Ехала карета по чёрному мосту - Ольга Ленская
- Пойдём...
- Да ты чего? Он же правда живой. – Вадим сделал осторожный шаг к лежащему. – Эй! Ты как? Ты чего... дёргаешься? – Юноша сознавал, насколько глупо звучали последние слова, но он испугался, на самом деле испугался. Нет, покойников видеть ему случалось, но вот так, внезапно, в таком месте, да ещё в луже крови... «Но ведь он не покойник! – одёрнул себя Вадим. – Живой». Он ругал себя за то, что тоже напугался, но когда этот труп внезапно дёрнулся... Нет, не труп же. Может, без сознания был? У него рубаха в крови, значит ранен. А хрен знает, как должен внести себя раненый, когда приходит в сознание.
- Эй! Ну, ты... Больно? «Скорую» вызвать? – Он повернулся. – Слав, у тебя мобильник, вызови. Ну чего ты? «Скорую» вызови!
Сжавшийся у стены Слава, не спуская взгляда с приятеля, склонившегося над телом на полу, нащупал у пояса мобильник.
- Вадим... ну, чего он?
- Ничего. Говорю – звони!
- Труба села.
- Ну ты придурок!
Веки лежащего на полу дрогнули и Вадим почувствовал на себе холодный, до осязаемости пристальный взгляд, настолько неестественный для обессиленного, истекающего кровью, только что пришедшего в сознание человека, что ему захотелось вскочить и броситься из этой комнаты, из этого дома. Но он лишь вздрогнул и слегка отшатнулся.
- Ты... вы... вы как? Мы сейчас сходим, телефон поищем, «скорую» вызовем.
- Не нужно. – Голос был очень тихим, но в нём не слышалось болезненных ноток. – Со мной всё нормально. Спасибо вам, ребята. – Он чуть приподнялся на локте и было заметно, что это стоило ему усилия. – Не бойтесь.
Вадим только сейчас толком рассмотрел его – парень лет двадцати с небольшим, светлые волосы, высокий лоб, рот с чуть припухшей нижней губой и засохшая в его углах кровь.
- А что с вами случилось? – подал голос так и стоящий прижавшись к стене Слава. – Кровь...
- Ничего особенного, правда.
Он потянул из-под ремня тёмную от крови рубаху. Открывшаяся рана действительно была глубокой, с рваными краями, и уже не кровоточила. Это точно была не царапина. Но почему тогда он так спокоен? Ему ведь, кажется, даже не больно.
Словно услышав мысли Вадима, светловолосый парень прошептал:
- Не больно... ничего... вообще ничего... Не больно!
Он осторожно коснулся раны кончиками пальцев и ещё тише повторил:
- Не больно...
Уже более уверенным жестом он соединил края раны. Потом отнял руку и края снова разошлись.
- Ничего... Ничего не происходит! – Парень поднял на Вадима глаза и почти извиняющимся тоном добавил, - Не знаю, как он это делал.
- Кто? – растерянно спросил Вадим.
Парень улыбнулся и Вадиму пришла мысль, что у того не всё в порядке с головой, уж больно нехорошо стало от его улыбки. Не видел Вадим, чтобы люди так улыбались, сочетая в лице и явный испуг, и с трудом сдерживаемый смех, и ещё что-то, похожее на восторг пополам с ненавистью. Безумное, пугающее выражение лица.
- Ничего... не важно. – Парень опустил глаза и гримаса сползла с его лица, сменившись усталостью. Он снова взглянул на Вадима. – Сколько времени?
Вадим бросил взгляд на часы.
- Час, без десяти.
Светловолосый медленно поднял руку, на запястье которой виднелись часы с перепачканным кровью циферблатом.
- Пол одиннадцатого. За это время можно было далеко уйти. А можно было и не уходить. Ждать... – На его лице снова появилась та пугающая улыбка и Вадима невольно передёрнуло. Точно сумасшедший!
- С тобой ведь всё нормально?
- Да. – Парень обхватил правой рукой запястье левой с часами, потом медленно поднёс их к лицу, разворачивая кисть так, чтобы видеть циферблат. – Они больше не пойдут. Никогда... – Он покачал головой и его безумная улыбка стала ещё шире. – Никогда! Верные вещи умирают вместе с хозяином.
Вадим закусил губу. Уходить. Надо убираться отсюда! Повезло же выпускным вечером сначала переругаться с уже бывшими одноклассниками и, избегая неминуемой драки, наткнуться в разрушенном доме на раненого психа!
- Если всё нормально, мы пойдём?
- А я вас не держу. – Его лицо снова обрело нормальное, немного удивлённое выражение. – Разве держу?
- Да нет. – Вадим изобразил натянутую улыбку и повернулся к окну, возле которого, словно загипнотизированный, неподвижно стоял его приятель. – Слава, идём.
Слава вздрогнул, будто слова Вадима разбудили его.
- Идём...
Когда они были уже у двери, произошло то, чего Вадим боялся больше всего.
- Подожди!
Он оглянулся.
- Постой... секунду!
Казалось, Слава только сейчас отошёл от испуга.
- Я пойду, внизу тебя подожду! – Он посмотрел на Вадима почти умоляюще.
- Давай. Я быстро!
Вадим обернулся и вопросительно взглянул на светловолосого. Он так же сидел на грязном полу и, похоже, не собирался их преследовать, так что запросто можно было просто сбежать вниз по лестнице вместо того, чтобы оставаться и ждать неизвестно чего. Но Вадим с досадой поймал себя на том, что ему жалко этого незнакомого парня, пусть он и ненормальный.
- Передумал? Может, всё-таки «скорую»?
- Нет... – он слабо усмехнулся одними губами и лицо его странно напряглось, застыло. – «Скорая» же ни в чём не виновата. Подойди, пожалуйста.
Вадим сделал несколько шагов не понимая, откуда на него внезапной волной нахлынул необъяснимый страх. Он вдруг взглянул на сидящего перед ним другими глазами: его лицо было не просто бледным, а бесцветным, как воск, особенно неприятным был сероватый цвет губ. Вадиму даже мысленно не хотелось проговаривать пришедшее сравнение: как у трупа. А ещё его черты были какими-то замороженными, как будто лицевые мышцы застыли, затвердели, и бескровные губы двигались словно через силу, отдельно от остававшегося неподвижным лица. Вадима передёрнуло от назойливо напрашивающегося сравнения. Словно в подтверждение этого парень коснулся щеки – осторожным, испуганно-неуверенным жестом.
- Ну? Чего ты хотел?
Тот протянул руку, указывая на зацепленные за ворот рубашки Вадима тёмные очки.
- Можно? На минутку...
- Да пожалуйста! – Вадим поспешно стал отцеплять очки, путаясь в их дужках и петлях расстёгнутого воротника. - Хоть насовсем возьми.
- Правда?
- Конечно! – Он протянул очки, стараясь не коснуться при этом перепачканной засохшей кровью руки.
- Спасибо... – почти прошептал светловолосый. Он повернулся так, чтобы свет из окна падал на стёкла
