Гнев Безумного Бога - Раймонд Элиас Фейст
Насвистывая бессмысленный мотивчик, он прошёл мимо ещё шести кабинетов, усеянных трупами. Ухмыляясь, Варен размышлял: убийство лидеров великих домов, конечно, забавно и создаст цурани массу проблем, но как мальчишка-император попытается управлять Империей без своего бюрократического аппарата?
* * *
Мартух поспешно спустился по лестнице в укрытие и объявил:
— Вести достигли дворца ТеКараны. Теперь мы знаем, о чём был вчерашний сбор.
Паг, Магнус и Хиреа, сидевшие на походных койках, устремили взгляды на старого воина.
— По велению Темнейшего, ТеКарана отправил два легиона — Третий и Пятый, десять тысяч воинов — через так называемые порталы в ваш мир. — Он обратился непосредственно к Пагу и Магнусу.
— Куда именно? — спросил Паг.
— В мир цурани. Подробностей я не знаю, но ходят слухи, что каждый воин получил приказ подготовить «смертное наследие».
— Смертное наследие? — переспросил Магнус.
Хиреа пояснил:
— Каждый воин на службе у ТеКараны или одного из Каранов имеет специальный ларец, куда помещает вещи, которые должны быть переданы его дому или обществу после гибели. Туда кладут личные предметы, послания отцам или наставникам — всё, что воин желает оставить в наследие.
— Это означает, — добавил Мартух, — что каждый воин был послан на верную смерть. Этот рейд был одновременно убийственным и самоубийственным. Воинам сказали, что они должны умереть за Темнейшего.
Хиреа с неверием покачал головой.
— Два легиона, — прошептал он. Затем обратился к Мартуху: — Ты же знаешь, что старший сын Астамона из Хингалары служил в Пятом.
— Астамон был хорошим человеком, хоть дом Хингалара и принадлежал к Салмоди. — Мартух взглянул на Пага и Магнуса. — Салмоди и Садхарины почти всегда оказываются по разные стороны в любом споре. Но в каждом сообществе есть достойные люди.
— Что это значит? — спросил Паг. — Зачем посылать самоубийственный рейд?
— Это значит, что множество цурани теперь мертвы, а Темнейшему всё равно, сколько из нас погибнет ради этой цели. — Мартух тяжело вздохнул. — Я отверг многое из того, что мой народ считает нормой, но даже самые ярые традиционалисты не смогли бы принять потерю десяти тысяч жизней лишь для того, чтобы досадить врагу. Мы завоеватели, — добавил он, — а не чаттак, которого можно зарезать по чьей-то прихоти!
Магнус недоумённо спросил:
— Я не понимаю.
Паг кратко пояснил:
— Скот.
Хиреа продолжил:
— Для любого воина дасати вопрос личной гордости в том, что взятое — удерживается. Шесть миров покорены со времён восхождения Темнейшего. И ни пяди завоёванного мы никогда не отдавали.
Он сделал паузу, собираясь с мыслями.
— Смерть дасати — обычное дело, мы все к ней готовы. Но мы умираем, чтобы наш народ расширял владения. Не просто ради самой смерти. Это не путь дасати.
Мартух видел, что объяснение не до конца ясно Пагу и Магнусу. Прожив среди обитателей Первого Уровня Реальности, он лучше понимал их образ мыслей.
— Мы не философы, как ипилиаки. Они постигают то, что нам невообразимо. Они воображают то, что нам непостижимо. Мы — раса насилия, где высшее его проявление — завоевание. Ибо насилие без цели…
— …Насмешка, — тихо закончил Паг. — Насмешка над чужой болью.
— И это оскорбительно, — сказал Мартух. — Это насмешка над тем, для чего родились десять тысяч воинов дасати, лучших из нас: завоевывать!
— Смеяться над чужими страданиями — одно дело. Но видеть такую растрату… — Слова Хиреи оборвались.
— Зависит от того, для чего их выбрали и как использовали, — сказал Магнус.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Мартух.
Магнус задумчиво посмотрел на старого воина.
— Если бы ТеКарана просто хотел сокрушить Келеван, он бросил бы в бой миллионы ваших воинов.
Мартух и Хирея оба кивнули в знак согласия.
— Цурани — доблестные воины, и каждый из них умрёт, защищая свою землю, но против такой атаки им не устоять. Значит, должна быть веская причина жертвовать десятью тысячами его личной гвардии вместо полномасштабного вторжения на Келеван, — сказал Паг. — Я не знаю наверняка, но подозреваю, что воинам дасати потребуется такая же адаптация к моему миру, как и нам — к этому.
— Совершенно верно, — сказал Мартух. — Я могу путешествовать в Делекордию без особого дискомфорта. Ипилиаки похожи на меня так же, как Хиреа, но живут в мире, застрявшем посередине между этой реальностью и вашей. Однако им потребовались века, чтобы привыкнуть к энергиям того мира. — Он сделал паузу. — Без подготовки нам было бы трудно прожить там больше недели-двух. Некоторые смогли бы адаптироваться, другие заболели бы и умерли. Но Делекордия — не в Первой реальности. Без подготовки, подобной вашей, ни один дасати не смог бы просуществовать в вашем мире дольше нескольких часов, от силы дня.
Паг вспомнил, как тяжело далась адаптация ему, Накору, Беку и Магнусу.
— Но как они собираются подготовить целую армию немагов к вторжению? — тихо спросил он.
— Никак, — ответил Мартух. — Мы, дасати, не изменяемся, чтобы существовать в новом мире; мы изменяем мир под себя.
— Каким образом? — спросил Магнус.
— Магией, — сказал Хиреа, как если бы ответ был очевиден.
— Но… магия таких масштабов… — Паг замолчал. — Темнейшему нужно столько жизней не просто для открытия разломов в Первую реальность или переброски армий. Ему требуются миллионы жизней, чтобы получить достаточно силы для переустройства миров!
Паг умолк. Магнус взглянул на отца и увидел человека, почти подавленного грандиозностью того, с чем они столкнулись.
— Отец?..
— Сегодняшняя атака — не завоевание, а отвлекающий манёвр.
— Что ты имеешь в виду, человек? — спросил Мартух.
— У вашего ТеКараны есть союзник — безумный некромант по имени Лесо Варен. Он умеет захватывать тела и сейчас скрывается где-то в Империи Цурануанни. Моя жена и другие пытаются выследить его, но он мог принять облик кого угодно. Они ищут следы его магии смерти, но пока он сам не проявится…
— Откуда ты знаешь об их союзе? — спросил Хирея.
— Потому что у них общая цель: тотальное уничтожение и смерть на Келеване.
— Зачем человеку такое?
— Он безумец, — сказал Магнус.
— Но он не глупец, — сказал Паг. — Если он увидит выгоду в том, чтобы распахнуть врата на Келеван перед вашим народом, он так и сделает. И ни один дасати даже не поймет, что он им манипулировал.
Мартух и Хиреа слушали с предельным вниманием.
— Он
