Распутанный - Шеннон Мессенджер

Ему не нужно было беспокоиться о том, чтобы контролировать кого-либо — но только потому, что он вновь появился посреди снежной бури, и кружащийся лед и снег скрыли мир.

Ветер царапал его кожу, пока он пробирался по сугробам высотой по колено, гадая, сможет ли регулирование температуры тела уберечь его от превращения в ледышку. Но холод проникал глубоко в кости, заставляя сердце биться быстрее, а конечности неметь.

— П-п-п-перестань, — проворчал он сквозь стучащие зубы, пока его трясущиеся руки пытались снова настроить следопыт. — Д-д-д-д-должж-ж-ж-жно-о-о-о-о-о-о же бы-ы-ы-ы-ы-ы-ыть где-т-т-т-то что-т-т-т-т-т-то не т-т-т-такое уж-ж-ж-ж-жасное.

Ему было все равно, уродливое ли это место.

Или вонючее.

Ему просто нужно было побыть одному… и не замерзнуть насмерть.

И, возможно, вселенная, наконец, сжалилась над ним, потому что теплый, струящийся свет высадил его посреди другого тихого леса.

Он был более серым и холодным, чем предыдущий, с твердой, промерзшей землей, покрытой колючими сосновыми иглами. Но Киф все равно обхватил руками ближайшее дерево и прижался к нему так крепко, как только мог.

— Я больше никогда не буду перемещаться, — пробормотал он в шершавую кору. — Вот и все. Теперь я здесь живу.

Он шутил только наполовину и обнимал дерево дольше, чем мог бы гордиться, прежде чем отступил назад и оглядел окрестности.

Вдали виднелись заснеженные горы.

Ранние отблески заката прочертили небо.

Было холодно и красиво, но он также чувствовал, что температура падает, так что ночь обещала быть очень долгой, очень холодной и очень одинокой.

Или, может быть, недостаточно одинокой.

Земля была усеяна следами животных, и они не были похожи на крошечных, приятных созданий.

Киф скрестил руки на груди, пытаясь сохранить хоть какое-то тепло, пока искал хоть какое-то укрытие.

Лучшим, что он смог найти, было дерево, на котором сосулек было немного меньше, чем на других.

Если бы он взлетел на более высокие ветки, то смог бы разбить там лагерь и надеяться, что никто не полезет за ним. Но ему нужно было убедиться, что он не ворочается во сне, иначе он шлепнется!

По крайней мере, теперь ему не нужно было беспокоиться о том, что его кто-нибудь найдет.

Он попытался вспомнить, какие еще устройства слежения он мог упустить, но был уверен, что у него все под контролем.

Он не носил нексус уже много лет.

Декс так и не подарил ему ни одного из тех тревожных колец, которые он делал для всех остальных, — Киф всегда хотел вызвать его на дуэль.

И Ро согласилась уберечь его от своих жутких бактерий огров.

Так что, если только у Грейди не было способа отследить сигнал своего импартера — что казалось маловероятным, — его было совершенно невозможно отследить.

Хорошо.

Фостер все еще могла проявить свою сверхтелепатическую способность и передать ему в мозг кучу сообщений, но она не сможет сказать, где он находится.

Если только она не покопается в его последних воспоминаниях и не найдет достаточно подсказок, чтобы догадаться о его местонахождении…

Обычно она не нарушала правила телепатии подобным образом, но могла сказать себе, что делает это, чтобы защитить его.

Киф вздохнул и закрыл глаза, представив себе гигантскую каменную стену вокруг своего разума.

Он вложил все свои душевные силы до последней капли в то, чтобы сделать этот барьер как можно более плотным и непробиваемым, но он знал, что не сможет преградить ей путь.

Никто не смог бы.

Ему придется игнорировать ее, от чего у него сдавило грудь, а на сердце стало тяжело и холодно.

Телепатические беседы с Фостер были одним из его самых любимых занятий во всем мире.

Каждый раз, когда ее голос звучал у него в голове, он не мог сдержать улыбки… даже когда она пыталась накричать на него.

Но ничего хорошего из разговора с ней прямо сейчас не вышло бы.

Она не смогла бы убедить его вернуться.

И он уже сказал все, что мог, в своей записке.

На самом деле, он, честно говоря, не мог поверить в то, что сказал ей.

Его щеки вспыхнули, когда он представил себе свое поспешно нацарапанное признание.

«Ты много значишь для меня, Фостер. Больше, чем ты когда-либо можешь себе представить.»

Часть его все еще не понимала, почему он почувствовал необходимость добавить эти слова.

Он просто… не мог уйти, не сказав ей, наконец, правду… после того, как столько лет скрывал ее.

И да, это была Фостер, так что, возможно, она убедила себя, что он говорил это только «как друг».

У нее был дар поднимать «забывчивость» на новый восхитительный уровень.

Но Киф был уверен, что она точно поймет, что он пытается сказать.

Он просто понятия не имел, как она отреагирует.

Может быть, она покраснеет.

Может быть, она съежится.

Может быть, она будет так хохотать, что описается в свои леггинсы.

А может, она скомкает бумагу и выбросит ее, надеясь, что он останется в Стране людей и им никогда не придется иметь дело с той горой неловкости, которую он нагромоздил на их дружбу.

Или, может быть, она побежит прямиком к Фитцу и все ему расскажет… и Фитци начнет ревновать и, наконец, поймет, каким дураком он был, что позволил ей уйти. Потом он станет молить о прощении, и после долгих-долгих уговоров Фостер признается ему, что именно он всегда заставлял ее сердце учащенно биться.

А Фитци заправит ей волосы за уши, и она прикусит губу, когда он наклонится к ней, и…

Киф даже не пытался скрыть дрожь.

Рядом не было никого, кто мог бы упрекнуть его в ревности или пристыдить за то, что он сидел сложа руки и позволил Фитцфи случиться. Как будто он должен был встать между ними с криком «НЕТ! ВЫБЕРИ МЕНЯ!»

Софи заслуживала лучшего.

Она должна была выбрать того, кого хотела, и никто не должен был бороться за нее, словно она была последним призом в Абсолютном Чемпионате по Заляпыванию.

И… она хотела Фитца.

Киф знал это наверняка.

Это маленькое преимущество давала эмпатия.

Он понимал чувства Фостер даже лучше, чем она сама.

С другой стороны, в последние несколько раз, когда он был рядом с ней, ее чувства к Фитци были… другими.

Немного обиженными.

Немного грустными.

Определенно разочарованными.

Даже немного сердитыми.

Похоже, ее влюбленность начала угасать.

Но за всем этим скрывалось еще много нежности. Так что Киф был уверен, что Фитци найдет способ все исправить, и это был только вопрос времени.

Несколько глупых подарков, которые он так хорошо умел дарить. Множество извинений. И Фитцфи