Как поймать монстра. Круг третий. Книга 2 - Арина Цимеринг

– Мы не смогли их спасти, – Суини вяло пожал плечами. Мертвое безразличие все еще не до конца его отпустило, и за Джеммой он шел покорно, словно кукла. – Мы не… Было слишком поздно, когда добрались.

– С кем?

– Я… – Он нахмурился. По его лицу пробежала дрожь тревоги – светлые брови сошлись к переносице, на ней залегла морщина. – Я не помню, как его звали.

Джемма тоже не помнила: только смутно знала, что Суини спускался сюда не один. Но она и не решалась заставить себя вспомнить: каждая попытка обжигала болью.

Винсент. Винсент. Винсент.

– Лес. Мы потерялись в лесу… Все время возвращались в лагерь…

Зачем она все это слушает? Зачем ищет выход?

– И чем дольше мы бродили вокруг, пытаясь выбраться, тем страннее он себя вел. Я… Кажется, я попытался сбежать от него, но не вышло.

Это все больше не имеет никакого значения. Ни поиск выхода, ни реальный мир, оставшийся где-то снаружи.

– Он наставил на меня ружье и повел дальше.

Винсент мертв.

– Мы спустились в тоннели.

Его нет в этом тумане – а значит, он даже не застрял между жизнью и смертью, как она.

– И шли.

Он мертв.

– Шли.

Мертв.

– И шли. Шли, пока мир не перестал терять очертания.

В этом всем не осталось никакого смысла.

– И пока все не заполнила чернота.

Джемма поняла, что отпустила руку Суини, только когда он тоже подошел к стене и рассеянно дотронулся до нее.

– Мы не выберемся отсюда, – безразлично сказал он. – Я пытался. Из этого места нет выхода.

И вместо ужаса или отчаяния Джемма почувствовала облегчение.

Они будут бродить здесь, пока снова не начнут все забывать, – и тогда боль уйдет. Лицо Винсента больше не будет стоять перед глазами, разрывая ее на части. Вот и всё. Она больше не вспомнит ни о нем, ни о Мэйси, ни о том, что она сама виновата в том, что потеряла обоих.

– Он вернет меня наверх, только если Тедди отдаст ему свое тело.

Рука Суини, бледная, длинная, с узловатыми пальцами, прошлась по бесцветному камню, пересчитывая углы и выступы странной формы.

– Но он этого не сделает.

Эта фраза зацепила уплывающее внимание Джеммы – и на этот раз вернула ее к лицу Купера. Теодора Купера, который сделал все, чтобы найти и спасти Брайана, стоящего сейчас перед ней.

– Купер сделает все, чтобы тебя спасти, – пробормотала она. – Он отдаст ему свое тело. И Самайн получит то, что хочет.

Если бы был шанс вернуть Винсента – она бы отдала свое тело в ту же секунду, даже если бы это значило, что Самайн пожрет весь этот чертов остров, от края до края. Даже если бы это сулило смерть миллионам людей.

Купер сделает то же самое.

– Нет.

И впервые за все это время, глядя на него, Джемма понимала: он полностью отдает себе отчет в том, что говорит.

– Тедди хороший человек.

В этих словах было столько уверенности, столько искренности, что опровержение, готовое соскочить с языка, рассыпалось. Джемма знала Купера; но человек, стоящий перед ней, тоже его знал. Знал лучше, чем она. Не ей было с ним спорить.

Он был связан с Купером куда крепче и дольше, чем Джемма.

– Купер не может связаться с твоим сознанием? – вместо этого спросила она. – Он ведь… способен. Разве нет?

Суини положил руку себе на грудь, прямо под шеей – слишком знакомым Джемме жестом, чтобы она не поняла, что он искал.

– У тебя был амулет, – сказала она.

– Самайн снял его. – Суини провел пальцами по тому месту, где тот должен был быть. – А без амулета… Мы слишком глубоко. Тедди не сможет найти меня.

Джемма зеркально повторила его жест – ее ладонь легла на основание шеи. Медленно потянула за молнию.

– А с ним сможет?

Взгляд Суини вернулся к ней – и остановился на раскрывшейся шее. Потому что, в отличие от его груди, ее не была пуста.

69. Сделайте свою работу

В облике Брайана Суини было много светлого: светлые волосы и светлые брови, светлые глаза. Прямые черты лица, в обычной жизни, наверное, дружелюбные. Кэл мог поспорить, что улыбка этого парня обычно была широкой и открытой, – но сейчас она казалась жесткой и мертвой, как маска, натянутая на кости.

Самайн исказил все, чем был Брайан Суини.

Огонь выкрашивал его в серый, превращал кожу в камень, лоснился отсветами в пустых глазах.

Кэл смотрел, как Самайн медленно поворачивает голову. Мягко, неестественно плавно, дюйм за дюймом. На мгновение все вокруг затихло: не слышно было ни потрескивания огня, ни влажных звуков тварей, когда взгляд Самайна остановился на Кэле.

– Их будет двенадцать, – повторил Он слова Нормана.

Восковая, неестественно растянутая по лицу улыбка не двигалась, даже когда он говорил.

Кэл уронил взгляд ниже – одна из тварей кругом обходила пещеру, две другие вились у ног Самайна, еще та, что возле Нормана и Доу; силуэты, появляющиеся и пропадающие за всполохами огня… Нет. Слишком много.

Самайн, без труда читая его мысли, медленно кивнул.

Костры вокруг продолжали гореть, пожирая трупы. Кэл обвел пещеру быстрым взглядом, но выхода найти не смог. Норман застыл, обхватив плечи безвольно лежавшего Доу, – Кэл не хотел знать, мертв тот или нет, – а Купер так и стоял, затравленно глядя на Самайна. «Все в сборе», да? Все, кто тебе нужен.

«Тебе бы подошел кто угодно, – подумал Кэл. – За столько времени… много людей оказывалось здесь. Почему мы?»

– Я же говорил тебе, Кэйлуа.

Невозможно было определить, откуда исходит этот голос – изо рта Самайна, из воздуха, – звучал ли он в его голове. В нем не было хрипоты или интонаций живого человека – только влажная, обволакивающая густота. Голос, от которого не избавишься, даже заткнув уши.

– Только воины не боятся умирать и не боятся убивать.

Самайн смотрел так, как смотрит бездна, если бы у бездны было лицо.

Кэл вдруг подумал: может, этот взгляд видел его всегда. До того, как он вошел в эту пещеру. До того, как приехал на этот остров. До того, как убил первое чудовище. До того, как стал собой.

Самайн видел его до и после, в каждом его «если» и «когда». В каждом моменте, когда Кэл думал, что у него есть выбор.

– И вы – мои воины.

– Ритуал нужно… – раздался слабый голос Нормана.

Он сидел, опустив голову