Рудник - Галина Дмитриевна Гончарова
Общаться с ним Элисон было просто некогда, да и классическую музыку она (кошмарно, но факт) не любила. Виделись иногда за трапезой, и только-то.
Впрочем, положение жильцов одного дома позволяло молодым людям обращаться друг к другу менее формально.
Матиас откинул назад прядь светлых волос.
Тоже симпатичный мужчина, в оркестре на него смотрели с восхищением, и поклонницы у него были, и много. Точеный профиль, волна светлых кудрявых волос, улыбка, тонкая и изящная фигура – не всем же быть «шкафами»? Одухотворенное выражение лица отлично дополняло этот образ, а разговоры о музыке служили контрольным выстрелом.
Дамы млели и таяли.
Только вот…
Ужасная проза жизни!
Матиас думал, на ком ему жениться, но подходящей невесты пока не находилось. А музыку-то кушать не будешь! И зарплата музыканта позволяет прокормить одного человека, а не семью с ребенком, разве что у жены окажется приданое, или богатая родня, или Матиас придумает что-то…
Матиасу придумывать не хотелось.
Играть в кабаках? В борделях?
Увы, это Левенсберг.
Он бы, может, и не побрезговал, но вылетел бы из оркестра в один момент. Репутация… как вы можете пачкать музыку?! Нет-нет, в нашем оркестре вам не место!
И рекомендаций не дадут.
И многое другое.
Подходящей невесты пока не было, денег особенно тоже, а вот хотелось же… он мужчина! Молодой и вполне зрелый, и готовый на подвиги… в борделе? Да вы знаете, сколько там час стоит?
Разоришься за три раза!
Нет у Матиаса таких денег.
Любовницу завести?
Ну… это тоже затраты. Завести что-то симпатичное – деньги нужны, а с кикиморой у Матиаса может и не получиться. Он же не леший?
Опять же, семья, а если с замужней связываться, то супруг… до недавнего времени Матиас так и делал, спал с женой одного шахтера, но, когда муж совершенно не вовремя вернулся с работы, а герой-любовник был вынужден выпрыгнуть в окно, судорожно хватая в охапку свои вещи и надеясь, что ничего не забыл…
А если бы этот бугай его застал… на месте? Заломал бы! Точно!
Нет, такое не для Матиаса!
Требовалась альтернатива, но где ее найти?
И тут…
Элисон Баррет он видел, конечно, но искренне считал страшненькой. А тут… девушка раскраснелась, улыбалась, и лицо у нее было такое… Улыбка даже крокодила украшает, а уж девушку – тем более.
Может, стоит попробовать?
А что?
Она и под боком, и вообще… такие девушки должны быть счастливы, что Матиас обратил на них свое внимание. И рент Фрей пошел в наступление.
– Рента, вы любите музыку?
Ответом ему был оценивающий взгляд зеленых глаз. А потом (Элисон была в отличном настроении и ругаться ей не хотелось) девушка четко ответила:
– Не люблю. Спать от нее тянет.
Матиас аж зубами щелкнул.
Ну как так-то?
Девушка должна любить музыку, цветы, конфеты… нет? Тогда это неправильная девушка…
– Жаль. Я хотел пригласить вас на концерт, как ведущий музыкант, я могу устроить вам хорошее место…
Ведущий музыкант?
Элисон едва не фыркнула.
Ага, вторая флейта оркестра. В том смысле, что их всего двое – флейтистов.
– Благодарю вас, рент Фрей, но музыка мне неинтересна.
И музыканты тоже.
Отвали!
Матиас понял, что ему вежливо отказывают, но… а вдруг пройдет?
– Рента… – Шаг поближе к девушке, так, чтобы стоять почти вплотную. – Умоляю, не отказывайтесь. Мне бы ТАК хотелось, чтобы вы сходили к нам на концерт…
Элисон хмыкнула.
А ложка-то у нее в руке.
И варенье… оно жидкое. Оно стекает, если что.
– Рент Фрей, вам бы переодеться.
– А?..
– Не надо заходить на кухню, когда тут что-то варят. Испачкаться можно.
Матиас опустил взгляд вниз.
Все верно, на его брюках, выстиранных и выглаженных, красовались отчетливые сладкие пятна. И к ним уже примерялась какая-то слишком умная оса.
Элисон смотрела невинно.
Ну а что?
Он сам подошел, у нее в руке ложка, ложка опустилась… хорошо еще, не на пол накапало, пол-то ей мыть пришлось бы!
Рент Фрей взвизгнул – и вылетел вон.
– Мои штаны!!!
– О горе мне, о горе… – пробормотала Элисон, возвращаясь к варенью.
Она не знала, что рена Астрид это видела, хотя и через окно. И положила себе строго поговорить с жильцом.
Нечего девочку с пути сбивать! Вот еще не хватало!
А Элисон надо еще варенья положить. Молодец.
И слова грубого не сказала, и конфликта нет, и проблемы. А штаны… пусть стирает самостоятельно!
М-музыкант!
* * *
Некроманта Хью нашел хорошего.
Силу его Робин почувствовал с порога, даже волосы словно наэлектризовались, и между ними замелькали крохотные черные искорки.
– Рент?
– И вам доброго дня, рент. – Имен некромантам обычно не называют. Хотя Робин и не собирался нарушать закон.
– Рент, прошу вас… жив ли этот человек?
Перстень Матео перешел из рук в руки.
Некромант кивнул, сжал его ладонями, сосредоточился.
– Вы, женщина, мужчина… женщина жива, а мужчину я не чувствую.
– Не чувствуете?
– Его нет среди мертвых, но и среди живых я его тоже не чувствую…
– Это как?
Некроманту не привыкать разъяснять людям тонкости ремесла, так что он вежливо улыбнулся клиенту.
– Некромантия и магия жизни – две стороны одной грани, рент. Если человек умер, я могу призвать его душу из-за грани. Если человек жив, я могу почувствовать его среди живых. Если он спит, я могу даже увидеть его сон. Ваш друг не мертв, я бы это знал. Но как можно закрыть от меня живого человека – я тоже не знаю.
Робин развел руками.
– Рент, я тоже в недоумении, но Тео хотя бы не мертв?
– Нет, рент. Он не мертв.
– Тогда… что может послужить преградой вашей силе?
– Не знаю, рент. Ранее нам не встречалось подобных случаев.
– Вообще? Даже в учебниках их нет?
– Нет, рент. Условно это может быть большое расстояние, это может быть подземелье, и то не всякое, а коронное, для магов с изоляцией и рунами, ну и, пожалуй, все. Я просто больше ничего предположить не могу.
– Значит, или расстояние, или подземелье.
– Это основные условия, рент.
Робин потер лицо руками.
– Я понял, рент. Что ж, хорошо, что Тео нет среди мертвых. Сколько с меня?
– Двадцать золотых.
Робин торговаться не стал. Молча отсчитал монеты и поблагодарил.
