Имперский детектив КРАЙОНОВ. ТОМ II - Арон Родович

— В любом случае я благодарен, что вы достаточно быстро с этим разобрались. Хотя, — он бросил укоризненный взгляд на Дмитрия, — удивлён, почему мои люди не рассматривали вариант с другой стороны. С той, с которой зашёл вор. Впрочем, это уже моя проблема. Проблема рода Змеевских. И здесь я, пожалуй, соглашусь с Дмитрием: драгоценность, скорее всего, утрачена. Единственная возможность её найти — чёрный рынок. Она всплывёт, и нам же её и продадут. За большие деньги…

Я не дал ему договорить.

— Ваша Светлость, вы не правы. Вам не придётся покупать её на чёрном рынке.

Князь прищурился.

— В смысле?

— Я скажу больше, — спокойно добавил я. — Вы его там и не найдёте.

— Что вы имеете в виду, барон?

— Давайте я предположу, — сказал я и перевёл взгляд на присутствующих, — что это украла ваша жена.

Я внимательно смотрел на реакцию.

Елена Андреевна осталась совершенно спокойной. Она даже не дёрнулась, не подняла на меня глаз, воспринимая это всё как безумие одного барона. Никакой резкой эмоции, никакой защитной реакции. Я этого и ожидал. Это была не она.

Реакцию Савелия Юрьевича читать было сложнее, но он удивился. Совсем немного — по краю глаз, по тому, как взгляд на мгновение стал шире.

А вот Дмитрий подтвердил всё сразу. Его глаза расширились сильнее всех. До этого он всё время держался спокойно, уверенно, ровно. Сейчас — нет.

И этого было достаточно.

— Человек, причастный к этому, находится здесь, — сказал я. — И это Дмитрий.

Это был именно тот момент, когда человека выводят из равновесия. Дмитрий повёл себя так, как ведёт себя тот, кто уверен, что про него не смогут узнать.

— Господин Крайонов, — заговорил он, стараясь удержать тон, — я прекрасно понимаю: вы молодой детектив и хотите выслужиться перед ещё одним княжеским родом. Но на вашем месте я бы не делал подобных предположений.

— А на вашем месте, Дмитрий, — ответил я, — я бы не пытался сейчас по-тихому засунуть руку в карман и достать телефон. Там сообщение, которое подтверждает мои слова.

Он сделал именно это.

Плечо едва заметно дёрнулось, рука пошла вниз — к карману брюк, туда, куда он уже тянулся раньше.

Князь понял всё без слов.

Молния вспыхнула мгновенно. Тонкая, жёлто-белая, с сухим треском, она метнулась от руки Савелия Юрьевича и сомкнулась вокруг шеи Дмитрия плотной петлёй. Искры посыпались вниз, энергия прошла по коже, и Дмитрий рефлекторно дёрнул головой, морщась от боли.

— Ещё одно движение, Дима, — сказал князь ровно, — и ты сдохнешь.

Елена Андреевна испуганно подскочила и отступила на полшага. Похоже, она никогда не видела мужа в таком гневе. Но потом аккуратно села обратно.

— Господин Крайонов, — уже спокойнее, но куда более жёстко сказал Савелий Юрьевич, — объяснитесь.

Он посмотрел на меня пристально.

— Всё просто, — продолжил я. — Дмитрий всё это время знал, как именно было совершено преступление. И если вы сейчас вместе принесёте клятву на камне о неразглашении моей способности, я объясню всё до конца. У вась ведь есть ещё три камня?

Князь усмехнулся.

— Есть.

Я не сомневался, что камней у него куда больше. И уж точно больше, чем у Дмитрия могло быть «на всякий случай».

— Я принесу клятву, — сказал Савелий Юрьевич. — Но сначала говори.

— Слово аристократа?

— Слово аристократа.

— Хорошо.

Я продолжил:

— Когда я понял, как произошло ограбление, я никому не стал раскрывать все детали. Я сказал, что это магия, но не уточнил — какая именно. Мы живём в мире, где существуют разные способности. Моя — считывать эмоции и мысли с предметов. Но логично предположить, что есть и обратные дары. Те, что оставляют мысли или эмоции на предметах. Магия изучена не полностью.

— С этим я согласен, — сказал князь. — И к чему ты клонишь?

— К тому, что в комнате охраны, когда мы смотрели записи, Дмитрий с уверенностью сказал, как именно действовал вор. Он мог догадаться — да. Но он говорил именно о магии пространства. Почему не восстановление предмета? Почему не другой тип магии? Почему именно этот?

Я сделал короткую паузу.

— Я понимал почему. Потому что я считал мысли человека, оставленные на камне, на шкатулке, на подушке. Это были мысли человека, который работал на ощупь. Но со стороны можно было предположить и другие варианты. Например, мага, который мог разрезать сейф и пролезть внутрь и восстановить его обратно. Дмитрий же говорил так, будто знал наверняка.

Савелий Юрьевич нахмурился.

— Но у сейфа есть датчики вскрытия.

— Я это понимаю, — ответил я. — И добавлю ещё одно. У меня есть не только магический дар, но и обычный навык читать людей. Дмитрий говорил с такой уверенностью, с какой даже я не был уверен. Так говорит человек, который знает точно и наверняка. А значит — либо участвовал, либо был частью схемы.

— Этого мало, — сказал князь. — Ты обвиняешь моего человека и выставляешь меня в дурном свете.

— Подождите, — сказал я и сделал шаг к Дмитрию. — Сейчас на его телефоне есть сообщение, которое он отправил тому, с кем он в сговоре. И это ваша первая жена.

Глаза Дмитрия расширились ещё сильнее. Он дёрнулся, пытаясь снова потянуться к телефону.

Я рванулся первым. Перехватил его кисть, он попытался вырваться, но я провернул руку и аккуратным, отработанным движением вывихнул сустав. Не ломая — ровно так, чтобы боль была мгновенной и резкой.

Дмитрий зашипел, но остался на ногах. Молния на его шее заискрила ещё сильнее.

— Настолько предан вашей жене, — сказал я, — что могу даже предположить, что он с ней спит.

— Барон, ты забываешься, — холодно сказал князь.

— Давайте проверим, забываюсь я или нет, — ответил я.

Я спокойно протянул руку туда, куда он тянулся сам, и вытащил телефон из кармана брюк.

Экран был заблокирован.

— Дмитрий, — сказал я, — не будете так любезны назвать пароль?

Он молчал.

— Значит, не будем, — произнёс князь. — Дима, ты сейчас сдохнешь. Пароль!

— Убивай, князь, — выдавил он. — Но я не предам.

— Подождите, — сказал я. — Мы сами справимся.

Я посмотрел на экран.

— Шесть цифр. Хорошо, Дим. Давай попробуем.

Я начал называть цифры по одной, внимательно следя за его лицом.

— Один.

Никакой реакции.

— Два.

Лёгкое напряжение в скулах.

— Три.

Он сжал челюсти.

— Четыре.

Вот здесь он дёрнулся. Совсем чуть-чуть. Но этого было достаточно.

— Ага, — сказал я. — Значит, четвёрка есть.

Дальше всё было просто. В такой ситуации лицо выдаёт человека быстрее любых слов.

Через несколько секунд экран разблокировался.

— Ну вот и всё, — сказал я. — Теперь мы знаем его пароль.

— Ну а теперь, Ваша Светлость, давайте посмотрим, кому же