В памят(и/ь) фидейи. Книга первая - Лилия Талипова

– Я тоже это чувствую. – шепнула в ответ Джилл.

– Давай уйдем отсюда, – просила Асли.

– Куда? Уже поздно, – строго оборвала ее Джилл.

И мы не ушли. Двинулись дальше. Напряжение росло, я чувствовала себя мышью, которую загнали в ловушку, но еще не осознавшую это. Каждый шаг отдавался тревожным ритмом сердца и звоном в ушах, а едва заслышав шорох, ворвались в первую попавшуюся комнату, безмолвно и не сговариваясь, что лучше укрыться там, чем быть в коридоре как на мушке. Когда повисла мертвая тишина, я заподозрила, что осталась одна, а напряжение сдавило грудь. Пыталась воззвать к свету, нервно и судорожно шептала заклинание:

– Gefir g deþér iljós… – выпалила я на одном дыхании, но ничего не произошло. Успела подумать, что Джилл была права, но все же предприняла еще попытку. – Gefir g deþér iljós, – произнесла четче, с надрывом в голосе, но слишком нерешительно. По-прежнему ничего не выходило. Как-то часто было в фильмах, нужно просто сосредоточиться и поверить в собственные силы. Поверить. Но как верить, когда все так абсурдно? Как не верить, когда все так реально? – Gefir g deþér iljós, – прошептала одними лишь губами так, что слова донеслись лишь до моих ушей, пронеслись сквозь них к пальцам и создали чудо.

Над трясущимися пальцами заискрился маленький лучик. Как лучик надежды. Я облегченно и радостно выдохнула. Когда заклинание получилось в Фидэ-холле, это казалось сном, когда заклинание поиска дороги удалось в ночи, это казалось фантазией и бредом. Но тогда я отчетливо увидела блеск собственной силы, моей фидэ. Она придала мне веру в то, что все получится. Рука все так же дрожала, а я пыталась усилить свет.

Я неспешно оглядела пыльную комнату, в окно заглядывал полупогасший уличный фонарь, свеча своим слеповатым единственным глазом, подобно чудищу, рассматривающему свою жертву. На меня накатили ошеломительные воспоминания, они почти сбили с ног до того яркими казались.

Как при каждом появлении Клода Фролло 22 накалялась атмосфера, так же она накалялась при появлении на сцене Рэймонда. Я стояла у окна нашей с Рори комнаты, нервно покусывая губы, внутри было как никогда затхло, каждый вдох сопровождался режущей болью, будто с воздухом поступало и стекло.

– Он знает… – сквозь слезы, дрожащим голосом шептала я.

– Если бы он знал, мы бы уже не разговаривали. – Рори стоял, облокотившись о письменный стол. Краем глаза я видела, что он так отчаянно сжимал столешницу, что вены на руках выступили сильнее, а костяшки побелели.

– До встречи с Итэ еще несколько дней. Я была в Фидэ-холле, он догадывается. – Я же не могла найти себе места, металась из стороны в сторону, прислушивалась к звукам за дверью, украдкой выглядывала в окно.

– Там было тринадцать девушек. Рэй не дурак, считать умеет. Никогда за всю историю не появлялась тринадцатая фидейя. Да и Бекка тоже была там. – Он остановил меня, схватив за плечи, и вынудил взглянуть в его глаза. Они выражали страх не меньше моего, хоть Рори и пытался это скрыть за стеклом спокойствия.

– Он не дурак. Ты прав. И он обо всем обязательно догадается, если уже не…

– Догадается о чем? – Рэймонд шумно открыл дверь.

Я не знала, как долго он простоял в коридоре, не предполагала, как много слышал. Всегда ненавидела эту особенность итейе – подкрадываться незаметно, а после появляться как гром среди ясного неба. Из меня вырвался судорожный выдох, первым побуждением было спрятаться за Рори.

– Ни о чем, – вмешался он.

– Ричард, советую не лезть. Я говорю, как предводитель, с женщиной, которую принял в семью.

Рэймонд сделал два твердых шага, запер за собой дверь, притом не боясь повернуться ко мне спиной. Всем своим видом показывал, насколько считает себя неуязвимым. Рори подошел ближе к Рэю и прошептал ему в лицо:

– А я говорю, как мужчина, который в ответе за эту женщину.

– Тогда нет смысла ходить кругами, – Рэймонд растянул губы в кривой ухмылке. – Все предельно ясно, поэтому я предоставляю тебе право совершить должное, отец, – он особенно надавил на последнее слово, точно сплюнул его, как выплевывают испорченную пищу или яд.

– Рэймонд, она одна из нас. Ты сам знаешь. Клеменс не сделала ничего дурного.

– Не обсуждается. Ты знаешь, иначе это сделаю я.

– Это неразумно, – Рори пытался воззвать Рэймонда к здравому смыслу, но тщетно. – Ее фидэ найдет новое пристанище. Эта битва не закончится никогда. Мы, как мыши в клетке, носимся непонятно зачем и для чего.

– Значит, займись поиском смысла, Ричард. Мне не нужны те, кто не понимает, за что мы боремся.

– Господи, я не думал, что увижу настолько бестолковую ведьму, – выдернул меня из омута памяти грубый, иссохший голос, будто залитый гудроном.

Тревога достигла своего предела, тогда я и решила, что пора уходить. А еще лучше – бежать. Но не успела. К виску приставили холодное нечто, мощное тело обдало теплом сзади. В другой ситуации это была бы интимная близость, но в той мне стало дурно. Не столько пугала приставленная к голове пушка, сколько мерзостно ощущалось мужское туловище. Что-то внутри подначивало бросить пафосную фразу по типу «Скоро ты вообще ничего больше не увидишь», но было бы слишком, поэтому я просто вложила всю себя в тот блеск. Мужчина не чувствовал угрозы, медлил, держа меня на мушке, давая мне возможность поиграться с силой. Гнусно хохотнув, процедил:

– Подружки у нас. Не делай глупостей, шагай вперед.

– Я никуда не пойду, – заявила я так, будто у меня был хоть один рычаг давления. – Не боишься, что превращу тебя в жабу? – старалась говорить настолько уверенно, насколько это было возможно, но дрожащий голос все выдавал. Предатель.

– Не боюсь, – ехидно ответил итейе. – Я видел твои способности. Впечатляет, – саркастично протянул он. – Шагай!

Я повиновалась. Глупо, но только тогда в полной мере поняла, о чем говорила Асли. О том, что на кону стоит моя жизнь. Он вывел меня в какое-то подвальное помещение, где мерзко горели электрические лампы и отдавали совсем уж отвратительным гудением. Асли и Джилл сидели на металлических стульях со связанными руками. Я знала, что это не мешает им колдовать, но они почему-то бездействовали, меня это пугало.

– Птички в клетке, – криво улыбнулся Доминик. – Думал, будет больше хлопот, а вы такие умницы, сами пришли. – Мы молчали. Фидейи не выглядели беззащитными, но точно были бледнее и серее обычного. А, возможно, дело было в противном освещении. –