд и, посмотрев на Сару, подёргал бровями, словно говоря: «Вот, смотри, какой я умный».
– Совершенно верно! А что это название означает, м? – спросил экскурсовод.
– Э-э… – протянул Фрэнсис, скорчив такую гримасу, словно только что откусил пол-лимона.
Лили без промедления ответила:
– «Шанхэ Ту» означает «По реке», а «Цинмин» – название весеннего праздника. В этот день люди убираются на могилах и сжигают благовония в знак почтения к усопшим.
Тони и Фрэнсис скорчили гримасы отвращения. Песчанка смотрела с недоумением.
– Так, – кивнул экскурсовод, – это верно. Но некоторые считают, что «Цинмин» также означает «Безмятежность». Как вы думаете, это спокойная картина?
Хоакин, стоящий между Лили и Тони с Фрэнсисом, нахмурился.
– Я так не думаю, – ответил он. – Тут все такие занятые.
Кто-то с ним не согласился и сказал, что картина его успокаивает, потому что на ней много пейзажей сельской местности. Затем слово взяла Син – по её мнению, каждый занимается своим делом и никому не мешает, так что в этом смысле картину можно считать мирной.
Глаза экскурсовода заблестели.
– Очень интересно, юная леди! – воскликнул он. – Уверен, ваша учительница рассказывала вам о конфуцианстве.
Он сделал небольшую паузу. Миссис Лин кивнула. Экскурсовод продолжил:
– Как вы думаете, есть ли связь между этой картиной и конфуцианством? А?
Син задумалась, остальные одноклассники тоже. Долго не было слышно никакого ответа. Джаз притворилась, что храпит, Песчанка от этого ужасно развеселилась и так напряглась, подавляя смешки, что её лицо стало пунцовым. Тони Фердинанд скосил глаза и покачивался вперёд-назад. Однако все по-прежнему молчали. Экскурсовод уже, судя по всему, собирался сдаться, но тут Саре в голову пришла идея.
– На свитке кто-то убирается на могиле, а Конфуций считал, что ритуалы важны? – спросила она.
– О, молодец! – обрадовался экскурсовод.
Сара улыбнулась, а потом повернулась к Фрэнсису и тоже подёргала бровями. Но затем экскурсовод задал следующий вопрос, и уже настала её очередь кривиться, как от съеденного лимона.
– А что Конфуций говорил об
