Право на дом - Анна Щучкина
– Так, получается, моя маскировка не работает? Как ты распознал во мне принцессу?
– У вас отличная маскировка. Просто для жреца белого дракона… это пустяк. Да вы и сами должны знать.
Я нахмурилась. Эти воспоминания тоже были окутаны туманом.
– То есть вы не высовываетесь из своих нор?
– Вы про подземный храм? Да, община коротает дни там и неистово возносит подношения Кеолу. И, как видите, не зря.
– Почему?
Жрец остановился. Все это время он шел на шаг впереди, показывая дорогу: в катакомбах было множество разветвлений, ходов, в которых легко затеряться.
Йенн повернулся и, бросив на меня внимательный взгляд, проговорил:
– Потому что вы здесь.
Я фыркнула. Да-да, стараниями да молитвами… но если им так проще, то пускай верят.
Фанатиков тоже можно использовать…
Я мгновенно подавила эту мысль. «Та» все чаще проникала в мою голову. Что же будет, когда я овладею собой?
Или она овладеет мной?
– Хорошо-хорошо, – поспешно ответила я, надеясь, что жрец не заметил моего краткого ступора. – Пусть так. Сколько нам еще идти?
Йенн улыбнулся и, театрально вскинув руку с камнем, напыщенно провозгласил:
– А вот мы и пришли, последний поворот. Наш дом. И теперь ваш, принцесса Аниса.
Мы завернули и…
Нестерпимое сияние голубых камней ослепило меня. Один за другим они, до этого источавшие бледный свет, вспыхнули, заиграли тысячами огней.
И озарили его – подземное убежище в дюжину домов да храм, стоявший в глубине пещеры. Мы оказались у подножия лестницы, спускавшейся вниз метров на десять.
– Потрясающе, – выдохнула я. – Все это…
И как бы ни тревожилась, наступил покой. Это был истинный храм, храм, отстроенный многие века назад, когда жрецы почувствовали опасность, храм, хранивший историю тысяч подношений, силу, что наполнила меня до краев.
Я глубоко вдохнула, чувствуя, как отступает боль и усталость бессонной ночи. Камни хранили энергию моих драконов, которую я сама заключила в стекляшки. И сейчас она возвращалась. Значит, еще не поздно, значит, они живы! И есть шанс, что мои дети вернутся.
Мы освободим их.
Радостная, я повернулась к Йенну, собираясь похвалить жреца – они смогли сохранить остатки моей силы.
Подняла руку с камнем в кулаке, и боль подрезала мне ноги – я рухнула, потеряв зрение, потеряв дыхание, потеряв слух.
Боль. Боль. Боль!
Они держали мои руки, они держали меня за ноги, они схватили мою голову.
А я кричала, чувствуя, как моих детей убивают.
Они умирали, они мертвы, их нет, нет, нет…
– Быстрее, несите ее в храм!
Заползая в уши, голос Эйри червяком прогрыз мой мозг.
Тьма поглотила меня.
* * *
Неделю я не притрагивалась к пище.
Неделю я скорбела по ним.
Неделю я отказывалась принимать, что их больше нет.
Запершись в храме, наказывала себя за промедление, простаивая на коленях перед Кеолом час, второй, третий…
На восьмой день Эйри принесла мне воды. Я проглотила ее, давясь слезами.
Сколько же драконов погибнет, пока непримиримые противники насытятся кровью?..
На девятый день я вышла к людям, что скорбели вместе со мной. Всего сорок человек – женщины, старики, несколько мужчин, горстка детей. Они сгрудились возле подножия храма, а жрец Йенн – уже в церемониальных одеждах – держал в руках ларец, собственноручно запечатанный мной тысячу лет назад.
Сломав защиту, скрывавшую силу, я откинула крышку и…
Отшатнулась в ужасе.
Кеол, за что ты так со мной?
Эйри, стоявшая позади, заглянула через мое плечо и зашипела в негодовании.
Йенн нахмурился, бормоча проклятия, непозволительные для жреца.
Я же, взяв себя в руки, проговорила:
– Их украли. Яйца драконов украли!
Глава 12
Рейн
Аар говорит, что жестокий император способен уничтожить всех нас, но он уговорил его этого не делать. В его глазах читается решимость и тревога, а в сердце зреет страх: страх за жизнь, страх за мир, который еще можно спасти. И я вдруг понимаю: сдаваться нельзя. Всего одна искра может разжечь пламя, способное противостоять тьме.
Из блокнота Бо
Миралилас. Сожженные земли 945 год правления Астраэля Фуркаго
Эрнесто отложил книгу, которую читал. Я успел заметить странные символы и рисунок на обложке: красное яблоко в чьих-то руках.
– Артефакты с той стороны запрещены, разве нет?
– Вчера были запрещены, сегодня уже дозволены. Да и какая теперь разница?
– Что-то ты не в духе… маррдер.
Эрнесто вздохнул и помассировал виски тонкими пальцами, словно пытаясь отделаться от настойчивой боли. Затем, взмахнув рукой, скрыл наше присутствие от маррдеров – никто не смог бы услышать разговор. Конечно, пойдут толки да пересуды… Но после заключения договора Сераф будет считать, что я попался на крючок.
И никогда ее не предам.
–Как бы тебе объяснить попроще… Все дело в Джеймсе. Этот безмозглый маррдер совершил ошибку, так легко назвав ее имя. Твоей жены. Понимаешь, есть маленький нюанс во всех этих тонких магических договорах, клятвах и так далее. Объект договора и субъект договора должны находиться, допустим, хотя бы в одном мире. Желательно вообще рядом.
Так мне не показалось.
– Ты говоришь очевидные вещи.
– Очевидные… О да, очевидные! А теперь вспомни, где находилась Аниса в момент передачи власти?
– Моей жены не было в этом мире, – медленно ответил я. Ее вообще не существовало нигде – пронеслась мысль после.
– А единственной Анисой в этом мире была… – тихо сказал Эрнесто.
Но я уже понял. Императрица.
–И магия тонко среагировала на этот поистине точный образ. Не знаю, как она это делает, не понимаю природу ее сил, но факт остается фактом – тогда Анисой была она.
Магия приняла ее. Магия не смогла отличить ее от настоящей Анисы.
Эрнесто скрестил руки на груди.
– Поэтому власти моей, как и моих матерей, здесь больше нет. – На его лице расплылась хитрая улыбка. Блеснули острые клыки. – Пока что нет.
– Мы заключили договор с Сераф. Он запечатан моей кровью.
– От тебя ничего не понадобится. Точнее так: понадобится твое бездействие. Отойдешь в сторону, когда того потребует момент.
На мгновение его лицо – лицо истинного маррдера – стало жуткой маской хищника, так и жаждущего вонзить в меня клыки.
Я подавил желание встать и немедленно броситься вон, а Эрнесто, почуяв мой страх, мягко рассмеялся.
– Я помогу тебе в грядущем переделе власти. Сераф уничтожит и тебя, принц Фуркаго. Ей нет доверия, она взбалмошна и несдержанна, как новообращенный маррдер… Она предаст тебя, когда добьется своего.
На губах Эрнесто заиграла тонкая
