Когти Тьмы - Семён Нестеров
Как бы Мильтен не относился к другим участникам экспедиции, за время плавания до острова, он к ним успел привыкнуть и даже к большинству проникся если не симпатией, то хотя бы уважением. Вечера в кают-компании сблизили даже самых непохожих людей, которые, как ни странно, быстро нашли общие темы. Кузнец Беннет, например, как оказалось, был увлечён алхимией, причём это было не праздное любопытство, а жизненная необходимость для получения новых сплавов и материалов. Одним из его последних открытий был огнеупорный многосоставный материал, из которого он смастерил защитные пластины для брони так называемых "охотников на драконов" — группы наемников, которые рискнули испытать на себе это изобретение и с его помощью попытать счастья в рудниковой долине. Они оказались неплохим подспорьем для Везунчика в его охоте.
Горн владел улучшенной версией этой брони, которая была закалена в крови убитых драконов и укреплена их чешуей, доводящей защиту от огня до идеала. Устрашающий облик броне придавали мощные когти, наподобие тех, какие бывали у орочьих офицеров, только сделанные из заточенных костей дракона. Воистину, облик этой буро-чёрной брони был устрашающим. Горн даже удовлетворил любопытство Мильтена, позволив бросить в его доспех огненную стрелу. Огонь лишь бессильно облизал броню, а её пластины после этого оказались на удивление холодными, что говорило о необычайном таланте кузнеца Беннета и правильном выборе материалов. С такой защитой, возможно, действительно можно было пережить и драконье пламя, если, конечно, не давать твари поджаривать себя слишком долго. Пожалуй, эти разработки вовсе не стоило афишировать, потому что ради такой технологии могут и убить, о чём Мильтен осторожно и намекнул изобретателю, упомянув историю с восстанием Гаронда Огненной Бороды. Каких дел могла бы наделать целая армия в доспехах, нивелирующих основное преимущество магов огня, и говорить не стоит. Тот лишь отмахнулся, сказав, что за его головой и так охотятся, иначе бы он не прятался в такой глухой дыре и не отправился в эту опасную экспедицию, где ему, пожалуй, гораздо безопаснее, чем оставаться у лендлорда Онара. Тем более после того, как оттуда уехал Ли, бывший единственным, кто мог удержать ту свору бандитов, которые по какой-то случайности зовутся наёмниками, в узде. Впрочем, Беннет был уже привыкшим к такой жизни и сам изначально прибился к Ли вместе с одним из отрядов авантюристов, который застрял на острове аккурат перед крушением барьера, и не смог его уже покинуть по приезду паладинов, с которыми почти всем членам этого отряда искателей сокровищ сталкиваться было противопоказано. Сам Беннет, приехал на Хоринис, конечно, в поиске контрабандной магической руды для своих изделий. Теперь же, впрочем, он решил, что ему будет выгоднее впредь держаться рядом с Ли или Везунчиком, а не с бывшими временными попутчиками. В общем, человеком Беннет был явно неплохим, а мастером так вообще гениальным, но и у него явно были "скелеты в шкафу". Не настолько, конечно, буквально, как у Ксардаса…
Когда корабль шел через узкий проход меж скал, вся команда собралась на верхней палубе. Зрелище было неописуемым. Даже капитан Джек, сам вставший за штурвал, не доверяя эту миссию матросу, то и дело бросал восхищенные взгляды на чёрные, таящиеся в низко стелящемся тумане громады. Корабль, будто бы плыл в облаках среди горного хребта, и лишь всхлипы бьющих о борт волн, напоминали, что они в море. Составитель лоции не обманул, судно не село на мель и не напоролось на какие-нибудь обломки обвалившихся скальных выступов. Можно было подумать, что эта дорога специально проделана каким-то разумным существом для того, чтобы создать на острове безопасный и тайный порт. Самым удивительным было то, что в итоге они попали в небольшую бухту, позволявшую кораблю развернуться, а также оборудованную хоть и заброшенным, но самым настоящим причалом, как и в Хоринисе достаточно глубоким, чтобы Эсмиральда подошла прямо к берегу. Джек сначала упирался и настаивал, что нужно спустить шлюпки, однако магистр Ватрас, чувствовавший глубину моря, убедил его в безопасности маневра. Наконец, с корабля сбросили трап и Везунчик, уже облачившийся в броню и надевший глаз Инноса, первым ступил на незнакомый и полный опасностей берег, с которого начиналась новая дорога к логову врага рода человеческого. Отбросив сомнения, Мильтен, Лестер, Горн и Диего, первыми последовали за ним. Матросы же, призывая на помощь Инноса и Аданоса, попрятались в кубрике, опасаясь, что скоро орки, или иные таящиеся в тумане твари, нападут на корабль. И они были правы.
Стоило исследователям ступить на берег, как на них накинулись орки. С мощным боевым кличем, потрясая огромными топорами, они кинулись в бой, не ведая страха. Около двух десятков огромных воинов, каждый из которых был на пару голов выше Горна, видимо надеялись внезапным ударом сокрушить оглядывавшихся по сторонам чужаков, пока они не успели организовать грамотную оборону. Однако для победы им нужны были аргументы посерьёзнее. Мильтен успел накрыть лишь двоих огненным шаром до того, как дозорные тёмной твердыни сошлись в рукопашную с его товарищами. Мильтен был не единственным, кто успел убавить прыти оркам — ещё двоих меткими выстрелами в голову подкосил Диего, один принял удар святой стрелы Везунчика — того самого не лучшего, но очень простого и быстрого атакующего заклятия паладинов. Это конечно не убило орка, но ударившая по ногам магия опрокинула его, заставив рухнуть и прокатиться вперед, будто марионетка, чьи нити резко обрезали. Еще результативнее был магистр Ватрас, который не сходя с корабля, накрыл группу нападавших ледяными глыбами, вморозившими их ноги в землю, а у некоторых попавших в эпицентр и вовсе сразу остановив сердца от переохлаждения. Оставшиеся счастливчики, сумевшие добежать до высадившихся, радовались недолго. Короткая рубка закончилась тем, что Везунчик с Горном, а также прикрывавший им спину Лестер, вооружённый шестопером, остались в окружении груды окровавленного мяса. Особенно отличилась секира Горна, натурально разрубающая орков надвое. Меч Вершителя тоже легко отрубал конечности и головы, а Лестеру, в основном доставалась добивающая
