Лето, пляж, зомби 9 - Наиль Эдуардович Выборнов

— И если наши Часового возьмут, то тоже премию получишь. Так что не расстраивайся, ты сейчас не просто богач, ты — завидный жених.

— Это, конечно, все хорошо, — ответил я. — Но сейчас я просто раненый человек. И очень хотел бы, чтобы кто-то рану на моей башке посмотрел, и укольчик какой-нибудь сделал, чтобы полегче стало. Мне бы в медпункт.

— Бля, — кивнул он. — Пошли. Сам отведу, тем более тут недалеко.

Он сделал шаг в мою сторону, помог подняться. И вместе мы пошли наружу.

А я подумал, что все не так уж и плохо. Может быть, даже идет так, как оно надо. Раненым героем побывать тоже не лишне. Особенно если все, как надо, пройдет. Посмотрим, короче, посмотрим. В жизни всякое случается, иногда полная жопа оборачивается улыбкой.

Будем надеяться на это.

Глава 8

Насчет медпункта я ошибся. Думал, что увижу какую-нибудь двухэтажку вроде той, где располагалась администрация, и что туда просто докторов согнали, всех, кого поймать удалось, и заставили работать. Но тут было не так.

Это был не медпункт, а самая настоящая районная больница. Поменьше той, конечно, что была в Судаке, но это уже позволяло рассчитывать на нормальную медицину. Особенно если учесть, что городок от зомби практически не пострадал, и врачи должны быть на местах.

Правда… Не факт, потому что больницы были первыми местами, где начиналось заражение. Даже тот уебок-шпион и его коллеги в переписке со своими кураторами писали именно о том, что основными местами для распространения инфекции будут больницы. Там же они вирус и выпустили.

Здесь даже свет горел, потому что генераторы работали. Не во всех помещениях, конечно, потому что ночь, но по два-три окна на этаж светились. Наверное, там какие-нибудь дежурные врачи сидели или еще кто-то.

А тут все интересно должно быть. Даже такие штуки как УЗИ и рентген аппараты должны были остаться. Насчет компьютерных или магнитно-резонансных томографов я, конечно, не верил. Откуда им взяться в райцентре, на такие процедуры, наверное, всех в Севастополь или Симферополь отправляли, тем более, что расстояние тут смешное. Особенно для санавиации.

На входе нас встретила молодая врач, низкорослая, круглопопая, с короткими вьющимися волосами. Причем, не натуральными, там явная химическая завивка. Ну или какую там сейчас девчонки делают вместо нее. Она посмотрела на меня, но в отличие от парней, ни удивления, ни чего такого на ее лице не отразилось.

Ну да, сюда ведь уже Жижку принесли. И наверняка большинство врачей боролись за его жизнь. А там было за что бороться — обработали его порядочно.

— Что там? — спросила она.

— Сотряс, — ответил мент. — И рана на башке.

— В коляску его, — проговорила врач, не обращая внимания на то, что приволок меня один из местных вышестоящих чинов.

Коляски тут были. И мне категорически не хотелось в нее садиться, потому что они ассоциировались у меня с совсем уж немощными, с инвалидами. Хотя сейчас идти я действительно не мог.

Поэтому все-таки примостился.

— Человек важный, — все-таки сказал капитан. — Займитесь им как следует.

— Мы всеми занимаемся, как следует, — ответила девушка, после чего схватилась за ручки коляски и покатила меня по коридору.

Я повернулся, посмотрел на своего провожатого, и тот кивнул. Приободрил, типа: мол, все нормально будет. Что ж, остается надеяться, что все действительно так.

А вот врачиха грубая какая-то, и не боится никого. Их здесь как невольников держат? Хрен знает. Парней с автоматами, как и кандалов с цепями я тут не вижу. Да и в целом жизнь в Кировском более чем благодатная. Как ни крути, но идти отсюда некуда.

Интересно, что сказала бы эта девушка, если бы узнала, что я похоронил под обломками крепости в Белогорске как минимум несколько ее коллег? Хотя об этом им лучше не знать. Вообще нет.

Я снова отрубился, а глаза открыл, только когда мы оказались у лифта. Их тут было три, кстати говоря, и у каждого таблички: «строго для ходячих пациентов», «строго для персонала», «строго для пациентов на каталках».

Вот так вот у них все строго. Ну, у врачей зачастую свои порядки, немногим легче, чем у военных. Особенно в такое время.

Лифт опустился, и меня закатили внутрь. Кабинка оказалась достаточно просторной, девушка как-то надавила ногой на педаль и развернула меня практически на месте. Потом нажала на кнопку этажа. Лифт долго тупил, но потом закрыл двери, и мы поехали вверх.

Этаж, еще этаж, еще, и меня выкатили наружу. Я и увидел, что везут меня в травматологическое отделение. Ну, это даже хорошо, что оно есть.

— Эй, Ахмет! — крикнула девушка, едва закатив меня в помещение. — Тут тебе еще одного привезли!

Несколько секунд ничего не происходило, а потом из-за угла вышел мужчина… И он оказался мне знаком. Один из тех, кого мы спасли в Судаке. Легче мне, правда, от этого не стало, потому что он знал, кто я такой. Знал меня в лицо.

А лицо спасителя зачастую запоминается очень хорошо. Поэтому он может меня спалить перед остальными.

Да еб твою мать.

Я как-то взбодрился даже, перед глазами все четче стало. Но врач, высокий и худой крымский татарин, никакого внимания на меня не обратил. Может не узнал? Ладно, посмотрим.

— Откуда они все берутся только на ночь глядя, Юль? — спросил он, подошел, наклонился надо мной и прощупал голову. Резкая вспышка боли пронзила ее, я сжал зубы и едва удержался от того, чтобы вскрикнуть.

— Ну это же вояки, — ответила девушка.

— Да, — ответил он. — Вояки…

— Там могут еще привезти, — решил предупредить я. — Сегодня ночью войнушка небольшая будет. Так что давайте быстрее, у вас скоро работы прибавится.

Если повезет, и «Воронам» удастся поймать парней Часового, то однозначно прольется кровь. И далеко не факт, что удастся обойтись без жертв среди парней Кононова. Да совсем не факт, скорее всего будут и раненые, и убитые.

— Пошли давай, вояка, — татарин перехватил ручки у врача, после чего покатил меня на отделение.

Ладно. Можно немного расслабиться. Это настоящие врачи, и они должны знать свое дело. Тем не менее, один вопрос мне не давал покоя.

— Жижка как? — спросил