Танец времени - Эрик Флинт

Итак, Антонина нисколько не сомневалась в преданности Эзаны младенцу негусе нагасту, рожденному принцем, которого он охранял и названному в честь его лучшего друга. И все же он был.. пугающим.

- Резня среди чиновников, конечно, была бы огромной, - весело продолжал Усанас, - учитывая, что половина из них толсты, как слоны, а у восьми из десяти мозги работают тяжелее. Но, по моей оценке, потеря трети была бы благословением для королевства. Эзана надеялся, что половина будет уничтожена.

Антонина подумала, что аквабе ценцен шутит, но она не была уверена. В некоторых отношениях Усанас был даже страшнее Эзаны. Но поскольку они приближались ко входу в тронный зал, она решила, что просто притворится, что не слышала.

Треть должностных лиц Эфиопии убита за несколько минут! Половина, по словам Эзаны!

Кровожадные африканские маньяки. Антонину вполне удовлетворило бы простое, ненавязчивое уничтожение римлян.

* * *

- Всем соблюдать тишину!

Как будто его громоподобного командирского голоса было недостаточно, Эзана ударил окованным железом наконечником своего копья по каменному полу.

- Молчать!

В тронном зале стало совершенно тихо еще до того, как наконечник ударился об пол. Оставляя в стороне тот факт, что никто в здравом уме не собирался ослушаться Эзаны при таких обстоятельствах, толпа, набившаяся в огромный зал, ожидала услышать указы Антонины.

Нетерпеливо, в некоторых случаях; с тревогой, в других; со страхом, в некоторых. Но ни один человек там не был равнодушен или склонен продолжать болтовню.

Вообще-то, разговоров было не так уж много. Антонина заметила необычную тишину в тот момент, когда вошла в комнату. У эфиопов были неформальные привычки, когда дело касалось членов королевской семьи, конечно, по сравнению с римскими или персидскими обычаями.

Как правило, даже во время официального заседания в королевском зале аудиенций на заднем плане постоянно слышался небольшой шум разговоров. Разумеется, ничего шумного или навязчивого. Но ни эфиопские солдаты-моряки, ни арабские торговцы не видели причин не вести тихие дела в задней части зала, пока негуса нагаст и его чиновники выносили свои различные суждения и постановления вокруг трона.

Не сегодня. Когда Антонина вошла, в зале было тихо, и теперь в нем царила абсолютная тишина.

Ну.. не совсем. Мягко и удовлетворенно маленький правитель королевства сосал грудь своей матери, когда она сидела на троне.

Это делалось по указанию Антонины. Обычно для такого сеанса Рукайя использовала бы кормилицу с такой же готовностью, как любая римская императрица. Но Антонина думала, что зрелище кормления ребенка поможет напомнить всем о холодных и суровых фактах, которые окружали эту самую мягкую из реальностей.

С одной стороны, холодные и неопровержимые факты о том, что это был сын Эона Великого, это был его преемник - и это была женщина, которую Эон выбрал своей королевой.

С другой, более холодные и суровые факты о том, что преемник был младенцем, а королева - подростком. Те же холодные и неопровержимые факты, которые существовали, когда умер Александр Македонский, и в течение нескольких коротких лет привели к гражданской войне, окончательному разделу империи между диадохами и убийству вдовы и ребенка Александра.

Эзана подождал, пока Антонина поднимется по ступеням, которые вели к королевскому помосту. Ступени были широкими, но неглубокими. Достаточно широкие, чтобы дать стражникам, расположенным сразу за троном, время перехватить любого потенциального убийцу. Достаточно высоко, чтобы правитель не был настолько возвышен над своими подданными, чтобы нельзя было вести нормальную беседу с теми, кто ищет аудиенции.

Там ее ждало кресло, справа от королевского. На самом деле это был трон, хотя и не такой большой или вычурный, как тот, на котором Рукайя сидела с младенцем негусой нагастом. Но Антонина уже решила, что будет издавать свои указы стоя. Она научилась этому трюку, наблюдая, как ее подруга Феодора правит Римом.

-Сидите, когда вы судите и ведете переговоры, но всегда стойте, когда вы действительно устанавливаете закон.

Как только Антонина заняла свое место и слегка кивнула ему - она уже сказала Эзане, что не будет использовать кресло для этого, - снова прогремел голос командира полка.

- Согласно постановлению Эона Великого на его смертном одре, римлянка Антонина будет определять меры, которые необходимо предпринять для обеспечения королевской преемственности. Эон передал ей все полномочия для выполнения этой задачи. Я был там, я слышал, я свидетельствую. Ее постановления окончательны. Ее постановления абсолютны. Они не будут подвергнуты сомнению.

Это было.. не совсем верно. Никакие постановления, установленные кем-либо, кроме Бога, не могли охватить все детали и сложности. Антонина прекрасно знала, что, начиная с завтрашнего дня, она будет сидеть в этом кресле и обсуждать все тонкости. Тем не менее, на данный момент

На случай, если у кого-то остались какие-то сомнения, Эзана снова стукнул древком копья по камням.

- Ни от кого!

Прежде чем начать, она оглядела зал. Все главы провинций были тут. Усанас стоял на нижней ступени помоста, справа от нее, как это было принято для аквабе ценцена. Эзана занял аналогичную позицию слева, как и подобает командиру королевских полков. Чуть левее от него, на каменном полу, сидели остальные командиры полков, расквартированных в Аксуме.

Прямо перед возвышением собрались официальные лица королевства, со старым Гарматом в центре. Официально он был вице-королем частей Аравии, контролируемых Аксумом. На самом деле он также был одним из ближайших советников правителя.

Гармат служил отцу Эона, Калебу, на тех же должностях, на которых Усанас позже служил самому Эону - сначала в качестве давазза при принце; затем в качестве аквабе ценцена при короле.

Наполовину араб, бывший бандит, был хитер и проницателен, и его очень уважали все в королевстве.

По обе стороны от чиновников и дальше по всему тронному залу расположилась элита королевства. Большинство были эфиопами, но, возможно, треть составляли арабы. Все последние были либо вождями племен или кланов, либо опытными и богатыми торговцами - или, чаще всего, и тем и другим вместе.

Рядом с Гарматом, в небольшой группе чиновников в центре, стоял один араб.

Это был отец Рукайи, который был одним из самых богатых курайшитских купцов в Мекке - и был назначен самим Эоном вице-королем западного побережья Аравии.

Хиджаз, как его называли, область к северу от Йемена, в которой доминировало племя курайшитов.

- Вы все понимаете проблему, с которой мы сталкиваемся, - начала Антонина. Она не видела причин утомлять всех перечислением очевидного. У всех там были месяцы, чтобы обдумать ситуацию, и к настоящему времени все это прекрасно понимали.

-