Мертвый город. Инфильтрация - Наиль Эдуардович Выборнов
Даже после двухнедельного отдыха в санатории после ранения я не чувствовал себя так хорошо. Так что же такое со мной сделало это чудо техники? И как много времени прошло?
Столько вопросов, а ответов на них нет. И у кого спросить? А в первую очередь наладонник реанимировать попытаться, хоть по нас ЭМИ и ударили, техника крепкая, военная. Может быть, перезагрузится еще, хотя черт его знает.
Да, взять наладонник, включить его и попробовать связаться со своими. Если не запросить эвакуацию, то хотя бы доложить, что именно с нами случилось в этой лаборатории. Эти сведения сами по себе должны быть ценными, особенно то, что мы столкнулись с врагом. Да, до сих пор не ясно, кто такие эти самые "черные", да, меня будут несколько недель допрашивать в районной комендатуре, а может быть, даже в центр отвезут. Но мне-то скрывать нечего, расскажу все, как есть.
И тут мне вспомнилось, как Араб говорил, что без документов по вакцине для никого из нас обратной дороги за периметр нет. Он определенно не врал тогда, так оно и есть. Но, может быть, что-то получится. Не ложиться же мне прямо здесь и умирать, особенно если выжил там, где по-хорошему должен был сотни сложить.
Только как выбраться из этого стеклянного гроба?
Я принялся осматривать внутренности в поисках какой-нибудь кнопки, но ничего не нашел. Да и не смог бы я ничего нажать, мои руки были намертво закреплены ремнями, видимо, чтобы не дергался во время операции. А что, если эта хренотень вообще изнутри не открывается, а для нее оператор нужен?
– Слышь, железяка, - проговорил я. - Ну и как мне из тебя выбраться?
– Произвожу заключительные манипуляции, - послышался в ответ приятный женский голос. - По их завершению блокировка будет снята, и вы сможете выйти наружу.
О как. Походу с этой штукой еще и поговорить можно при желании. А ведь это и хорошо, хоть узнаю, что он со мной делал такого. Или это она, раз уж голос у нее женский?
Глупости какие. Раз машина, то это оно. Сознания-то у него точно нет, так, набор алгоритмов. Какой-нибудь кастрированный искусственный интеллект. Когда я в ВУЗе учился, такие даже еще не разработали, правда, роботы-хирурги уже были. Хотя роботы-хирурги давно были, за границей, наверное, так вообще лет тридцать уже. Наши-то ученые не хуже, но у нас все чаще оружие получается, чем что-то для мирной жизни полезное. Вот это вот мы могем.
Но обращаться все равно буду в женском. Так проще, и язык не сломаешь.
– Ну и что там с моим здоровьем? - спросил я. - Чувствую себя прекрасно, а по анализам что, и вообще?
– После проведенных манипуляций ваше состояние расценивается, как удовлетворительное. Вы готовы к выписке, но только в ближайшие трое суток вам необходимо обязательно посетить врача.
– Это еще зачем? - удивился я. - Ты ж меня вроде заштопала, и раны не болят совсем. Да я их и вообще не чувствую, как будто и нет совсем.
– Это связано с экспериментальными методами лечения, которые мне пришлось применить.
– Чего, блин? - я нахмурился, мне совсем не улыбалось побывать в шкуре подопытного кролика. - Ну-ка полный список манипуляций, которые ты мне провела.
- Наложение жгута на поврежденную конечность. Установка периферического внутривенного катетера. Интубация трахеи. Общий наркоз. Восстановление поврежденного сосуда на бедре. Санация раны, установка дренажа. Введение экспериментального вируса…
- Какого, в жопу, вируса?! - заорал я. - А ну стой! Рассказывай мне про этот гребаный вирус!
- Экспериментальный вирус, N-715, - ответил автодок все тем же безэмоциональным женским голосом. - Ускоряет регенерацию тканей, повышает сопротивляемость человека фактором внешней среды. Имеет побочные действия.
- Ну и какие побочные действия? - спросил я, уже холодея внутри.
- Лихорадка, с последующей смертью в течение двух суток. Затем частичное восстановление витальных функций, но с приступами агрессии и с неукротимой тягой к каннибализму.
- Короче, говоря, ты ввела мне вирус, который превратит меня в гребаного зомби? - продолжил я орать. - Выпусти меня, на хрен, я тебя разнесу к едрене фене.
- Мне нужно ввести специальный витаминный комплекс, - никак не отреагировав на мои слова проговорила машина. - Затем я выну иглы из ваших вен и сниму блокировку. Да, будьте аккуратны, ваше тело могло отвыкнуть от движения. Неделя в практически неподвижном состоянии никому пользы не приносит.
- Неделя? - я удивился настолько, что даже ярость оказалась сдвинута на второй план. - В смысле неделя? А как я не обратился до сих пор, если ты меня заразила?
- Вам был введен супрессант, который блокирует негативные эффекты вируса, - ответил женский голос.
Что-то об этом я уже слышал, вроде бы Араб рассказывал. Только что это за супрессант, как он работает и как долго действует? Ответов нет, впрочем, у меня есть кому задать этот вопрос.
- Как долго действует супрессант? - спросил я.
- Двое суток. Если не получить новую дозу в течение двух суток, начнется лихорадка.
- Ага, а дальше я превращусь в зомби и буду жрать мозги, - кивнул я. - Значит, вводи мне этот супрессант еще.
- Последняя доза из моих запасов была введена вам два часа и тринадцать минут назад, - ответила машина. - Большим количеством супрессанта я не располагаю.
- Значит, у меня есть сорок шесть часов, - кивнул я. - Терпимо в целом, можно успеть что-то придумать.
А что тут думать-то. Валить нужно из города, причем, валить с документами. Почти двое суток - большой срок, можно успеть проверить остальные лаборатории, благо, где они находятся, я знаю. Другое дело, что если и там наши группы ждала засада, то я могу ничего и не найти.
Но сперва нужно осмотреть эту лабораторию, может быть, мне удастся найти еще супрессанта. Супрессант - это лишнее время, которое я могу продержаться. Для меня это, можно сказать, жизнь. Понятное дело, что больших запасов в городе быть не может, но хотя бы пара ампул вполне могут дать мне продержаться несколько лишних суток.
А иначе…
