Только М.А.Т, или Иномирянка со своим уставом

- А меня вообще заставили... - неожиданно вставляет отчего-то очень обиженный на весь мир Валун, выдавая и свой глупый поступок. - ...петь.

И мы не скрываясь, начинаем ржать, смело представляя эту гору мышц с тонюсеньким голосом, на учительском ковре.

- Вот вам смешно, а я действительно озадачен тем, что произошло. - Произнес Болтун без тени улыбки, ковыряя веткой угли костра. - Или вы полагаете, что это нормальное явление?

И все дружно посмотрели на меня, явно ожидая ответа. Даже космос мерцанием своих звёзд вопрошал, что же во мне такого, чего нет в других.

- А знаете, что? Давайте прямо сейчас поэкспериментируем и попробуем понять, что же такого делаю я, и могут ли это другие?

Усмехнулась, наблюдая озадаченность на знакомых лицах.

- А давай! - Восклицает Тёмный, в котором, похоже, проснулся здоровый дух авантюризма русского человека.

Я только дернула плечом, прогоняя тревогу, не желавшую оставлять меня в покое последние несколько часов.

- Отлично. Тогда приступим.

Ребята повытаскивали свои "пустые" ножички и свитки.

Не знаю почему, но мне вспомнилась именно эта песня. Она всегда пробирала меня до костей в исполнении Виктора Цоя, а уж когда я впервые услышала Гагарину... Боже, это был щенячий восторг, который никак не унимался. Я очень долго её репетировала и правильно ставила голос перед тем, как впервые исполнить со сцены, да ещё и с гитарой...

Песен, еще не написанных, сколько?

Скажи кукушка. Пропой.

В городе мне жить или на выселках?

Камнем лежать или гореть звездой? Звездой...

"Чёрт возьми, отсутствие гитары в руках - это преступление! Я бы сейчас такой кавер забабахала..." - думала я, разглядывая застывшие лица ребят. Взглянула в свой космос, начиная медленно в нём плавиться, но уже через секунды опустила веки, теряясь в разноцветии пробудившейся энергии.

Солнце мое взгляни на меня,

Моя ладонь превратилась в кулак.

И если есть порох, дай огня.

Вот так...

Медленно липнут к рукам нити энергии, стягиваясь в живую субстанцию. Ластятся к коже, желая внять как можно больше нежности, наслаждаясь звуком моего голоса. А когда я взяла высокую ноту, вздулись, словно морские ежи. Будто чувствуют эмоцию песни.

Кто пойдёт по следу одинокому?

Сильные да смелые головы сложили в поле, в бою...

Мало кто остался в светлой памяти,

В трезвом уме, да с твёрдой рукой в строю.

В строю...

Зашипели кошками, закрутились и выскользнули из рук, каждый к своей цели, выдернув из моих пальцев свои хвосты. На этом моё пение и закончилось, потому что раскрыв глаза, я увидела уже знакомую картину.

- Это всё? - Спросил обычно молчаливый Кот.

Улыбнулась, поняв, что песня понравилась всем без исключения, а затем коварно ответила.

- Не всё, но я спою её вам позже, когда придумаю, как воссоздать музыкальный инструмент, под который её можно достойно исполнить.

- До сих пор не могу поверить. - Выдохнул Болтун, любовно разглядывая свою мерцающую булаву.

- Давайте лучше разгадаем тайну века. Кто хочет научиться петь? - скалясь, обратилась я к боенергикам.

Через час все боенергики и я в том числе, разочарованно смотрели на огонь костра. Ничего не вышло. НИ-ЧЕ-ГО.

- Может дело в ней самой, а не в песнях? - задумчиво предположил Кот. - В конце концов, она сказала, что это помогает, ей сосредоточится.

Проговорил он это так, словно меня вообще тут не было.

- Почему тогда другие варианты не работают? - сверкнул на меня взглядом Кактус.- И вообще. Она от и до странная. Начиная с цвета волос и заканчивая характером.

Это я странная?! Да они бы в моём мире вообще офонарели от внешнего вида окружающих! У нас девочки двенадцатилетние с синими и зелеными волосами и пирсингом в носу ходят. А сами? С этими своими белыми волосами и косичками в них. А ещё кровь пьют. И это я странная?!

- Я из другого мира, забыл?! - возмутилась я, нервно подопнув деревяшку в костер, который медленно начинал угасать.

- А вот мне ты кое-кого напоминаешь. - Прищурился Скала.

- Кого? - удивилась я.

- Была у нас одна уважаемая и всеми почитаемая женщина в четвертом королевстве. - И он не сказал её имени, но при этом я заметила, как большинство, из присутствующих улыбнувшись, кивнули. - Она была своенравной женщиной, любившей вправлять мозги всем, кто неправильно жил.

- Это как, по-твоему? - перебила я заинтересовавшись.

- Как и ты. - Ухмыльнулся Кактус. - Терпеть не могла, когда игнорировали её приказы, распоряжения и вели неправильный образ жизни, порочащий честь и достоинство её королевства.

- Да-да. - Усмехнулся Судья, как-то странно глянув на меня. - Ты очень на неё похожа.

- Да ну вас! - отмахнулась я. - Это все сходства или что-то ещё есть?

Все дружно замолчали, однако один всё же ответил. Кот придвинулся чуть ближе и проговорил, глядя на огонь, который мерцал отражением в его серебристых глазах.

- Она была урожденным Ванпайром, однако именно она перед смертью создала обряд, способный обратить обычного человека. - Он поднимает голову и смотрит прямо мне в глаза. - А знаешь, что самое интересное?

- Что? - спрашиваю завороженная блеском огня в его глазах.

- Она была первым боенергиком в Этраполисе, способным масштабно отдавать энергию стражам первого круга...

- Инар! - Рыкнул на него Судья, на которого мы недоуменно уставились. - Думай что и где говоришь!

Кот улыбнулся, будто переводя все свои слова в шутку, но его взгляд будто говорил мне: Подумай об этом.

И меня действительно заинтриговало. Запало в душу настолько, что даже Женя, увидев меня в данную секунду, уверенно сказал: Всё. Этот танк не остановить.

Дядя всегда очень чутко чувствовал мои настроения, что бесспорно позитивно сказывалось на наших с ним отношениях и взаимопонимании, чего никогда не было с мамой. Моя мать женщина весьма скверного характера. Она ветреная, эгоцентричная, и не будь она моей матерью, а посторонней женщиной, я бы с уверенностью сказала, что она самовлюбленная дура, с не в меру завышенным чувством собственного достоинства. Ей было не всё равно, чем я занимаюсь, а ещё точнее, ей никогда не нравилось то, чем я занимаюсь, начиная от кружков в школе, заканчивая летними детскими лагерями с военным уклоном, то есть, абсолютно всё! Поэтому мы с Женей старались скрывать все наши увлечения, правда, не шибко получалось, когда приходилось возвращаться домой с синяками. Может, именно поэтому у меня нет к ней таких тёплых чувств, которые все любимые дочери испытывают к своим родителям? Нет, я, конечно, люблю маму, но... Не настолько, чтобы желать к ней вернуться.