Легкое дельце (СИ) - Серебрянская Виктория

— Поняла, — ошарашенная, на автомате кивнула я. Хотя почти ничего не понимала.

— Хорошо, — с видимым облегчением кивнул мне Ирейс. — Тогда идем дальше. Как только ты освободишься, и я дам отмашку, мы бежим. Так быстро, как только сумеем, понимаешь?

— Куда? — только и смогла спросить я. В голове был хаос.

Что задумал этот безумец? Станция в космосе — это не то же самое, что поверхность планеты, на которой можно забиться в какую-то щель и пересидеть. Здесь все контролируется при помощи искусственного интеллекта и системы жизнеобеспечения. Не проскочит не то, что мышь, таракан. Достаточно отключить обогрев в подозрительных помещениях, и я сама выберусь на божий свет прямо в руки патрульных. Так какого тогда черта? Зачем их злить?

— За то время, пока система станции будет на перезагрузке, пока не будет работать видеонаблюдение, мы должны успеть добраться до внешнего шлюза, — спокойно и уверенно посмотрел на меня через энергополе килл.

— Ты — сумасшедший! — вырвалось у меня потрясенное. — Даже если и доберемся, дальше что? Угнать катер у патрульных? А далеко ли я на нем улечу? Или попроситься, чтобы меня взяли на прогулку?

Ирейс проигнорировал мой сарказм:

— Дальше ты спрячешься на корабле, на котором прилетел на станцию мой непосредственный начальник, — огорошил он меня.

Я вытаращилась на бывшего соученика. Нет, он действительно ненормальный! Как он себе все это представляет? И вопрос даже не в том, успеем мы или нет. В конце концов, мы оба — достаточно тренированные, чтобы выдержать подобный забег. Но я сомневаюсь, что его командир будет счастлив, обнаружив, что подчиненный устроил побег со станции внутреннего патруля осужденной модификантке. И повесил ее ему на шею.

— Ты точно чокнутый, — с безнадежностью в голосе выдохнула, с жадностью изучая немного резкие черты смуглого лица. Почему все так в жизни получилось? Почему враг оказался ближе и роднее, чем брат? Почему возлюбленный предал? — Я не стану никуда бежать! Не хочу разрушить твою карьеру! А она обязательно рухнет! — торопливо зачастила я, не имея возможности закрыть киллу рот ладонью. — Ты же не думаешь, что твой командир обрадуется, узнав, что ты натворил? Зачем ему неприятности из-за меня?

— Тина, да помолчи ты! — уже с капелькой раздражения оборвал меня Ирейс. — Ты ничего не знаешь о тайниках и судишь! Мой командир знает, что я задумал! Более того, вот это, — Ирейс поднял чуть выше коробок, с которым возился, и потряс им в воздухе, — он сам мне дал! Тайники с внутренним патрулем никогда не ладили. И патрульные куда сильнее зависят от адмирала Паари. А тот, между прочим, уже прилетел за супругом его любимой и единственной дочери. И можешь быть уверена, сделает все, чтобы вытащить арлинта живым из этой истории. А тебя, соответственно, как ненужного свидетеля устранить.

Я аж задохнулась от услышанного. Да быть такого не может! Со своей участью я уже смирилась. Но вот то, что Фаир и дальше будет жить и творить гадости…

— Ты уверен? В том, что Фаира не осудят?

Я жадно подалась вперед, едва не влипнув лицом в энергополе, отчего оно недовольно загудело. Ирейс уверенно кивнул:

— Уверен. Но сейчас нет уже времени все объяснять. Тебе придется мне довериться. — Килл снова мельком взглянул на свой комм и отрывисто скомандовал: — Время! Спрячься пока за стенку, я не особо понял, как эта штука действует, боюсь, чтобы тебя не задело. Но как только увидишь, что завеса погасла, сразу же выбегай ко мне! Тина, я тебя заклинаю: не медли! Слышишь? Сразу же!

Даже сквозь цветные блики колеблющегося поля было видно, как жадно и как умоляюще смотрит на меня килл. Словно от моего решения зависит вся его жизнь. И я не смогла сказать нет, глядя в эти заклинающие, молящие глаза. Молча кивнула и отступила за стенку.

