"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13 (СИ) - Ольховская Влада

– Пойдем отсюда, – предложил он. – Здесь больше не на что смотреть.

– Я хочу остаться.

– Зачем?

– Нам нужно заночевать где-нибудь, так почему не здесь? Чем эта пещера хуже остальных?

– Может быть, тем, что она принадлежит мертвецам? – Дженвен окинул печальным взглядом ряды костей.

– Мертвецы нам ничего не сделают. Живые куда опасней.

Возможно, он и не понял ее, но почувствовал, что спорить с ней бесполезно. Из оставшихся факелов он сложил небольшой костер, возле которого они и устроились, дожидаясь своих спутников.

Они оба знали, что остаться здесь надолго не получится. Факелы догорят – и все, темнота прогонит их из Татенена. Да и не похоже, что здесь есть еда или вода. Это пустое место, ничего не способное им дать. Но что тогда остается?

Рива надеялась, что им помогут. Она допускала, что, возможно, они не доберутся до Татенена живыми. Но что его самого уже не существует… Это почему-то не приходило ей в голову. Значит, города людей нет, остались только города холини, и нужно либо вернуться в рабство, либо всю жизнь провести в позорном бегстве.

Альда и Триан скоро присоединились к ним, но и они ничего важного не обнаружили.

– Пустое это место, – вздохнула Альда.

– Впервые я с ней согласен, – сказал Дженвен. – Отдохнем здесь, а потом уйдем. Нечего нам делать с мертвецами!

– Куда уйдем? – спросила Рива, глядя, как танцует перед ними слабый огонек.

– В другой город. Если не задерживаться ни в одном из них, все не так уж плохо…

Да. Не так уж плохо. Но только для четверых! Если они будут бродить из города в город, они немного продлят свою жизнь и получат относительную свободу. Но люди, которые пришли с небес и были сотканы из света, так и останутся рабами!

Рива вдруг вспомнила день, когда погибли ее родители, вспомнила свой страх и тупое, пожирающее изнутри отчаяние. Это, пожалуй, лучший символ того, какой была ее жизнь. У нее все отняли – и ничего ей не позволили. Она даже детей должна была рожать только потому, что холини нужны свежие рабы! И бегство ничего не изменит, так продолжается много сезонов – и так будет всегда.

– Я никуда не побегу, – прошептала она.

– Что? – смутился Дженвен.

– Ты меня слышал. Нам нужно отдохнуть, и я останусь тут на время, а потом вернусь в Триинсте.

– Но зачем? Ты надеешься на милость Тувенега? Или своей сестры?

– Нет, я прекрасно знаю, что меня убьют, как только поймают там.

– Тогда зачем ты идешь?!

– Потому что кто-то должен рассказать людям правду.

Дженвен смотрел на нее так беспомощно, что в какой-то момент она пожалела его – больше, чем себя. Ему, всю жизнь сражавшемуся со смертью, было дико слышать, что кто-то готов принять ее добровольно. Да Рива и сама не до конца разобралась, на что она вообще надеется. Но уже сейчас она ощущала: есть нечто большее, чем сохранение своей шкуры любой ценой.

– Ты ничего не добьешься этим, – предупредила ее Альда. – Тебе не поверят… А даже если поверят, что это меняет?

– Я попытаюсь сделать то, что хотел сделать мой отец: поднять среди людей восстание, чтобы мы заняли новое место в городе.

– У тебя вряд ли получится.

– Говори прямо: у меня точно не получится, – невесело рассмеялась Рива. – Но я должна попробовать! Я никогда не прощу себя, если не сделаю этого. Да, меня казнят, скормят рии, как и моих родителей. Но я надеюсь лишь на то, что мои слова кому-то запомнятся, их начнут передавать новым поколениям, и однажды они будут способны сыграть большую роль, чем теперь. Я не хочу, чтобы вы присоединялись ко мне!

– Ты не можешь идти через пустыню одна! – нахмурился Дженвен.

– Могу, и я дойду нормально, если не будет песчаной бури. А если будет буря, вы мне все равно не поможете, так что это ничего не меняет. Вы трое… отправляйтесь в другие города. Если получится, скажите правду там! Обо мне больше не думайте.

Альда кивнула, не глядя ей в глаза. Триану, кажется, было все равно. А вот Дженвен соглашаться не спешил.

– Если так, я пойду с тобой.

