Право на дом - Анна Щучкина
– Зачем… зачем ты это говоришь мне? – выдавил я, чувствуя, как немеют губы. Жестокая тоска навалилась на сердце, сковывая его льдом.
Я помнил, как хоронил отца. Да, его нельзя было назвать образцом для подражания – вся империя знала, что шлюх он менял так же часто, как придворные дамы – платья, но…
Глаза Сераф налились кровью, и она с нажимом произнесла:
– Я ненавижу их. Всю семейку. И желаю им одного: смерти. Жестокой смерти. Он выбросил меня, когда наигрался. Меня! Выставил на посмешище! – Ее голос сорвался на визг, эхом отразившись от высокого потолка.
– Я тоже из семьи Фуркаго.
–Ты?– Она наставила на меня мизинец и с деланым удивлением протянула вновь: – Ты-ы-ы? О нет, дорогой мой. Ты совершенно другой крови. И совершенно другого духа. Ты не интриган, лапуля, как бы ни старался, это совсем не твое. В тебе плещутся бурные, яростные воды, которые не может запереть никакой дворец, никакая клетка. Но мы с тобой похожи. Просто тебе повезло стать принцем, а вот я… стала игрушкой.
Я желал возразить. Оправдаться, найти аргументы, чтобы бросить в нее, как бросают камни в тех, кто провинился перед императором. Но очень хорошо я сознавал другое: она права. Эта семья никогда не принимала меня. Смотрела свысока, снисходила до моего положения приемыша… Я помнил очень хорошо, как пришел во дворец. И помнил, зачем пришел во дворец. Судорожно вздохнув, я попытался ответить, но язык словно отказывался подчиняться мне.
Отказывался подчиняться. Я ухватился за эту мысль.
– Я помогу тебе. А ты поможешь мне, – вкрадчиво произнесла Сераф. – Договор!
Слуга сунул под нос договор и перо, а рядом поставил печать.
Я поднял перо, собираясь расписаться, а затем…
Отвесил себе пощечину. Боль обожгла лицо, а по венам начал растекаться гнев. Я потянул за тонкую нить связи, соединяющую меня с Кисой, и отдался силе. По полу заструился туман, постепенно поднимаясь, клубясь, щупальцами расползаясь по углам, лаская стены. Великая мать, до этого с наслаждением наблюдавшая за мной, с раздражением зашипела. Сераф подняла палец, и маррдер сразу же умолкла.
– Ах ты сука…
Бокал в руке бывшей императрицы лопнул – она резко сжала кулак, так, что хрусталь не выдержал, – и осколки посыпались на пол.
– Все вон.
Великие матери склонили головы и бесшумно удалились. Та, что почти подчинила себе мою волю, напоследок бросила на меня взгляд – недовольный и голодный.
Я сложил руки на груди, чувствуя, как жар равномерно растекается по телу.
Княгиня Сераф задумчиво осмотрела свою ладонь – никаких царапин от осколков.
– Так это ты во мне нуждаешься, верно?
Сераф по-кошачьи грациозно потянулась и мгновенно оказалась на стуле рядом с моим. Я не спускал с нее глаз.
– А ты все же не такой дурак, как кажется на первый взгляд.
– Я умело прикидываюсь.
– Не сомневаюсь.
– Давай перейдем к делу? Что из сказанного тобой – правда и зачем тебе моя помощь? – Нарочито принюхавшись, я поморщился. – И отодвинься, пожалуйста. От тебя несет кровью и гнилой плотью.
Она хищно улыбнулась и облизнула уголок рта.
– Все такой же дерзкий малыш. Ладно, давай поговорим откровенно. То, что я ненавижу императорскую семью, – правда. То, что я убила предыдущего императора, – тоже. Но войди в мое положение: этот старикан насиловал меня много лет. Так что месть была очень сладкой, – выдохнула она. – Мне пришлось заключить договор с Астраэлем. Но он предал меня. Теперь я хочу заключить договор с тобой. Прочитай внимательно.
Я с сомнением взглянул на листок бумаги.
– Договор, выгодный тебе, конечно?
Сераф раздраженно постучала ногтем по бумаге и, смяв ее, поднесла к свече – вскоре листок пеплом осыпался на стол. Но под тем договором оказался еще один.
– Читай следующий. Тебе понравится.
…Закончив читать, я вопросительно посмотрел на Сераф.
– Ты серьезно хочешь провернуть это?
Она ухмыльнулась.
– Более чем. От тебя мне потребуется только голова Астраэля и полная независимость маррдеров. Вы не лезете в мои дела – какими бы они ни были, – а я не лезу в ваши.
– Зачем тебе его голова?
– О, дорогой, – промурлыкала Сераф, – я хочу повесить ее на самое видное место. Буду ублажать себя, глядя на его выпученные глаза, – уже чувствую, как быстро достигну пика!
Едва я поставил подпись, как в дверь постучали, а затем кто-то небольшого роста проскользнул в зал. Этот кто-то скинул капюшон и явил на тусклый свет лицо мальчишки лет четырнадцати. Его глаза блестели зеленью, а волосы были черные, курчавые. С мягкой улыбкой парень подошел к княгине Сераф и встал на колени. Она потрепала его по щеке и приглашающим жестом указала на кушетку, стоящую в тени. Парень кивнул и развязал завязки плаща. С шелестом скользнула на пол ткань, обнажив красивое бледное тело.
– Договор подписан, мы теперь партнеры, так что не вздумай предать меня. – Она погрозила изящным пальцем. – А сейчас иди – мне нужно согреться. Холодная кровь совсем не утоляет меня.
Я бросил взгляд на парня, покорно возлегшего на кушетке и соблазнительно проведшего рукой по шее, на княгиню, медленно, как хищник, подкрадывающуюся к жертве. И вышел, тихо притворив дверь.
В коридоре меня ожидал Эрнесто. Кивнув, отвел к лестнице, ведущей наверх. Прошептал:
– Жду тебя в кабинете Джеймса через два оборота. – И уже громче повторил: – Моя печать к вашим услугам, принц Фуркаго. Желаете прямо сейчас отправиться за ней?
Вокруг никого не было, но, без сомнений, у княгини Миралиласа много глаз и ушей.
– А сон мне не нужен? – так же громко ответил я. – Или отдохнуть с дороги?
– Неужели не жаждешь остаться со мной наедине? – насмешливо протянул Эрнесто. Его глаза с яркой золотистой радужкой сверкнули в полутьме.
Я вздохнул. Маррдеры.
– Конечно, жажду, Эрнесто. Надеюсь, все письма передадут быстро.
Дохнул ветер – маррдер исчез. А я захлопнул дверь и, развернувшись, ударил по ней. Кулак пульсировал болью, но эта боль была ничто перед тем, что я собирался совершить в ближайшие три месяца.
Самое большое предательство в своей жизни.
Глава 9
Винсент
Мой друг, пещера снова наполняется его присутствием: он приносит не только еду, но и лучи света, пробивающиеся сквозь тьму. Каждый его жест, словно заботливое прикосновение судьбы,
