Башни Латераны 2 - Виталий Хонихоев
Но… не только город. Лео медленно опустил взгляд на руку скульптуры — ту, что прижата к груди. К сердцу.
Ребёнок.
— Я эту тайну нехотя открою.
Богини высятся в обособленье
От мира, и пространства, и времен.
Предмет глубок, я трудностью стеснён.
То — Матери.
— шепчет он слова магистра Элеоноры. И вдруг всё встало на свои места, все сразу обрело смысл. Чего желает любая мать, умирая? Чтобы её ребёнок жил. Не памяти. Не славы. Не памятников и почестей.
Лео шагнул к входу в склеп.
Дверь была тяжёлой, железной, с резными узорами — символами защиты и покоя. Он толкнул её плечом, и та поддалась со скрипом, словно нехотя впуская его внутрь.
Холод ударил в лицо. Внутри было темнее, чем снаружи — лунный свет едва пробивался сквозь узкие щели в каменной кладке. Лео поднял руку, и магический огонёк послушно поплыл вперёд, освещая пространство.
Склеп был небольшим, но торжественным. Стены покрыты резьбой — свежей, чёткой, ещё не тронутой временем. Цветы, птицы, символы жизни и смерти переплетались в едином орнаменте. Пахло камнем, сыростью и ладаном — следы недавнего освящения.
В центре, на каменном постаменте, покоился саркофаг. И на крышке саркофага, свернувшись калачиком, лежал чёрный кот.
Лео замер на месте.
— Нокс? — Кот поднял голову, посмотрел на него жёлтыми глазами — спокойно, без удивления, словно ждал его — и снова положил морду на лапы. Лео медленно подошёл ближе, чувствуя, как сердце сжимается.
— Значит, ты был здесь, — прошептал он. — Всё это время. Я думал… я думал, что ты потерялся.Нокс мяукнул — коротко, будто говоря: «Нет. Я знал, где нужно быть». Лео опустился на колени рядом с саркофагом, протянул руку и погладил кота. Шерсть была холодной, влажной от сырости склепа. Нокс замурлыкал — тихо, почти неслышно.
— Ты охранял её? — спросил Лео тихо. Кот не ответил. Просто лежал, свернувшись на крышке, словно часть самого саркофага. Словно страж. Словно последний, кто остался с ней.
Лео сглотнул, чувствуя, как горло сжимается.
— Спасибо, дружище, — прошептал он. — Спасибо, что был с ней.
Он поднялся, положил ладонь на холодный мрамор крышки — рядом с Ноксом. Саркофаг был массивным, покрытым рунами. На крышке был высечен образ женщины, лежащей в покое, со сложенными на груди руками. Алисия. Лео упёрся обеими руками в край крышки и толкнул.
Камень не поддался.
Нокс спрыгнул вниз, уступая место, и сел рядом, наблюдая.
Лео напрягся сильнее, налёг всем весом. Мышцы заныли, дыхание участилось. Крышка медленно, со скрежетом, начала двигаться. Сантиметр. Ещё один.
— Давай… давай же… — Лео толкнул изо всех сил, и крышка сдвинулась ещё на ладонь, открывая щель. Он остановился, тяжело дыша, вытер пот со лба и заглянул внутрь. Там, в саркофаге, лежала Алисия. Но это была не та Алисия, что он помнил.
Серебристые латы были изуродованы — кираса вмята, наплечники расколоты, поножи вывернуты и разбиты Левой руки не было — только обрубок, обмотанный белой тканью. Ноги… ног почти и не было.
А лицо… Лео сглотнул, чувствуя, как в горле встаёт комок. На голове Алисии был белый покров, саван, закрывающий ее лицо от любопытных глаз, но он-то помнил тот жуткий ужас, что остался у нее вместо лица.
В правой руке, единственной оставшейся, она сжимала обломок рукояти боевого молота. Ее похоронили в броне и с оружием в руках. Как воина.
Лео медленно протянул руку, коснулся холодного металла доспехов.
Как я могу её поднять… в таком виде?
Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Вспомнил тот первый раз — когда он обнял её, когда магия хлынула сама, без слов, без ритуалов. Просто желание. Просто любовь.
Вернись.
Он положил ладонь на её грудь, туда, где под доспехом должно было быть сердце.
Вернись, Алисия. Пожалуйста.
Ничего.
Лео напрягся сильнее, вызывая магию. Почувствовал, как она откликается — слабо, неуверенно, словно нащупывая путь в темноте.
Давай. Давай же!
Он представил её живой. Улыбающейся. Смеющейся. Гладящей Нокса.
Магия пульсировала в его пальцах, тёплая, почти горячая.
Вернись!
На мгновение ему показалось, что что-то дрогнуло. Едва уловимое движение — словно грудь приподнялась, словно пальцы на рукояти молота чуть сжались.
Но потом — ничего.
Пустота.
Лео открыл глаза, тяжело дыша. Рука дрожала. Голова кружилась.
Почему?
Он попробовал ещё раз. Положил обе руки на её грудь, закрыл глаза, сосредоточился изо всех сил.
Вернись. Вернись. ВЕРНИСЬ!
Магия вспыхнула, обожгла изнутри — но тут же погасла, как свеча на ветру.
Ничего.
Лео отшатнулся, чувствуя, как ноги подкашиваются. Он схватился за край саркофага, чтобы не упасть.
Почему не получается?
Он метался взглядом по склепу, словно ища ответ в резных узорах на стенах. Может быть, нужен ритуал? Круг? Слова силы?
Он попробовал вспомнить, что видел в книгах по некромантии, что слышал от Элеоноры. Канал Смерти. Связующая Искра. Якорь.
Якорь.
Нужен якорь — что-то личное, что связывало бы их.
Лео судорожно обыскал карманы. Ничего. Он не взял с собой ничего, что принадлежало ей.
Идиот!
Может быть, сам он — якорь? Его чувства, его любовь?
Он снова положил руку на её грудь, снова попытался призвать магию.
Ничего.
Лео попробовал коснуться её руки — той, что сжимала рукоять молота. Холодная. Жёсткая. Мёртвая.
Нет. Нет!
Лео отступил, тяжело дыша. Голова раскалывалась. Руки висели плетьми. Внутри — только пустота и горечь.
Я не могу. У меня не получается. Возможно если бы я знал побольше, если бы я умел, если бы у меня был хотя бы Первый Круг.
Он посмотрел на Алисию — изуродованную, сломанную, мёртвую.
Но я не знаю, как.
В первый раз магия пришла сама. Он не понимал, что делает. Он просто… хотел.
Сейчас желания было мало. Нужны знания. Техника. Понимание.
Мне нужно учиться.
Лео медленно придвинул крышку саркофага обратно, закрывая щель. Камень со скрежетом встал на место. Нокс тут же запрыгнул обратно на крышку, свернулся калачиком на том же месте — словно и не двигался.
Лео постоял ещё мгновение, глядя на кота.
— Ты останешься с ней? — спросил он тихо. Нокс посмотрел
