О дивный чуждый мир - Анна Ледова

Александр Мортестиг был такой жилистый, высокий, стройный… А ещё на его груди было четыре бледно-розовых шрама. И Римми вновь почувствовала себя глупее некуда – стоит и снова пялится на него, будто на картину какую-то!

– Ох, Аримантис вей Дьечи, я поторопился? Ну, давайте я вернусь в ванную и будем считать, что вы обнаружили меня там. Может, даже присоединитесь…

– Вы!.. – совершенно по-детски обиделась Римми. – Обещали же: десять минут!

– Вот вам отличный урок: не верьте мужчинам, – ухмыльнулся нейр. – Особенно мне. Но раз вы уже здесь, то поможете выбрать костюм для завтрака? Я даже знаю, какой платок лучше всего подойдёт под пятна крови на вашем платье…

– Да прекратите вы! – вдруг тонко выкрикнула Римми, не выдержав. – Да как вы так можете!.. Тут чёрт знает что… А вы вчера… А я!..

Продолжить Римми не смогла, потому что её вдруг затрясло, нахлынули воспоминания. Перед глазами вновь встал смертельно раненый Александр, вспомнилась вчерашняя безысходность, собственная отчаянная смелость, страшная белая комната на той стороне, демон с маленьким острым ножом, занесённым над нейром… Всхлипнув, Римми бросилась вон из комнаты, только нейр не позволил ей уйти.

Опередил у двери, прижал к себе – крепко-крепко.

– Вы переживали за меня, Римми? – прошептал он. – Ну, простите. Сейчас только так и можно – смеяться над смертью, заигрывать с жизнью. А моя жизнь вчера была в ваших руках, и вы ведь не побоялись… Вы такая храбрая, такая отчаянная… А задевают вас какие-то глупости…

Носом Римми едва доставала до ключицы нейра, туда же им и уткнулась. Он обнимал её со спины – крепко, но бережно. Гладил по волосам, а сама девушка дрожала, не зная, как реагировать. Но природная вспыльчивость взяла верх над непривычной нежностью, и Римми снова сжала кулачки на груди нейра.

– Стукните меня уже, если вам так хочется. Ну, или поцелуйте, какая разница, – тихо сказал нейр. – «Отзеркаливать» не стану. Я уже начинаю привыкать к тому, как по-разному вы проявляете свои нежные чувства.

– Нет у меня к вам никаких чувств, – пробурчала Римми, уткнувшись носом в гладкую, вкусно пахнущую чистотой кожу. – Вы меня просто раздражаете.

– Это тоже прекрасное чувство… Выплесните его. Вы слишком зажаты, Аримантис вей Дьечи.

Римми посопела ещё несколько секунд, всё так же пряча лицо на шее мужчины. Но уточнила, сомневаясь:

– Точно отвечать не станете?

– На части будете резать – не пошевелюсь.

– И сразу же забудете, и после никогда об этом не вспомните?

– Уже забыл.

Римми ещё немного поколебалась, а после с тихим жалобным всхлипом прикусила шею Мортестига.

– Повернитесь, – сдавленно попросила она.

Александр молча расцепил объятия и безропотно повернулся спиной. Там тоже розовели шрамы – два смертоносных железных цветка из четырёх, даже раскрывшись и зацепившись в теле, всё равно прошли почти насквозь. Римми осторожно провела по этим следам пальцем. Что же он вчера испытал… Что же это за дикое оружие такое… Наверняка это было больно. Очень больно… Это гладкие пули легко вытащить, а такие – разрывные, как сказал Кэл – получается, даже высшего мага способны убить. Римми деликатно прикоснулась губами к этим шрамам. Потом вспомнила поведение нейра этим утром и прикусила кожу на лопатке, вновь испытывая раздражение. Отстранилась, испугавшись его реакции. Всю злость как ветром сдуло.

– Завтрак уже накрыли, – сбивчиво сообщила она, надеясь, что нейр сдержит своё слово и никак не отреагирует на её порывистые действия.

– Присоединюсь к вам через три минуты, – тихо ответил нейр, так и не шелохнувшись.

Нейр Мортестиг отличался завидным аппетитом, и Римми уже вся извелась, наблюдая, как счастливая Лурца собственноручно таскает всё новые блюда для любимого хозяина. Впрочем, даже ел нейр настолько аристократично, что девушка невольно залюбовалась. Это ей папенька ещё говорил – мол, всем тебе человек люб может быть, а ты, дочка, на него в четырёх случаях смотри. На несправедливо обманутого, на неурочно разбуженного, на мертвецки пьяного и на жующего. Александр жующий ей понравился.

Когда же дошёл черёд до кофе, Римми не выдержала:

– Так вы объяснитесь? Что значит «буду убивать лично»?! Вы, верно, не до конца поняли, что произошло! Они же вас спасли! И те демоны-воины были тоже не оттуда, их послало их правительство, а сами они этого не хотели…

– Всё я прекрасно понял, Аримантис вей Дьечи, – поморщился маг. – Не считайте меня бо́льшим чудовищем, чем я есть.

– Но почему вы тогда…

– Потому, – резко оборвал он девушку. – Боги, Римми, вы действительно думаете, что я способен убивать безоружных? Или тех, кто без всякой корысти вытащил с того света меня, помог вам? Вы думаете, я совсем слепой и не понимаю, что этот процесс… Слипание, слияние, объединение – называйте, как угодно! – уже не остановить? Бесполезно чертить Красные Линии, бесполезно что-то запрещать! Бесполезно воевать, когда вскоре весь Рате-Скуоль врастёт в новую реальность… А то и весь остальной мир…

– Но… Те ваши слова…

– Заклинание глашатая знаете? Не поверю, что тот же мэтр Шпинц, старый хрыч, не гонял первокурсников под ним на кафедру по любому поводу. Собственных коллег он, помнится, тоже на дух не переносил и предпочитал общаться с ними на расстоянии именно таким способом.

– Гонял, – помрачнела Римми. – А… в смысле… На вас его тоже наложить можно? Но вы же высший маг! Нейр! Кто бы смог вообще… Или хотя бы просто посмел применить его к вам?!

– Ну, вам бы я очень легко поддался в некоторых случаях… Хотите знать, кто? Император, Аримантис вей Дьечи, – сухо пояснил он. – Я озвучил высочайший приказ, отданный мне им лично и щедро сдобренный его магией. Не по своей воле, как вы теперь понимаете…

Римми округлила глаза, осознав наконец, кто тот единственный человек, что способен наложить заклятье на высшего мага и использовать его в качестве рупора. В политике Римми плохо разбиралась, да и титул мелковат, чтобы вей Дьечи имели хоть какой-то вес в управлении страной, но вот приснопамятная тётушка Амандина, сменившая несколько лет назад девичью приставку «вей» на «нейрин», кое-что рассказывала…

– Погодите… – привстала девушка, припоминая хвастливые рассказы тёти. – Нейра́ты же имеют статус автономий… А нейры – такая же правовая основа государственности, как сам император. По сути-то у нас не империя в чистом виде, а конгломерат независимых земель во главе с самым крупным владельцем остальных территорий – правящей династией… Уния, скорее. Или даже альянс… Да, так будет правильнее – альянс.

– Браво, Аримантис вей Дьечи. Садитесь, по обществознанию вы только что заработали очередное «отлично».

– Да погодите же, я не закончила!