– Но это совсем не обязательно…

– Даже не начинай, – прервал ее он. – Если ты достаточно упряма, чтобы решиться на это, то и я – тоже.

– Тебя не пощадят!

– Я и не жду этого. Скажу твою правду вместе с тобой, а там – будь что будет.

– Спасибо…

Она не знала, что еще сказать.

Этой ночью ей так и не удалось сомкнуть глаз. Дженвен спал, измотанный событиями предыдущих дней, их спутники, кажется, тоже. А вот у Ривы не получалось, усталость куда-то исчезла сама собой. Она то и дело поглядывала на потемневшие кости, лежавшие неподалеку от костра. Рива чувствовала странное родство с ними, а еще – вину. Она ничем не была им обязана, однако у нее никак не получалось избавиться от ощущения, что она подвела их.

Утром для нее ничего не изменилось, она готова была придерживаться своего решения до конца. Ее вера в Татенен была уничтожена, и от этого до сих пор было больно. Дойти сюда – только чтобы сразу же идти обратно, это как страшный сон! Но иначе и быть не может.

Они покинули Татенен вчетвером, однако в пустоши сразу же разошлись.

– Удачи вам, – сказала ей Альда напоследок. – Надеюсь, у вас все получится.

– Все будет не зря, – только и ответила Рива.

Альда и Триан направились в пустошь и скоро скрылись за холмами. Ну а ее и Дженвена снова ждала дорога – прямиком в Триинсте.

К Тувенегу и его женушке.

К Юсте.

К гибели.

К тем словам, которые давно уже нужно было сказать, но никто почему-то этого не сделал.

Повинуясь порыву, Рива сжала двумя руками руку своего спутника и улыбнулась ему.

– Я рада, что ты по-прежнему со мной.

Когда Рива и Дженвен ушли, Альде отчаянно хотелось последовать за ними. Они и без того были ей симпатичны, а уж это решение окончательно ее впечатлило. Но она давно перестала быть наивной кадеткой, которая верит, что мир можно спасти силами одного человека. Она знала, что ей достались выдающиеся способности – и знала, что только их не хватит. Чтобы по-настоящему что-то изменить на Холинсу, ей нужно было сначала получить одобрение команды «Северной короны», а потом и всего космического флота.

Она решила играть по правилам. Всю ночь Альда просматривала видеозаписи из бортового журнала, с которыми остальные были давно знакомы. Она соотнесла то, что рассказывал в своих последних сообщениях капитан, с тем, что обнаружила на «Татенене» и в городе местных. Альде предстояло подготовить финальный доклад об этой планете – считалось, что Триан сопровождал ее просто как охранник, именно она изучала цивилизацию этой планеты. И к утру она готова была сделать это.

Альда волновалась – еще как! Не каждый день от тебя зависит судьба целого народа. Но она точно знала, что должна сказать.

Они собрались в одном из залов у верхней части корабля. Триан бесцеремонно пробил в обшивке дыру, и теперь внутрь лился мягкий желтый свет. Альда стояла в центре зала, ожидая всеобщего внимания. Лукия сидела на остатках металлической лавки, рядом с ней, как всегда, устроился Рале. Он выглядел непривычно подавленным, хотя и старался улыбаться. Это несколько смутило Альду, и она дала себе слово разобраться во всем позже, но пока она не могла отвлекаться.

Киган сидел неподалеку от Рале и ободряюще улыбался. Несмотря на их недавние ссоры, она рада была его видеть. Уж он-то умел поддержать, в отличие от вечно равнодушного Триана, который ценит только свое мнение!

Стерлинг Витте показательно не стал садиться, он стоял у стены, ожидая, когда закончится собрание. У этого один интерес: улететь отсюда как можно быстрее! И в этом его поддерживала Ноэль, но ее хотя бы можно понять: такое число покойников наверняка действует на хилера удручающе.

Ничего, потерпят!

– Мы должны помочь Холинсу! – объявила Альда.

– Эта планета называется Глизе, – поправил ее Стерлинг.

– Только в земных реестрах. Но вы ведь знаете, что право дать планете название принадлежит ее первым обитателям! Она называется Холинсу. Изначально здесь было две разумные расы: холини и таруа. После долгой войны первые победили вторых, и теперь они живут в мире, хотя и не в любви друг к другу. Капитан «Татенена» не ошибся, здесь существуют города-государства, но все они управляются холини. Язык только один, и это тоже сближает.