Пилигрим - Юрий Неспящий

Нина бежала по городу в трущобы. Она хрипела. Мокрая до нитки, девочка сбросила куртку, из ее рта валил пар. За очередным поворотом она подобрала камень.

Рюга прибежала в порт, до чертиков запугала мальчишку контроллера, который принимал их корабль неделю назад. Еле как он смог объяснить, куда отправилось судно Сокутоки.

На духовых костях гонкай перемахнула четверть города по крышам, превращая черепицу домов в крошку. Завидев корабль Сокутоки за скалой, Рюга обогнула ее за секунды и сиганула на борт, едва не проломила доски.

Тишина.

Гонкай прошагала на карму корабля. Завороженная, она простояла полминуты. Кимоно, перья, кровь. Тело птицелюда было изрезано, словно его полосовали бритвами. А клюв срублен, как будто был не крепче воска.

На груди Сокутоки лежал приколотый болтом пергамент.

Рюга сорвала бумажку, прочитала, смяла и снова побежала.

Напротив Веснушки сидела демоническая маска. Несмотря на длинные седые волосы, тощее тело и тонкие пальцы, Фато был уверен, что перед ним мужчина. Полчаса назад Кровник натравил на тело мальчишки живую бумагу, которое потащила его через весь город в этот дом. Тут же он нашел Нину и попал в передрягу с толстяком гоном неделю назад.

— А она точно найдет путь? — спросил седой кровник, хриплым тонким голосом, в котором постоянно чувствовалась насмешка. Веснушка молчал. — Глуповата, да? Может, она бы и пришла, да заблудится.

Маска засмеялся. Вдруг листы бумаги, которые лежали у его ног и которые он зачем-то смазывал собственной кровью, каждые несколько минут, взлетели в воздух.

Грохот.

За спиной кровника взорвалась деревянная стена, в комнату влетела Рюга. Костяная рука потянулась схватить кровника.

Гонкай сжала пальцы.

В ее сознании это было похоже на скрежет железа о стекло. Гон поняла еще до того, как увидела: все пальцы на ее духовом кулаке разрублены. Рюга тут же пнула под ногами то, что осталось от стены. В кровника полетел град щепок. Он прыгнул в другую часть комнаты, встал за спиной Фато. Мальчишка схватился за голову, зажмурил глаза. Когда тонкие пальцы кровника коснулись его плеч, Веснушка вздрогнул.

Рюга вошла в комнату через проделанную дыру.

— Здравствуй. — Кровник приподнял маску, его лицо можно было бы назвать красивым, если бы все черты небыли будто заточены скульптором, который не знал, когда следует остановиться.

— Это ты сделал? — Рюга сверлила Седого кровника духовым взором, — «Незрячий» — поняла она.

— А кто же еще?

— Отпусти малого и порешаем один на один.

Фато плакал и дрожал.

— А что, если нет? — тонкие губы кровника оскалили острые зубы.

В воздух взлетел один из пергаментов, что валялись у него под ногами. Только сейчас Рюга поняла, что они раскиданы повсюду. Лист подлетел к плечу Фато.

— Ты пожалеешь! — рыкнула Рюга.

— Хочешь сказать, что можешь мне что-то сделать?

Гонкай сдавила зубы до скрипа, налила во внутренние кости дух. Вдруг она поняла, что Веснушка выпучил на нее глаза. На ухе Фато налилась капля крови, за ним блестел черный наконечник. «Это что, болт?» — подумала Рюга.

(Два часа назад)

Сокутоки, Веснушка и Нина отвечали на вопросы стражников после того, как Нао с конвоем увел Рюгу. Затем стражники ушли и просили дождаться их возвращения. Вскоре пришла другая пара лишо, которые сначала потребовали у смотрителя разрешение на то, чтобы отшвартовать корабль. Затем приказали Сокутоки вывести его из бухты в заброшенные доки.

Когда они уплыли за скалу на западе, головы стражников отсоединились от тел. Тут же кровник запустил в Сокутоки розу из пергамента. Перья птицелюда взлетели в воздух.

Нина застыла, затем закричала, схватила фонарь и кинулась на кровника. Фато спихнул ее в воду, за миг до того, как девочку чуть не прорубил кровавый лист.

Веснушка услышал шелест. На его руки и ноги, словно кандалы приземлились пергаменты, на которых кровью была начеркана решетка.

— Мне хватит и тебя, толстяк, — сказал кровник.

На его руки и ноги прилипли такие же пергаменты. Он взлетел в воздух. Фато почувствовал, что его будто тащат канаты.

Щелчок.

— Ого, — проговорил кровник и поглядел на грудь, со стороны сердца торчало острие болта.

Он глухо посмеялся. Повернулся к Сокутоки. Сова дрожащей рукой пытался зарядить арбалет вновь. Рой пергамента налетел на птицелюда, превратил израненное тело в месиво.

— Верно, я же хотел приманку. — Кровник раскрыл ладонь, один из листов сбросил в нее клюв птицелюда.

(Сейчас)

Фато отвел голову от пергамента, который готовился вспороть ему горло.

Рюга рванула в атаку.

Мальчишка двинул виском в болт, торчащий в груди кровника. В тот же момент гонкай уже подбежала к ним. Пергаменты, что должны были разрезать Рюгу на части, осыпались и затрепыхались как крысы, угодившие в мышеловку. В лицо кровника залетел костяной кулак.

Рюга прижала Седого к стене, успела садануть еще несколько раз. Под мышкой, на бедре и ухе появились порезы. Гонкай замахала костяными руками, будто на нее напала стая пчел. Как бы она ни рвала пергаменты, преследовавшие ее, их огрызки снова летели в Рюгу.

Она хватанула Веснушку, вылетела из дома и проскочила два квартала.

— Беги! — рявкнула гонкай.

— А вы?.. — Фато побледнел, начал щупать склизкую кожу на горле, понял, что свиток таки порезал ему шею. Мальчишка покрылся испариной и начал падать.

— Черт.

Рюга снова схватила Веснушку, отнесла еще на три квартала и выломала дверь заброшенного дома. Проверила порезы, на плече и горле, они оказались неглубокими. Гонкай осмотрела свои. Броня помогла там, где были щитки и пруты. Но порез подмышкой оказался хуже всех. Он кровоточил и кололся так, будто там осталось лезвие, однако вену не задело.

Гонкай распахнула куртку Веснушки, оторвала кусок рубахи, продела подмышкой. Зубами и левой рукой затянула узел на плече. Рюга Отдышалась. Оглядев дом, увидела кочергу.

Глава_17.7

Рюга вливала в пристальный взгляд столько духа, что едва она оказывалась в тени, ее зрачки светились алым. Она вышагивала по гетто, один раз чуть не напала на нищего, который дремал в разломанной каморке.

В отличие от Далай в Чида было много черепичных домов, что раздражало гонкай, так как она хоть и была зрячей, видела не так ясно, как ее сестра. Плотные предметы, особенно камень и металл или толстое дерево даже в один слой скрывали от красных глаз духовые потоки. И что творилось на крышах, Рюга не видела.

Седой кровник спорхнул на балкон второго этажа сгоревшего особняка. Он улыбался как дурной ребенок и глядел на спину гонкай, которая шагала