Почти сразу же раздался сухой треск. Будто разряд электричества. И свечение поля, отбрасывающее блики на пол, погасло. Меня будто кто-то в спину толкнул. В два прыжка я оказалась в коридоре. И едва встала рядом с Ирейсом, поле вновь ожило, недовольно загудело. Будто понимало, что пташка уже покинула гнездо.

Глава 12

— Хвала космосу! — выдохнул килл, увидев меня рядом с собой, по одну сторону энергополя.

Вопреки собственным словам про то, что у нас почти нет времени, Ирейс не побежал и не скомандовал следовать за ним. Отчаянным рывком килл притиснул меня к металлической переборке и, не успела я сообразить, что происходит, припал ртом к моим губам…

Таир целовал меня жадно, отчаянно. Будто в последний раз. Словно прощался со мной. Или не мог мной надышаться, насытиться. От его торопливой и пронзительной нежности сердце заходилось в груди. Голова кружилась, а кровь отказывалась разносить по телу кислород.

Как у сопливой дурочки, впервые целующейся с мужчиной, у меня подкосились ноги. И я была вынуждена, чтобы не упасть, вцепиться в комбинезон Таира. Сверхпрочная ткань, рассчитанная на разные неблагоприятные для живых условия, жалобно затрещала под моими ногтями. Я приоткрыла рот, впуская в себя язык мужчины. Но было уже поздно. Треск ткани отрезвил. Ирейс замер, вжимая меня всем телом в металлическую переборку и тяжело дыша. А я едва слышно застонала от разочарования, ловя губами чужое дыхание.

— Мы сошли с ума, — шепнул мне Таир, на мгновение сильнее прижимая к груди. Так, что у меня даже ребра, кажется, затрещали. — Но мне все нравится. Надеюсь, когда все закончится, мы повтором. И ты не откажешься пройти со мной до конца.

Меня словно белой молнией прошило от макушки до пяток, когда я осознала смысл сказанных Таиром слов.

Он отстранился. И так на меня посмотрел, что у меня что-то сладко екнуло внутри, а коленки задрожали. Ирейс погладил меня по щеке, провел шершавой подушечкой большого пальца по нижней губе и вздохнул:

— Мы напрасно тратим время. Надо бежать.

Я заглянула в темные килльские глаза, в которых для меня плавились звезды, и потерлась носом о его грудь, чуть оцарапав его о нашивки:

— Тогда побежали. Все равно я уже тут, глупо стоять у двери в собственную камеру и ждать повторного ареста.

— Глупо, — согласился со мной Ирейс. И мы сорвались с места.

До этой секунды я как-то даже не задумывалась, куда и как бежать. Возможно, от недосыпа не включился сразу мозг. Или при виде Ирейса, наплевавшего ради меня на собственную карьеру, я впала в ступор. Но понимание происходящего пришло лишь тогда, когда мы на предельной скорости пролетели по коридору, не заботясь о том, услышит ли кто-нибудь грохот подошв наших ботинок по металлическому полу палубы, и едва не врезались в какие-то герметично задраенные двери. Ирейс, все это время тащивший меня за руку словно на буксире, выпустил из плена мою ладонь и принялся торопливо отдраивать люк.

— Осталось четыре минуты из семи, — пропыхтел он. — За это время нам нужно спуститься по аварийному лазу палубой ниже, преодолеть еще несколько метров и вбежать в ангар.

Вместо ответа я молча скользнула в темный зев ремонтного прохода, едва Ирейс распахнул тяжелую дверь, и начала спуск. Точно знала: килл не отстанет.

Освещения в герметичной трубе со стальными скобами лестницы почти не было. Лишь на большом расстоянии друг от друга горели желтым крошечные диоды, обозначая неведомо что. Спускаться приходилось со всей осторожностью. Чтобы не поставить ногу мимо скобы. Чтобы не промахнуться этажом. Хотя я предполагала, что мы спускаемся на самый последний уровень, где располагались стартовые ангары. И ниже ничего не было. Возможно, я перестраховывалась. Но именно эта перестраховка в конечном итоге и спасла наши шкуры. Потому что, нащупав очередной люк в темноте, я на ощупь начала искать механизм открытия. И пока шарила руками по стене, услышала голоса по ту сторону ремонтного лаза: