Станция "Фронтир" - Никита Семин

-Бейли... Всегда лоб в лоб. Как слон в посудной лавке. Тонкости — не её конёк.

Справа (Системы «Цербера»): Цифровая мясорубка. Экран захлёбывается лавиной, кода — вирус Лекс пожирает брандмауэры. Турели. Двери. Связь — всё под ударом. «Цербер» мечется. Его голос искажён — вопли ошибок. Статический визг. КРИТИЧЕСКИЙ СБОЙ! ПРОТОКОЛ «ЛИСИЦА» АКТИВЕН! УГРОЗА: ВНУТРЕННЯЯ! Скорпио прищурился. Глаза — щёлочки. Следит за агонией кода. Как будто смотрит, как издыхает старый пёс. Веко дрогнуло — микроскопическая вспышка досады.

-Заевший механизм.

Тонкие губы растянулись. Не улыбка. Оскал. Холодный. Зубы сжаты. Костяшки на руке, сжимающей подлокотник кресла, побелели. Напряжение висит в воздухе. Гуще озона.

Голос, когда заговорил, — тихий. Сухой. Шелест пепла по бетону: — Довольно игр. — Просто констатация. Факт. Он ткнул пальем в рецептор на консоли. Бах! Пульсирующая язва света — живая, мерзкая — хлынула по жилкам в стекле. В такт дыханию. Консоль — второе сердце.

— Инициируйте протокол «Нулевой Свет». Полное отключение энергии. Немедленно.

Команда повисла. Воздух звенел. Только гул серверов — напряжённый, как струна перед разрывом. Станция... замерла. Затаилась. Ждала.

А потом — хлоп. Всё. Просто всё.

Голограммы — погасли. Разом. Аварийка? Нет. Абсолютная тьма. Непроглядная. Как в гробу. Скорпио в центре — зловещий истукан в чёрной сфере.

Гул серверов — отрубился. С глухим предсмертным хрипом. Писк интерфейсов смолк. Шипение вентиляции — затихло. Осталось... тишина. Да его собственное дыхание. А ещё... нарастающий гул издалека. Вопли. Взрывы. Сырые. Звериные. Без прикрас.

Под ногами — ничего. Станция замерла. Мёртвая. Как труп в вакууме. Холодно. Пронизывающий мороз начал вытягивать тепло. Сквозняк смерти.

Что творилось за мостиком? Ад:

Гравитация: Отвалилась. Всё, что не привинчено — поплыло. Медленно. Жутко. В глотающей тьме.

Воздух: Застоялся. Тяжёлый. Спёртый. Дышать — как через тряпку.

Жизнеобеспечение (тюрьма): Кранты. Камеры превратились в ледяные склепы. Быстро.

«Цербер»: Сдох. Вирус Лекс — отрезан. Цена? Смерть всей станции.

Скорпио стоял недвижим в пульсирующем ореоле. Глаза прикрыл. Вдохнул. Воздух — ледяной, жидкий. Грудь под комбезом поднялась... и опустилась на долгом, долгом выдохе. Словно с плеч свалилась невидимая тяжесть. Оставив... пустоту. Вымораживающую.

Уголки толстых губ дрогнули. Тень чего-то. Улыбки? Наверное. Но до глаз — бесконечно печальных, смотрящих в никуда — она не дотянулась. Только космический холод. И тишина.

— Теперь... — шёпот резал тьму, громче крика: — мы равны. Во тьме. Без ваших игрушек. Без правил. — Пауза. Тяжёлая. — Посмотрим, Бейли, чья воля крепче. Кто выживет в моём лабиринте смерти... когда гаснет последний свет.

***

Тьма. Физически давящая. Густая. Как дёготь. Тишина... рвётся на клочья звуками. Без картинки. Разносились визги. Человеческие. Звериные. От боли. От страха. Хриплые, надрывные крики: —"Свет! Чёрт возьми, НИЧЕГО не вижу!" "Гравитация отвалилась!" "Воздух... тяжело... задыхаюсь..." Глухие удары тел о стены и о друг друга. Звяк брони. Скрежет металла. Приглушённые взрывы вдали. И нарастающий гул. Воздух стал тяжёлым, спёртым. Воняет кровью, гарью, озоном, блевотиной...и страхом Космический холод ползёт по металлу. Мелкий хлам, капли крови, тела — все крутится в невесомости.

Первая реакция "Клыка"? Дикий огонь! Паника! Вспышки выстрелов — ослепляют на миг. Выхватывают: перекошенные лица ужаса, парящие тела, кровавые брызги. Без прицела? Самоубийство! Пули рикошетили от чёрного сплава — звяк-звяк-ТЫК! — находили цели.

Крики "Стой! Свои!" — захлёбывались хрипами. "АААРГХ! Меня... чёрт... задело!" — вопль, обрывающийся бульканьем. Вспышка — ослепила — выхватила лицо новичка "Клыка", рот в немом крике, и пулю, впившуюся ему прямо в грудь. От своего же. Запах палёной плоти добавился к вони. Полный раздрай. Чистый, неразбавленный хаос.

"Клык" не был готов. Совсем. Опытные волки — цеплялись. За выступы. За толстые кабели. За трупы товарищей — лишь бы не плыть в чёрной жиже. -Держись! К стене, идиот! — хрипел седой ветеран с золотым клыком на шее, впиваясь перчатками в решётку пола. На его броне — глубоко выцарапанный символ: Омега. Знак подавленной колонии. Его личная война.

А молодняк? Болтался беспомощно. Как пьяные мухи в паутине. Теряли ориентацию — где верх? где низ? Выпускали оружие — дробовик уплывал в темноту, хлюпая в невидимую лужу. -Мой... где мой ствол?! — всхлипывал кто-то юный, голос срывался от ужаса.

Столкновения. Жестокие. Глухие. В темноте. Локти, приклады, шлемы — всё в ход. Хруст! — мокрый лом ключицы под бронёй. Ах! — всхлип, захлебнувшийся матом. -Слезь, тварь! — рёв и звук шлема, бьющегося о шлем. Война скатилась в первобытную давку. Виброклинки "Мандибулы" жужжали редко — берегли заряд. Если она придёт. А пока — хлюпающие удары кулаков в броне, скрежет металла, хруст костей — звуки слепой бойни.

Скафандры. Вот здесь разница. Ветераны — щёлкнули шлемы рефлекторно. Щёлк-шип! Герметизация. Воздух ещё был. Остальные? Хватали ртом спёртый, редеющий воздух. Паника закипала: —Шлем! Где мой шлем?! — крик, обрывающийся на полуслове, переходящий в хриплый кашель. -Не могу... дышать! Боже...! — булькающий вопль, и тишина. Кислый смрад страха сменялся сладковато-тяжёлым запахом смерти. Быстро. Очень быстро.

Бой в Темноте. Ад кромешный. Били на звук. На запах пота и крови. На случайный толчок в спину. Ножи выскакивали — шшшк! — тыкались наугад. Приклады дробовиков ходили ходуном. Кулаки в броне — глухие удары по чему-то мягкому. Виброклинки завывали: вжжж-ЧУК! — когда нащупывали цель. Хлюпающий звук, хруст — звук ломаемого арбуза. Убийство на ощупь.

И сквозь этот кошмар — пробился голос. Холодный. Металлический. Скрежет ножа по льду. Скорпио. На общий канал: — Всем подразделениям внешнего кольца. — Пауза. Намеренная. Чтобы услышали сквозь гам. — Немедленный отход. Повторяю: немедленный отход в Сектор «Дельта» по маршруту «Тень». Приоритет: сохранение личного состава. Оставьте позиции. — Обрыв. Как перерезанная проволока.

Охрана — алые тени — среагировала мгновенно. Как по щелчку. Те, кто мог, резко оттолкнулись от укрытий. Не в панике. Целенаправленно. Ловко использовали выступы, тросы, трубы — отталкивались, летели короткими перебежками. Как пауки. Не ввязывались. Если кто лез — короткая, точная очередь из кинетического пистолета (резервного) — трах-трах-трах! — и тело, отлетающее в темноту. Пробивали путь к сервисным шахтам — узким, чёрным дырам с ручными люками. И оставляли... всё. Раненых. Позиции. Ящики с боеприпасами. Сознательно. Чтобы создать шум. Завесу. Приманку.

Для "Золотого Клыка", измученного тьмой, удушьем и паникой, это внезапное отступление стало... чудом.