Имя мне Гнев - Евгений Фронтикович Гаглоев
– Похоже, недавно в доме кто-то умер, – настороженно ответил Егор. – Я слышал, что в деревнях еще поддерживают эту традицию… Если в доме гроб с телом, то крышка стоит снаружи, как символ скорби, чтобы все соседи знали о случившемся…
– Угораздило же нас приехать именно сегодня, – простонала Алина. – Может, не стоит заходить?
– Зря, что ли, ехали столько часов? – буркнул Степан. – К тому же под таким ливнем мы запросто слетим с дороги в кювет. Нужно где-то переждать дождь.
– В машине посидим, – не унималась девушка.
– А книга? – напомнил ей Егор. – В конце концов, мы только из-за нее сюда и приехали.
– Ну тогда пошли, – вздохнула Алина.
Егор заглушил двигатель. Прихватив рюкзаки, ребята выскочили из машины и мгновенно вымокли до нитки. Прикрывая головы рюкзаками, они бросились под навес. Пока Егор громко стучал в запертую дверь, Алина испуганно косилась на черную крышку.
Вскоре со двора послышались чьи-то шаркающие шаги.
Дверь им открыла невысокая старушка лет восьмидесяти. Она была в длинной юбке и шерстяной кофте, поверх которой набросила теплую шаль. На тощих ногах старухи поблескивали старомодные резиновые галоши на пару-тройку размеров больше, чем следовало бы.
– А вы еще кто? – недовольно спросила старушка. – Принесла же нелегкая в такую погоду!
– Добрый вечер. Простите за беспокойство, нам нужна Вероника, – сказал Егор, трясясь от холода.
– Многим она нужна, – сухо сказала старуха. – Только вот ей уже никто не нужен. – И она покосилась на крышку гроба.
– Что? – нахмурился Степан. – В каком смысле?
– Нет больше Веронички моей. Пока еще в доме, но завтра уж похороны.
Все трое лишились дара речи.
– Погодите, – испуганно пробормотал Егор. – Мы же с ней недавно разговаривали…
– Вот недавно она и убилась, – мрачно ответила старуха. – Ехала в Белогоры и слетела с дороги в овраг. Глубокой ночью только и обнаружили… У местной полиции разговор короткий. Авария, чего тут разбираться? А у нас сейчас в покойницкой нет никого, давно все поувольнялись, поэтому быстро все обстряпали… Привезли, обмыли… Забирай, говорят, тетушка, любимую племянницу… С утра вот с бабами и хлопочем по похоронным делам. Да заходите же! – Старуха посторонилась. – Прохладно… Еще и льет как из ведра. Меня Зоя зовут.
– Боже, какой ужас! – пролепетала Алина. – Так вы ее тетка?
– Говорю же. Ждала племянницу в гости, а дождалась покойника в дом. Так что вы хотели от нее, молодежь? Погадать, поди?
– Вероника обещала отдать нам одну книгу, – ответил Егор. – Перевод какого-то старинного дневника. Сказала, что все отправила вам, и просила попозже сюда приехать…
– Вещи она переслала, верно. Курьеры вчера вечером доставили. Я попросила их составить все коробки в ее старой комнате. Но пока ничего не разбирала, а теперь и не знаю, стоит ли. Книг там уйма. Какая именно вам нужна?
– А можно на них взглянуть? – спросил Егор. – Тогда и поймем. Мы вас не задержим.
– Да заходите в дом, чего уж, – хмуро сказала Зоя. – Компания не помешает. Соседи давно по своим избам разошлись. Тут только я да она…
– Тело в доме? – испуганно спросила Алина.
– А то где же? Порядок у нас такой. Нужно покойнику в родном доме побыть хотя бы одну ночь, попрощаться, стало быть. А завтра уж на погост снесут.
– Так быстро? – дрожащим голосом спросила Алина. – А как же следствие, всякие экспертизы?
– А чего тут расследовать-то? – хмыкнула Зоя. – Был человек, и нет человека. Даже вскрытие никто делать не стал, и так все понятно. Только похоронить достойно и осталось… Еще ливень этот некстати. Придется завтра Вероничку в сырую землю класть… А вы ночевать оставайтесь. Долгий путь проделали, в такую погоду обратно вам ехать нельзя.
С этим Егор был согласен. Из-за сплошной стены грохочущего дождя он с трудом видел свою машину.
– А мы вас не стесним? – спросил Степан.
– Дом-то огромный! Комнат всем хватит.
– Неудобно как-то, – поежилась Алина, все поглядывая на крышку гроба. – Может, мы лучше в гостинице остановимся?
– В какой? – Зоя невесело усмехнулась. – В Белогорах отродясь гостиниц не бывало. Кому надо тут надолго останавливаться? Если уж приспичит, то жилье арендуют. А гостиниц нет… Так что оставайтесь. Заодно и свою книгу поищете. Мне-то она без надобности.
– Придется остаться, – произнес Степан, взглянув на своих спутников. – Дождь еще неизвестно когда закончится. Ехать опасно, к тому же темнеет уже. Переночуем, а завтра утром обратно поедем.
– Нужно только отцу позвонить, чтобы не волновался, – сказал Егор.
– Вот и я вам про то говорю, – кивнула Зоя. – Ужином накормлю вас, так и быть. Завтра поминальный обед, так мы уж еды на половину деревни наготовили. Если задержитесь, то и на похороны сходим. Раз уж вы ее знали…
– Не так хорошо, как хотелось бы, – тут же вставила Алина.
Оставаться на похороны она не собиралась, и Егор был с ней в этом солидарен.
Темное небо вспорола очередная изогнутая молния. Мгновением позже над деревней прогрохотал оглушительный раскат грома. Бродячие собаки, лежавшие у колодца, одновременно подняли жуткий заунывный вой.
Егор, Степан и Алина, немного робея, пересекли крытый двор и вошли в дом. У входной двери, прислоненные к бревенчатой стене, стояли несколько похоронных венков с траурными лентами. Зоя провела ребят в большую кухню, где в настоящей русской печи горел огонь. Только это пламя и освещало помещение, да еще старинный керосиновый фонарь, стоявший на дощатом столе.
– Электричества нет, – посетовала Зоя. – Как ливень начался, так свет и отключился. Но у нас это привычное дело, мы внимания не обращаем.
От этой новости ребятам стало еще жутче.
– Обогревайтесь. Могу вам сухую одежду предложить. Семья раньше большая была. Тут много чего найти можно, ежели в старых шкафах порыться.
– Спасибо, не надо. У вас очень тепло, – сказал Степан. – Мы так обсохнем.
– Тогда садитесь поближе к печи, – предложила старуха.
Ребята скинули мокрые кроссовки и стянули носки. Степан и Егор сняли футболки, оставшись в одних шортах. Увидев татуированное тело Бузулуцкого, Алина мгновенно забыла обо всех ужасах этого дома. Покраснев до кончиков ушей, она отвернулась и принялась стаскивать с себя джинсы и курточку. К счастью, футболка была длинной и сухой, поэтому девушка осталась в ней. Вскоре все трое уже сидели у печи, протягивая руки и ноги к ее горячим стенкам. Под потолком тянулись бельевые веревки, и Зоя предложила студентам развесить на них мокрые вещи. Затем хозяйка сходила наверх, освещая себе дорогу керосиновым фонарем, и, вскоре вернувшись, бросила под ноги незваным гостям три пары теплых лоскутных тапочек.
– Так-то оно лучше будет, – проворчала она.
– Спасибо, – выдохнул Егор, натянув мягкие тапки
