Миссия на Минерву - Джеймс Патрик Хоган
«Хант, англичанин? Да».
«А как насчет нашего парада прославленных принцев, завоевателей и создателей общества?» Милдред сделала грустное лицо. «Худшие из воров и негодяев. Ни одно из их состояний не было нажито честным путем. Все они жили за счет настоящих производителей чего-либо, как бы это ни было замаскировано. Есть что-то ущербное в людях, которые находят в этом удовлетворение или восхищаются этим в других; они неполны как люди. Но именно они всегда занимали руководящие должности. Очень рациональные материалисты, без сомнения, и весьма способные, когда дело доходит до достижения этой цели «эффективности», которую они ищут во всем. Но им не хватает эмоциональной способности и чувства человеческих ценностей, на которых должна быть основана здоровая и разумная культура».
Шоум согрелась этим эхом своих собственных чувств, которые она, очевидно, не ожидала услышать. «Организованное насилие, которое вы называете войной, не только отвратительно, но и непостижимо для нас», — ответила она. «Ни один человек, способный испытывать сочувствие и сострадание, не способен приказывать такие вещи. И подчинение жизни одержимому накоплению имущества вместо культивирования дел, которые делают жизнь по-настоящему стоящей, действительно мистицизм. Тьюриен, ведущий себя таким образом, был бы воспринят с беспокойством и сочувствием». Она остановилась, чтобы на мгновение испытующим взглядом взглянуть на Милдред. «Но я не уверена, что наши различия объясняются исключительно нашим происхождением, как вы предполагаете. Наша культура также гораздо старше».
«Как вы думаете, это может быть связано с тем, что турийцы более зрелая раса?» — спросила Милдред.
«Возможно. По крайней мере, отчасти».
«Они, безусловно, демонстрируют больше характеристик, которые я бы описала как «взрослые», — согласилась Милдред. — По сравнению с ними многое из того, что мы видели на Земле, выглядит как выходки злобных подростков». Она уже несколько раз говорила Кристиану об этом. Шоум, казалось, был удивлен, услышав такую оценку от человека, даже впечатленного Терраном. Милдред помолчала, затем продолжила: «Хотя верно, что прогресс Туриена надолго остановился, не так ли?» Она имела в виду период застоя, который наступил после того, как Туриены обрели бессмертие после миграции на Звезду Гигантов, которую они позже покинули.
«Даже без этого мы были космической расой задолго до появления людей», — отметил Шоум.
«Ну, хорошо, да, я так полагаю…»
«И в те ранние времена мы также прошли через фазу того, что вы, вероятно, назвали бы гиперрациональным материализмом. До миграции с Минервы наши предки думали о переезде на Землю. Они отправляли туда исследовательские миссии и создавали базы. Но ничто в их опыте не подготовило их к жестокой конкуренции жизни, которую они там обнаружили. Они знали, что никогда не смогут сосуществовать с такой моделью. И поэтому они...» Голос Шоум дрогнул. Она не смогла закончить предложение.
«Я знаю», — тихо сказала Милдред и кивнула. «Тебе не нужно объяснять. Кристиан рассказал мне об этом». Ранние ганимейцы приступили к программе по уничтожению высших форм терранской жизни с целью расчистить территорию для своего вида и форм жизни, совместимых с ним, чтобы переселиться. Части Земли, подвергшиеся пилотным экспериментам, оставались пустынями до сих пор. Но этот опыт оказался слишком травматичным и полным неожиданных последствий для вовлеченных ганимейцев. Поэтому идея переселения на Землю была забыта, и вместо нее оформилась программа по перемещению всей расы в новую звездную систему.
«Это не то, о чем туриенцы обычно говорят с терранами», — сказала Шоум. Она, казалось, была немного озадачена. «Из-за неопределенности относительно возможных реакций. Я была готова рассказать тебе, потому что ты кажешься более понимающей, чем многие могли бы быть».
«Это пришло от Виктора», — ответила Милдред. «Он узнал эту историю от ганимцев из Шапьерона — до того, как был какой-либо контакт с Туриеном».
«А, да… В таком случае, я понимаю». Шоум кивнул. «И вы не держите на нас зла? Я нахожу это… любопытным».
Милдред улыбнулась, одновременно презрительно фыркнув. «Я не думаю, что кто-либо из вида с такой историей, как у нас, будет в состоянии осуждать ошибки другого», — ответила она. «Особенно когда вы смогли узнать так много из этого — о себе и об истинных последствиях своих действий. Это больше, чем можно сказать о гениях, которые вели миллионы землян от одной бойни к другой на протяжении тысячелетий и ничему не научились».
«Ты мудр», — прокомментировал Шоум. «Ты понимаешь истину. Так почему же терране не позволяют таким людям, как ты, руководить?»
Милдред восторженно рассмеялась. «Мы это уже проходили! Меня бы никогда не назначили. Они не хотят слышать то, что правда. Они хотят слышать то, что оправдывает их предрассудки».
«Как дети, которые думают, что могут изменить реальность, пожелав этого. На Туриене к вам бы прислушались».
«Ну, тогда вот в чем твоя разница, Френуа».
Движение за окном привлекло внимание Милдред. С дерева слетела птица, чтобы спикировать над ручьем, прокладывающим каменистый путь вдоль дна долины. Она смотрела, как она снова поднимается, пока не взмывает на фоне неба. За ней вдалеке, нелепо, висела над горами длинная, тонкая фигура ярко-желтого цеппелина с красными отметинами. «ВИЗАР, что это там делает?» — изумленно спросила Милдред.
«О, это просто эксперимент, который я придумал, чтобы внести разнообразие. Вы бы предпочли, чтобы я строго придерживался аутентичности?»
Виктор упомянул, что одной из задач, которую поставил себе VISAR, было попытаться проникнуть в тонкости юмора терранов, и он начал вводить в свои творения особые эффекты, пытаясь прийти к некоторому пониманию того, что работает, а что нет. Он сказал VISAR обязательно дать ему знать, если он когда-нибудь найдет ответы, потому что как человек он тоже хотел бы знать, что, по-видимому, не слишком помогло машине составить план игры. Но он был настойчив. «Нет, все в порядке», — ответила Милдред. «Теперь мне любопытно, что будет дальше». Она задумалась на секунду. «Хотя, если подумать, ты могла бы поместить сюда Линкс. Мой офис действительно не был бы полным без нее, знаешь ли». Кошка тут же появилась, свернувшись калачиком на подоконнике.
«Я разрабатывал теорию о том, что культурная картина науки отражает уровень зрелости, которого она достигла», — сказал Шоум. «Точно так же, как и мировоззрение отдельного человека. Феи и волшебство — это вещи детства».
«Это касается и Тьюриенса?»
«О, да. Материализм и прагматизм того рода, о котором вы
