Целители. Тени прошлого. Академия магии Дормера 1. - Наталья Машкова
Нел зажмурилась, в ужасе. И на этой волне у неё вырвался совершенно неподобающий вопрос:
- Так ты что? Везде пятнистый?
Очнулась и воскликнула:
- Прости! Я не должна была!..
Лавиль легко усмехнулся и с достоинством подтвердил:
- Конечно, везде. Обновился, как змея во время линьки.
Рассмотрел расстроенное лицо Нел и добавил:
- Да, ладно! Был бы человеком без магии, остался бы рябым на всю жизнь. А так что? Заживёт, и следа не останется. Не лекари уже сейчас не видят.
Слишком уж легко он отвечал. Весело смеялся. Слишком ровно сидел. Слишком тощим был...
Нел снова спросила. В лоб:
- Ты почему такой худой, Лавиль? Почему не регенерируешь?
Он снова негромко рассмеялся:
- Считайте это последствиями угрызений совести, адептка Тал.
Нел промолчала. Смотрела на него некоторое время так пристально, что магу стало неловко. А после похлопала ладонью по постели:
- Иди сюда, Лавиль. Ты же не собираешься, как я понимаю, уходить до утра?
Молодой маг, настороженно глядя на девушку, ответил:
- Тебя нельзя пока оставлять. Такой перерасход...
Нел снова похлопала по постели и сдвинулась к стене. Кровать была широкой. Для себя же ставили. Чтобы самые крупные маги из лекарей могли вальяжно раскинуться и с комфортом отдыхать.
Лавиль покачал головой:
- Нет. Не хватало того, чтобы ты меня взялась подпитывать.
Нел без тени улыбки смотрела на него:
- Это не понадобится, ты знаешь. Если ты не солгал по поводу своей "зависимости".
Дамиан застыл. Оба они застыли. "Те" слова были сказаны в запале, в горячке страсти и злости. От них можно было откреститься уже хотя бы поэтому. Сохранить достоинство и независимость. Прежнюю жизнь и представление о себе.
Если он признает это сейчас, получается, сделает ровно то, от чего бежал всю сознательную жизнь. Даже хуже. Он не просто признает свою зависимость от женщины, но и то, что одна конкретная женщина необходима ему. Просто чтобы жить. Быть здоровым и в своём уме.
Жуткий выбор для того, кто столько сил тратил на то, чтобы доказать свою независимость от всех и вся... Нел не торопила его. Сдвинулась к стене, легла удобнее. Пусть думает. Она предложила помощь. Решится он принять её и проверить свою теорию или нет, только его выбор.
Она стала уже задрёмывать, когда постель прогнулась. Лавиль сбросил туфли и прямо так, в лёгкой больничной робе прилёг с краю. Вытянулся на спине, во весь свой немалый рост, и вздохнул с облегчением. Он тоже устал за сегодняшний день. И вообще устал. Замучился.
- Как ты чувствуешь эту "зависимость" от меня, Лавиль?
Прозвучало совсем негромко. Можно было бы и "не услышать". Сделать вид, что дремлешь... Дамиан не стал отпираться. Пожал плечами:
- Мне плохо без тебя.
Помолчал и добавил:
- Мучительно плохо. И чем дольше я не вижу тебя, тем хуже становится.
Произнесено было спокойно, отстранённо. Только Нел стало вдруг страшно от того, сколько всего за всем этим стояло. Наверное Элвин потому и устроил ей эту отработку... Чтобы помочь своему молодому коллеге, оказавшемуся в сложной ситуации.
Лавиль скосился на лицо девушки, хмыкнул:
- Не жалей меня. Я заслужил гораздо худшее. Быть зависимым от тебя, это, можно сказать, честь. Ты сокровище, Нел. Мало встречал я таких достойных существ.
Странный разговор! Шёпотом, в ночи. О таких странных вещах. Ответ Нел тоже был странным и смелым:
- Обычно такую зависимость зовут любовью, Лавиль.
Молодой маг не пошевелился. Не взглянул на девушку. Ответил через время:
- Я, Нел, боюсь этих слов и чувств всю жизнь.
- Почему?- шепнула она.
Лавиль снова молчал. Долго. Ответил едва слышно, словно и произносить не хотел:
- Мы забавлялись с парнями как-то раз. Когда только входили в пору юношества и мнили себя самыми умными, красивыми и сильными. В своей самоуверенной дурости мы попросили богов о вещих снах, юные глупцы! И мне приснился вещий сон в ту ночь. Единственному из всех... Что, та, кого я буду любить, умрёт у меня на руках. А я следом.
Теперь Нел долго молчала. А потом шепнула:
- Ты боишься смерти, Дамиан?
Впервые за всё время странного разговора молодой маг повернулся к девушке. Всмотрелся в её лицо, белеющее в тусклом свете. Ласково усмехнулся:
- Я не боюсь смерти, Нел. И раньше не боялся, а после войны, так и вовсе... Мы с Маром как-то говорили об этом. О том, что нам завидуют те, кто пострадал или покалечен. Наши родные искренне радуются, что мы выжили... На самом деле, мы, в каком-то смысле, всегда будем принадлежать ей. Войне и смерти.
Ласково прикоснулся к лицу девушки:
- Это было самое страшное, что только можно испытать, Нел. Смерть того, кого любишь. Моя собственная смерть была облегчением. Я сам выбрал её.
Нел всмотрелась в глаза мага. Спросила:
- Разве страх стоит того, чтобы забыть о жизни? Особенно, если тебе было откровение и это всё равно исполнится?
А когда лицо его исказилось болью, шепнула в страдающие глаза:
- Есть великая истина ведающих. "Если ты хочешь найти для себя новое место, иди туда, куда раньше никогда не ходил". Нет предопределённости, Дамиан. Мы можем бороться.
***
Дежурный лекарь, пришедший утром проверить состояние пациентки, замер в дверях и так же, как вошёл, задом ретировался прочь. Аккуратно прикрыл дверь. Приказал всем, чтобы не шумели рядом с палатой и не смели туда входить.
На законный вопрос "Почему?", молчал. Только смотрел на коллег потрясённо и растерянно. Та картина, что увидел он в палате, до сих пор стояла перед глазами. Нелли Тал спала. Дамиан Лавиль спал рядом. И, даже во сне, обнимал девушку так нежно, словно прятал и защищал от всего мира.
Глава 25.
Неизвестно, что сыграло главную роль. Проболтался дежурный лекарь о том, что увидел в палате "для своих"? Или то, что декан целителей быстро пошёл на поправку и скоро снова сиял здоровьем и улыбкой на безупречно красивом лице? Может быть то, что Нелли Тал вела себя, как ангел, пока болела, никому не вспоминая злые слова и взгляды?
А, может, всему виной было то, что парень "с рукой", перед тем, как его отпустили домой,
