Огненная царица - Мэй Линь

Сяо Гу напрягся. Всем своим существом, спиной, кожей на пальцах ног он почуял, что приблизился к великой тайне. Тайна эта при случае может дать ему власть как над лисами, так и над даосами.

– И какая же разница, кто будет его обучать? – спросил он с деланно безразличным видом.

Но тут Фанлань спохватилась.

– Неважно, – сказала она. – Важно увести Алекса от даосов и спрятать его понадежнее.

– Как же это вы его уведете, если он сам не хочет идти? – хмыкнул Сяо Гу. – Драгоценнейшей наверняка известна старая пословица: даже один человек может привести осла к водопою, но и десятеро не заставят его пить.

– Я его увести не смогу, – отвечала Фанлань, – за мной следят. Его уведете вы.

– Я уведу?! – поразился Сяо Гу.

– Да, – сказала Фанлань. – Я напишу письмо, где все объясню. Вы его просто передадите.

Сяо Гу выразительно развел руками и поднял очи к потолку. Милосердная Гуаньинь, как бы говорил весь его вид, как же это я смогу передать какое-то там письмо, если и сам сижу здесь на положении пленника?

Фанлань отлично его поняла.

– Не бойтесь, я помогу вам сбежать, – сказала она негромко.

Опять бежать?! Нет, дорогие мои, достаточно он набегался за последние дни! Сяо Гу – цивилизованный человек, без пяти минут студент, он хочет, наконец, немного пожить в покое. Тем более что здесь ему предоставили вполне приличный харч и замечательные карьерные перспективы. И снова менять это все на службу у хозяина за пятьдесят юаней в день?! К тому же еще неизвестно, возьмет ли его хозяин обратно на службу – в прошлый раз они, кажется, расстались окончательно… Мы уж не упоминаем о том, что уговорить хозяина сделать что-то против его воли – занятие совершенно бесперспективное и даже, можно сказать, вовсе дохлое. Если уж хозяин чего решил, он будет упорствовать, как тот самый осел из пословицы, и лучше умрет от жажды, чем выпьет хоть каплю воды. Таким образом, драгоценнейшие, ни о каком побеге даже речи быть не может…

Пока Сяо Гу обдумывал эту речь и приуготовлялся торжественно озвучить ее перед прекрасной лисой, он вдруг обнаружил себя бегущим вместе с Фанлань по длиннейшим плохо освещенным коридорам. Как они покинули комнату и сколько уже бежали, Сяо Гу совершенно не помнил. Видимо, хитрая лиса навела на него чары. Обнаружив это, он изрядно струхнул.

– Куда это мы бежим, всемилостивая Гуаньинь? – дрожащим голосом осведомился Сяо Гу, стараясь потихоньку притормозить. Это было зряшное дело, потому что Фанлань держала его за руку и тащила за собой, как хороший локомотив. Сила у нее была совершенно нечеловеческая.

– Скоро уже конец, – отвечала Фанлань, продолжая бежать впереди лошадиной рысью.

Это заявление здорово напугало Сяо Гу. Конец, милосердный Будда? О каком конце речь? Не о конце ли его никчемной жизни?!

– Я не хочу, – заныл он. – Не желаю никуда бежать. Я хочу остаться здесь, мне нравится быть избранным.

– Поздно, – отвечала Фанлань. – Они уже знают, что мы сбежали. Назад дороги нет.

Мы сбежали? А он-то тут при чем? Его просто силой увлекли, зачаровав лисьей магией.

Сяо Гу едва не умер от страха, когда услышал, что назад дороги нет. Что это значит? Если лисы их нагонят, они их что, убьют? И даже в плен брать не будут? И вообще, все это очень странно, ведь Фанлань сама лиса, так на чьей же она стороне? Этот вопрос следовало прояснить, и немедленно.

– На чьей вы стороне, драгоценнейшая? – запыхтел Сяо Гу, поспевая за рыжеволосой красавицей.

– Быстрее! – крикнула она вместо ответа и на самом деле побежала еще быстрее, хотя, казалось, это было уже невозможно.

Теперь Сяо Гу уже даже не бежал, а почти летел, влекомый чертовкой, по мрачным коридорам. Он еле успевал перебирать ногами и напоминал сам себе воздушный шар, который тащат на длинной нитке, иногда стукая им об пол и стены.

Продолжая бежать, Фанлань тревожно оглянулась назад. На что это она там смотрит? Сяо Гу, не переставая перебирать ногами, тоже вывернул шею, и то, что он увидел, поразило его до глубины души. Следом за ними, метрах в пятидесяти, мчались несколько серых теней. Сяо Гу узнал их – это они напали на хозяина в гостинице!

Тени неслись огромными прыжками, отталкиваясь ногами от пола, взмывали вверх, цеплялись за стены, а одна даже пробежалась по потолку. И хотя Фанлань тащила за собой Сяо Гу с невероятной скоростью, тени все равно нагоняли их. Зрелище это было пугающим и завораживающим одновременно.

Сяо Гу почувствовал, как сердце оборвалось у него в груди. Фанлань же, разглядев тени, не испугалась, а напротив, как будто развеселилась.

– Не бойтесь, – шепнула она Сяо Гу. – Это всего лишь призраки.

Всего лишь призраки! Милосердная Гуаньинь, да ведь Сяо Гу видел, как дерутся эти дьяволы. Он до сих пор не понимает, как тогда умудрился зарезать одного из них совком для мусора. Его опять бросило в дрожь, и он почувствовал, как ноги его ослабли.

– Не уйти, – пробормотал он осипшим голосом.

Видно, это поняла и Фанлань. Она отбросила Сяо Гу за спину, а сама встала перед тенями. То, что увидел затем Сяо Гу, он запомнил на всю оставшуюся жизнь.

Первая тень прыгнула на Фанлань прямо с потолка. Свистнул в воздухе здоровенный кулак, Фанлань увернулась, и кулак ударил в скалу. Посыпалась каменная крошка.

«Всемудрейший Лао-цзы, что же будет, если таким кулаком да в ухо!» – обмирая, подумал Сяо Гу.

Пока он думал это, Фанлань выпростала из широкого рукава тонкую стальную нить и ударила по врагу. Сяо Гу думал, что тот взвизгнет, упадет, на худой конец, отлетит в сторону. Но тот, не издав ни звука, просто развалился на две части, как будто его перерезали гигантским тесаком. Две его половины лежали на земле и в смертной судороге скребли конечностями. Казалось, это и не человек вовсе, а огромный разрубленный таракан.

Оставшиеся три тени одновременно бросились на Фанлань, но это им не помогло. Смертоносный кнут засверкал в воздухе, издавая даже не свист, а какое-то ужасающее пение. Отсеченные куски тел полетели в разные стороны, и через пять секунд все было кончено.

– Идем, – сказала Фанлань, поворачиваясь к Сяо Гу.

Тот выпученными глазами смотрел на растерзанные тела. Подбородок его дрожал.

– Вы их всех убили! – пробормотал он.

– Не думай об этом, – сказала Фанлань. – Они уже давно перестали быть людьми.

– Перестали? – переспросил Сяо Гу. – Значит, они были