Часовой: Курсант - Дейлор Смит
— Какой ты стал большой, сынок… Время неумолимо. Совсем скоро ты догонишь меня!
Я немного отстранился от него и посмотрев снизу вверх, гордо произнёс:
— Догоню и перегоню, папа! Вот увидишь. Я изо всех сил стараюсь расти быстрее. Я обязательно поступлю в Академию. А затем стану таким же Часовым, как и ты! Я продолжу наше семейное дело!
Я говорил со страстной убежденностью. Тогда я ещё не понимал, почему наша семья ни с кем не контактирует. Почему наш дом обходят стороной, почему у меня нет друзей… Отец с каким-то оттенком грусти негромко рассмеялся. Вокруг его глаз залегли морщинки.
— Никогда не торопись взрослеть, Алексей. Жизнь… Она сама будет тебя подгонять. Я знаю, что ты хочешь стать мною. Но ты должен стать кем-то другим. Совсем другим человеком.
Я был в лёгком недоумении. Мне казалось, что отец, наоборот, будет счастлив слышать такие слова. Я осторожно прошептал:
— Кем я должен стать, папа?
Отец опустился передо мной на колени и наши взгляды встретились. Положив свои большие и сильные ладони на мои плечики, он очень прикосновенно и тепло сказал:
— Собой. Ты должен стать собой, сынок. Лучше, чем был я, и все твои предки. Со временем ты поймешь. Может, ты наконец тот, кому суждено разорвать это бесконечное проклятие… Ты, мой единственный наследник и надежда рода Бестужевых. Не стремись быть таким, как я. Ты должен стать собой. Запомни это, сын. Когда я вернусь, мы более подробно поговорим на эту тему. У нас ещё будет время. Я ещё столько не успел тебе рассказать…
В порыве нахлынувших чувств я бросился на могучую отцовскую грудь, вдыхая его запах. Мои глаза против воли наполнились слезами. Я не понимал, почему в голосе отца столько грусти.
Тогда я ещё этого не знал. А отец… Глава Часовых Тринадцатой Стражи Александр Бестужев, проклятый глава проклятого рода, лишенный титула и регалий, словно что-то чувствовал. Он знал, что прощается со мной навсегда… Он снова потрепал мои волосы и сказал:
— Эх, Лёшка, Лёшка…
— Алексей…
— Альрик…
— Часовой!
— Эй, парень, да очнись же ты!
Застонав, я заворочался, словно просыпаясь после тяжёлого удушающего сна, и с трудом разлепил глаза. Затылок отозвался тупой ноющей болью, и я непроизвольно зашипел. Перед глазами все плыло. Тут же, вспомнив кто я, и где нахожусь, судорожно попытался вскочить. Мне даже помогли, поддержав за руки. А все тот же голос уважительно произнёс:
— Ну и башка у тебя, Часовой! Мы уж думали, что все, Костыль тебя наглухо вырубил, ан нет, очухался.
Я окончательно пришел в себя и, морщась, осмотрелся. Да уж, все те же, все там же! И ради этого меня вырвали из такого удивительного сна, где мне снился отец и мой родной дом? Стоп, о чем это я? Что я видел, пока валялся в отключке, оглушенный коварным ударом старосты поселка? Отрывок чьей жизни мне приснился? И что успело измениться вокруг, пока я наслаждался воспоминаниями чужой жизни?..
Глава 14
На меня немного заискивающе смотрел кудлатый бородач. Я вспомнил. Он первый засомневался в аппетитности моей туши. Что ж… Я отстранился от него и понял, что нахожусь под прицелом таких же умоляющих глаз, как у него. Десяток мужиков, ещё недавно торжественно волокущих меня к болоту, боязливо стояли в сторонке и смотрели на меня, словно… Словно просили прощения? А где Костыль?
Обхватив себя руками, я заозирался по сторонам. Нас окружала холодная звёздная ночь. Тишина, давящая на уши. Сопение переминающихся с ног на ногу жителей посёлка. Даже идущая от болота вонь немного улеглась. Исчезло ощущение наплывающего ужаса и подавляющего волю страха. Я обернулся. Экипаж Болотного Царя тоже исчез! Как и староста деревни. Я в недоумении повернулся обратно к бородачу. Улыбнувшись и оскалив гнилые зубы, тот заискивающе пробормотал:
— Ужо не ругайся. Мы все сделали. Царь не ушел с пустыми руками. Не обидели. Все чин по чину, подарком одарили жертвенным. Костыля, клятого, ему всучили. Как он затребовамши!..
Я провел вспотевшей, несмотря на холодный воздух, ладонью по лицу. За что боролся, на то и напоролся. Туда ему и дорога. Отвергнув меня в качестве жертвы, Болотный Царь, видимо, посчитал себя оскорбленным и обманутым. И расплата была быстрой и жестокой. Подозреваю, что больше об одноногом безумце в этих краях не услышат. Его бог прибрал его к себе. Я метнул быстрый взгляд на истоптанный бережок. Вместе с моим мечом. Клинок-протез погибшего Фляйшера исчез так же бесследно, как и бывший староста деревни. Зашибись, теперь я вообще остался с голыми руками. Зато живой, тут же одернул себя я. Не в моем положении ныть и жаловаться. Все могло окончиться много хуже. Или в желудках местных аборигенов или в темноте кареты Болотного Царя.
— Ты уж не серчай, парень, — говоривший со мной бородач был выбран, похоже, в качестве парламентера, чтобы задобрить меня. Ещё бы, сам Болотный Царь признал меня за своего! Великая честь для проклятого дворянина… — Пойдем, соберем тебе в дорогу еды какой, водой снабдим. Латы твои волшебные лежат все там же, ты не думай. Никто не трогал ничего!
Как видно, им не терпелось поскорее спровадить меня к чертям собачьим от греха подальше. Боялись, что я, охваченный злобой, кинусь мстить и разметаю их вонючую деревушку по веточкам. Я угрюмо задвигал желваками. Я мирный человек. Но совсем недавно эти же люди были готовы меня съесть без соли и масла! А теперь… Видимо по-своему истолковав мое изменившееся лицо и по достоинству оценив ширину моих напрягшихся плеч, бородач побледнел. Это видно было даже в ночном сумраке.
— Черт с вами, — я расслабил сведённые судорогой мышцы. Расслабился бородач, а за ним и все остальные. Я сам не хотел оставаться в этом прозябавшем близ болота жалком посёлке дольше чем было нужно, чтобы собраться. — От провизии и воды не откажусь. Но не дай Святые, если вы опять захотите меня травануть… Гнев Болотного Царя обрушится на ваши головы вплоть до третьего колена!..
Неведомую тварь, передвигающуюся по болоту в упряжке из отвратительных слизней-мутантов, эти дикари должны бояться больше, чем меня. Физиономия бородача пошла пятнами от страха, и он суматошно зажестикулировал:
— Что ты, что ты… Ты не думай чего плохого! Воду дадим самую лучшую. Лепешек, сыра, рыбы вяленой… Чем богаты…
Вяленая рыба и сыр! Господи, при звуке этих слов я чуть не зарыдал, а желудок, тот вообще с воем набросился на
