Эридон. Игры судьбы - Савушка

Ну нет, дружище, своей магией я делиться не буду. Ты прекрасно знаешь почему.

Сейчас найду её дружка рогатого, вот он пусть и занимается. Зверь недовольно фыркнул, но затих.

– Recuperatio!

Заклинание исцеления окутало её лёгким свечением, проникая в тело мягкой волной. Но я не целитель, а у неё пустой резерв, поэтому заклинания мало для её восстановления.

Но хотя бы что-то.

Осторожно взяв девушку на руки, я направился к дорожке, что вела обратно в лес.

И тут явился Андрас. В полной боевой трансформации, тёмный, как сама бездна, стоял на берегу, всматриваясь в гладь воды. Моих шагов он не мог услышать: чтобы не тревожить раны девушки во время ходьбы, я использовал левитацию.

– Я не знаю, за какой бездной ты взял себе эту девочку, – начал я сдержанно, но голос уже дрожал от злости. – Но охранник из тебя, как из меня цветочная фея.

Если бы не ноша на руках, я бы ему врезал. Мало того, что он таскает её за собой, так ещё и уследить не может. Девчонка была на грани, и если бы я не ломанулся сюда, то этот рогатый сейчас вытаскивал бы её труп из воды.

– Что ты с ней сделал, Рианс? – угрожающе спросил он.

Вот это поворот!

– Что я с ней сделал?! Я? – к злости на демона добавилось возмущение. – Андрас, ты видимо уронил.

– Что? – не понял мрачный.

– Последние крупицы совести. Подбери.

Я подлетел ближе и бережно передал ему Астрид, несмотря на кипящее внутри раздражение.

– Она горела, как факел. Я успел увидеть прыжок в озеро и прыгнул следом, но вода не потушила огонь, она продолжала гореть до тех пор, пока не начала тонуть, выпустив весь воздух. Сразу замечу, она это сделала намеренно. Дальше всё понятно: я вытащил её из воды, привёл в чувство, но она снова отключилась. У неё ожоги по всему телу и внутренностям, полное магическое истощение. Заклинание исцеления я запустил, но ей нужно восстановить резерв.

Это всё, что я собирался сказать. И уйти. Что и сделал.

– Рианс, – я обернулся.

– Спасибо.

Я кивнул. И ушёл.

Глава 11

Астрид Веленская

Приходила в сознание я долго и нехотя. Всё болело. Даже то, что, казалось, болеть не может. Аргументы в пользу «выпить ещё чаю с Калирет» выглядят куда разумнее, чем «открой глаза и оцени обстановку». Даже если кто-то собирается добить – пусть. Хуже всё равно уже не будет.

Но кто-то, похоже, был категорически против моей философии «умру – и ладно».

– Астрид, – до слуха доносится голос, мягкий, но настойчивый.

За ним – лёгкое прикосновение к руке, будто касаются хрупкой фарфоровой куклы.

– Астрид, я слышу по дыханию, что ты в сознании.

– Уйди, демон… ты мешаешь мне умереть, – выдавливаю я, с трудом узнавая собственный голос: сиплый хрип, похожий на скрип несмазанной двери.

Моих ног коснулось что-то мокрое и холодное.

О боги! Что это?

– Оскверняешь тело ещё до его остывания? Я была о тебе лучшего мнения, – проскрипела вслух.

Сквозь боль приподнимаюсь, чувствуя, как вся кожа словно покрыта слоем раскалённого песка. Каждое движение отзывается в теле вспышками боли. Одежды почти не осталось: палёные лоскуты прикрывают только стратегически важные участки. Всё остальное – обнажено, обожжено и покрыто чем-то… мерзким.

И прямо сейчас мои голые ноги намазывают этой зелёной, скользкой и наверняка вонючей мазью. На возмущенный вопль нет ни сил, ни воздуха – в легких по-прежнему пульсирует жар, как будто внутри расплавленный металл. Я бросаю на демона взгляд, в котором концентрируется всё моё негодование. Он не впечатлён.

– Ваше высочество, – говорит он, не отрываясь от процесса. – Вы чем-то недовольны или у вас глаза до конца не открываются?

Мысленно посылаю его к дядюшке Хаосу. И желательно без права обмена.

– Астар…– он запнулся. – Астрид, у тебя сильные ожоги по всему телу, я уже молчу о внутренностях. Это целебная мазь из синих водорослей. Запах отвратительный, но ты его не почувствуешь, пока не восстановишься. Твой резерв на нуле, на регенерацию не было и капли. Я влил в тебя немного из артефакта. Пришлось выбирать: внутренние или внешние повреждения. Выбрал первое, поскольку с внешними я ещё могу справиться, но что делать с жареными легкими – понятия не имею.

Голос мрачного выдал его напряжение, а вот руки скользят осторожно, бережно, плавно обволакивая мазью изувеченную кожу. Ни одного неловкого движения.

Радовало одно – запах я действительно не чувствовала. Не радовало другое: причиной этому был мой огонь, который пытался сжечь меня изнутри.

– Огонь… – пробую сказать, но попытка оборачивается приступом боли.

Ощущение, словно мне в горло залили жидкое олово. И оно медленно растекается по стенкам гортани, оставляя крошечное пространство для воздуха.

– Ты потеряла контроль, – говорит Андрас глухо. – Случился срыв. Снова.

Сказать ничего не получается, и я просто смотрю. Пристально. Не отводя глаз.

– Тебе нужно восстановиться, давай отложим разговор.

Продолжаю пристально смотреть.

– Астрид, сейчас не лучшее время.

Все ещё смотрю. Он тихо вздыхает с самым мученическим выражением, которое я когда-либо у него видела.

– Ты даже когда молчишь, можешь быть невыносимой.

Невыносимой?! Он вообще помнит, кто я?

В состоянии «что он только что сказал?!» я не сразу замечаю, как демон заканчивает мазать мои бедные ноги зелёной жижей. Убирает банку как нечто священное и отодвигается. Только затем садится ближе, без лишнего давления касается моего плеча, чтобы я снова заняла горизонтальное положение.

– Давай тогда так: ты лежишь и не мешаешь мне тебя лечить, а я расскажу, что узнал.

Киваю, хоть с трудом.

– Прекрасно. Тогда закрой глаза и не двигайся. Мне нужно настроить входящие потоки и напитать твой резерв. В первый раз не было времени разбираться с дырами в потоках, пришлось вливать энергию в спешке. Из-за этого бо́льшая часть ушла в никуда, так что после восстановления вливать в тебя буду уже свою.

Внутри что-то сжимается. Свою энергию… Это слишком. Не то чтобы я собиралась отказываться – вариантов больше нет, – но чувствую, как невидимая граница дрожит, будто в меня заглядывают глубже, чем положено.

Да уж, этот «срыв», как он его назвал, был явно куда хуже прежнего, раз повредил потоки. Значит, я реально чуть не спалила себя дотла.

– Ты впервые не стала делать поперёк. Я удивлён.

Я снова ничего не отвечаю – не потому, что не хочу, а потому что действительно нет сил.

Андрас замолкает. И в