Жестокая жажда - Анжела Монтойя

Санчес. 1825 год.

«Верхняя Калифорния, Абундансия:

пуэбло, города и топография».

Первое издание.

Глава 7

Лало

Пульсирующая головная боль Лало никак не стихала. Кровь животных не могла унять жажду. Мигрени возникали все чаще. Мятное масло, которое Фернанда купила в аптеке, приносило не так уж много пользы. И все же он предпочел бы страдать, а не разрушать жизнь других людей.

Вздохнув, Лало перевернулся на спину и уставился в потолок. Плечо зажило довольно быстро. Хотя без испытаний не обошлось. Фернанде потребовалось несколько попыток, чтобы выдернуть клинок. По крайней мере, по ее словам. После первой Лало потерял сознание.

Он заставил себя сесть. Заметил, что в доме повисла зловещая тишина, и нахмурился.

Лало попытался прислушаться к своим ощущениям. До него не доносилось ни звука, хотя обычно он отчетливо слышал присутствие Фернанды. Она либо бренчала на расстроенном фортепиано, оставленном кем-то в доме, либо напевала какую-то оперную мелодию, не попадая в ноты, либо хихикала, читая неприличные журналы об интрижках в городе.

Фернанда всегда создавала шум. Даже во сне. Так где же она сейчас?

Лало накрыла волна страха. Неужели та охотница вернулась? Или же их настигла Марисела?

Вскочив с кровати, он бросился через комнату, не обращая внимания на нестерпимую боль в голове. Рывком распахнул дверь. Ручка врезалась в стену, оставив заметную вмятину. Он зашипел. Все надежды устроить засаду рухнули.

– Фернанда! – позвал он. Не было смысла молчать после того, как стены содрогнулись от его новообретенной силы.

Лало принюхался. Ничем особенным не пахло. По дому витали привычные ароматы. В каждой комнате Фернанда разложила веточки розмарина и немного лаванды, чтобы скрыть любые человеческие запахи, способные соблазнить вампиров.

– Фернанда?

Тишина.

Лало охватила паника.

Он помчался по коридорам, шлепая босыми ногами по кривым доскам.

– Фернанда!

В маленькой библиотеке сестры не оказалось. Как и в рабочем кабинете. Или на кухне. Он бросился через весь дом к ее комнате. Хлопнул еще одной дверью, вновь впечатав ручку в стену. Ему и впрямь нужно научиться контролировать свою силу.

На кровати под одеялом что-то лежало. Но Лало не так глуп. Под тканью не билось сердце. Он знал уловки сестры. Когда они жили в городе, она часто сворачивала полотенца в комок и придавала им форму спящего тела, прежде чем улизнуть из дома. Девушка была хитрой до мозга костей.

Взгляд Лало метнулся к распахнутой дверце гардероба. Там не оказалось любимого вечернего платья сестры.

Он разочарованно зарычал. Она ушла на праздник к Фуэнтесам.

– Черт возьми, Фернанда!

Найти ранчо Фуэнтесов оказалось проще, чем он думал. Лало просто пробежал по долине так быстро, как только мог, миновал массивные ворота, охраняемые часовыми с ружьями наготове, и последовал за ароматом бархатцев через главную улицу пуэбло. Десятки вооруженных мужчин в экстравагантных сомбреро и с усами толщиной с руку Лало патрулировали на лошадях. Глядя на них, он ощутил легкий укол зависти. Сам Лало носил тонкие, но ухоженные усы, как и было принято в городе, но ему очень нравилось, как местные мужчины закручивали усы по бокам наподобие улыбки.

– Сосредоточься, – прошипел он. Сейчас не время размышлять о растительности на лице. Лало беспрепятственно прошел через небольшие ворота ранчо. В конце концов, его пригласили на вечеринку. Непохоже, чтобы стражей это заботило. Но зато заботило самого Лало. Вампиры не могли входить в чужой дом без приглашения. Такова еще одна слабость Текуани. В отличие от других богов, он мог наведываться в мир живых только по зову.

Красивые разноцветные флаги свисали с главного особняка, деревьев и небольших построек на территории асьенды. Золотистое пламя толстых свечей украшало каменные ступени, ведущие к главному входу.

Лало немного покопался в исторических талмудах, которые Фернанда принесла из местной библиотеки. Семья Фуэнтес обосновалась на этих землях более двухсот лет назад. Именно этот дом стал первым зданием, возведенным на руинах. Всего несколько поколений назад долина процветала. Но затем случилась трагедия, и половина поселения погибла. В текстах не описывались подробности произошедшего. Но Лало и не требовались книги, дабы понять, что все началось со смерти Альмы Росарио.

В одной из найденных им статей говорилось, что ее тело привезли обратно в пуэбло для захоронения. Лало мог только догадываться, что как раз вскоре после этого Альма обратилась и опустошила город, поддавшись новообретенной жажде крови точно так же, как это сделал он в кантине. Ее обратили в вампира. И она стала первой в своем роде в Абундансии. Отсюда можно было сделать вывод: ее создатель, вероятно, и есть первый жаждущий.

У Лало душа болела за Альму. И за себя тоже. В жизни и так немало трудностей. Пытаться пережить смерть и ее последствия казалось почти непосильной задачей.

Затаив дыхание, он влился в толпу гостей. Но на него все равно разом обрушились тысячи запахов и ударов сердец. Рот наполнился слюной. А желудок злобно заурчал, напоминая о желании насытиться.

Громкая музыка и всеобщее веселье мешало Лало трезво мыслить. Он и до обращения не жаловал шумных вечеринок, предпочитая тишину, но сейчас звуки струнных инструментов и беспечный смех гулом отдавались в его черепе.

Поморщившись, Лало отвернулся от музыкантов. И тут же замер. В нескольких шагах от него стояла Фернанда, улыбаясь и оживленно беседуя с небольшой компанией. Мужчина, казавшийся крупнее лошадей на улице, ухмылялся. У него были роскошные густые усы, собранные на затылке длинные черные волосы и впечатляющие бакенбарды. Рядом с ним стояла миловидная женщина с мягким взглядом, положившая руку на округлый живот. Сбоку от нее Лало заметил красивую девушку, показавшуюся ему знакомой. Он уловил ее запах. И у него начал дергаться глаз. По фигуре и запаху она соответствовала незнакомке в маске, ударившей его сковородой. Рядом с Фернандой ухмылялся юноша, одетый по последнему писку моды больших городов: на нем был облегающий кремовый костюм с кружевной оборкой на шее.

Когда Лало перевел взгляд на последнего человека в их компании, у него свело желудок. Девушка стояла к нему спиной, но ее фигуру невозможно ни с кем перепутать. И этот аромат ванили, лаванды и кожи. Жажда Лало взревела. Она вцепилась ему в глотку, моля о насыщении. Но он лишь вонзился зубами в нижнюю губу. Затем прикрыл рот ладонью и отвернулся.

Ему пора убираться отсюда.

Не обращая должного внимания