Винделор - Роберт Д. Митрин
С приближением вечера город преображался. Улицы, ранее спокойные и безмолвные, теперь заливала музыка — мелодии, что невидимыми нитями оплетали прохожих. Царила иная атмосфера — накал страсти и безумия, делавший каждый вечер особенным. Тёмные переулки манили загадкой, в тенях скрывались тайные встречи, где желания и страхи сплетались в непринуждённом танце, заставляя забыть о стыде и о жестокой реальности за пределами этих лабиринтов.
В центре этого вихря находились Винделор и Илай. После закупок, занявших, казалось, целую вечность, ведь лавки были разбросаны по разным концам города, они решили укрыться в небольшом уютном заведении, зажатом между двумя высокими зданиями. Это место дышало жизнью: звуки переполняли зал, создавая атмосферу лёгкости и беззаботности.
Они выбрали неприметный столик в углу, откуда можно было незаметно наблюдать за залом. Винделор, привыкший к подобным местам, сразу поймал взгляд официантки, подошедшей с меню. Девушка задержалась на мгновение дольше, чем требовалось, и улыбнулась едва заметной игривой улыбкой.
— Что будем заказывать? — тихо спросил Илай, чувствуя неловкость под её внимательным взглядом.
— Давай что-нибудь экзотическое, — усмехнулся Винделор. — Раз уж мы здесь, стоит попробовать местные изыски.
Официантка, приняв заказ, подмигнула и, легко скользнув между столами, скрылась за кулисами. Оставшись наедине, путешественники вернулись к обсуждению планов.
— Винделор, сэр, — начал Илай, подбирая слова. — Я знаю, что просил довести меня до ближайшего города… но я не хочу здесь оставаться. Город, может, и не плох, но я чувствую себя здесь словно голым.
— Я и не планировал тебя здесь бросать, — тяжело вздохнул Винделор, глядя в мутное стекло окна. — Этот город обречён. Дай ему лет пять — и от него не останется следа. Впрочем, твоему родному городу осталось ненамного больше.
— То есть, если я пойду с вами, вы не против? — с надеждой спросил юноша.
— Не против, Илай, — кивнул мужчина. — Ты славный парень. И мне искренне жаль, что тебе пришлось пройти через всё это.
— Можно спросить, сэр… — замялся Илай, затем, собравшись с духом, продолжил: — Куда вы идёте?
Винделор усмехнулся и покачал головой:
— Может, в другой раз. Лучше скажи, что думаешь о людях вокруг?
Илай обвёл зал взглядом.
— Они странные, — наконец сказал он. — Мужчины, женщины, даже дети… Их поведение какое-то… ненормальное.
— Они называют это свободой, — Винделор откинулся на спинку стула, скрестив руки. — Но это не так. Совсем не так.
Он хотел продолжить, но его перебил взрыв смеха за соседним столом. Компания мужчин в добротных, но потрёпанных одеждах оживлённо обсуждала что-то, пока один из них, загорелый, с хитрым блеском в глазах, не повернулся к ним:
— Эй, вы двое! Чего сидите в уголке? Не хотите к нам? Вечер обещает быть долгим! Расскажите о свободе и прочем.
В его голосе звучал дружелюбный задор, но Винделор уловил настойчивость. Илай, смутившись, потупил взгляд, а Винделор спокойно, но твёрдо ответил:
— Благодарим за приглашение, но мы предпочли бы поужинать в тишине.
Мужчина прищурился, его улыбка стала шире, но утратила теплоту.
— Да бросьте, — протянул он, наклоняя голову. — Немного вина в приятной компании никому не вредило.
— Нам достаточно еды, — ровно ответил Винделор, чувствуя, как напряжение в воздухе нарастает.
Компания переглянулась, кто-то хмыкнул, кто-то фыркнул в кулак, но загорелый мужчина не отступал. Он медленно поднялся, за ним последовали остальные.
— Ты не понял, приятель, — протянул он, опираясь на спинку их стула. — Это не было просьбой.
От него пахло алкоголем, и в голосе сквозило намерение затянуть их в игру, правила которой были известны лишь ему. Винделор заметил, как рука одного из его дружков легла на нож у пояса.
Опасность стала осязаемой. Взгляд Илая метался от одного человека к другому, полный страха и недоумения.
— Зачем вам это? Мы просто хотим побыть вдвоём, — выдавил он, но голос дрожал.
Винделор чувствовал, как воздух густеет от напряжения, как малейшее движение может разжечь пожар. Пора было действовать.
— Послушай, приятель, — заговорил он ровным, но твёрдым голосом. — Если хочешь пообщаться, давай сделаем это мирно. Просто выпьем вместе, и каждый пойдёт своей дорогой.
Он попытался придать словам лёгкость, но внутри ощущал, как напряжение сдавливает грудь. Мужчина замер, его глаза сверкнули лукавым огнём. Казалось, он обдумывал предложение, но лицо оставалось бесстрастным. Затем, медленно растягивая паузу, он произнёс:
— Или мы сделаем это по моим правилам…
Илай почувствовал, как по спине пробежал холодок. Его пальцы сжались в кулак, тело напряглось — ещё мгновение, и он был готов вскочить. В голове метались мысли: «Что делать? Как выбра* выбраться из этой ловушки?»
Мир вокруг будто сместился, став зыбким и нестабильным. Иллюзия безопасного вечера рассыпалась, обнажая жестокую реальность. Всё зависело от их следующего шага.
В тот миг, когда казалось, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля, Винделор сжал пальцы в кармане, нащупав холодный металл метательного ножа. Он выбрал его накануне в лавке, не думая, что так скоро придётся пустить его в ход. Теперь этот клинок казался последней ниточкой, связывающей его с уверенностью.
— Мы сами справимся, — спокойно сказал он, глядя мужчине в глаза.
Он был готов защитить юного друга, и эта решимость могла стать их единственным спасением в этой ночи, в сердце которой разгорался опасный огонь.
Винделор, чувствуя, как адреналин наполняет тело, прижал руку к карману с метательным ножом — идеальным средством самозащиты, выбранным с расчётом. Он знал, что демонстрация силы может перерасти в настоящее противостояние.
— Ты не понимаешь, — произнёс он твёрдо, стараясь не дрогнуть. — Мы не собираемся играть с вами. Уйди, пока можешь.
Мужчина, не сдержав наглости, заржал, словно не веря своим ушам. Он наклонился ближе, его дыхание стало тяжёлым и резким.
— Ты шутишь? Два щенка против толпы — это смех.
Его приятели зашептались за спиной, их смех накалял атмосферу. Илай, схватившись за край стола, стиснул зубы, подавляя нарастающее беспокойство.
— Дай нам уйти, — прошептал он, но его наигранное спокойствие трещало по швам.
Винделор знал, что отступление — не выход. В голове мелькали мысли о последствиях. Один против толпы он не
