Мертвый город. Инфильтрация - Наиль Эдуардович Выборнов

– И очнулся уже через несколько дней, - ответил я. - Целый, хотя до этого у меня была здоровенная такая дырка в бедре, и я чуть кровью насмерть не истёк. Поговорил немного с машиной…

– Да, урезанный искусственный интеллект, - кивнул он.

– Он мне не показался урезанным, разве что в области эмоций, - ответил я. - Но эта машина перечислила манипуляции, а потом заявила, что я заражен, и что супрессанта больше нет. Я обыскал всю гребаную лабу в поисках хотя бы одной ампулы, но нет, ничего. Профессор. Мне осталось несколько часов. Скажите, у вас есть супрессант?

– Несколько часов? - спросил он, и вдруг достал из кармана фонарь.

Небольшой, карманный, такие врачи используют, чтобы горло посмотреть пациенту. Но вместо этого он включил его, закрыл мне один глаз, к потом посветил во второй. Сделал то же самое и с правым.

Я попытался проморгаться. Перед глазами плавали черные пятна, все-таки диоды в фонаре оказались достаточно яркими. Не настолько, чтобы я ослеп, но тем не менее…

– Несколько часов у нас ещё есть, - согласился он. - Если бы до обращения осталось бы около часа или меньше, то вы не смогли бы вытерпеть яркого света. А так… Думаю, вас можно развязать.

Он бесцеремонно повернул меня на бок и принялся возиться с узлами. Освободил руки, после чего ноги. Возможность снова двигать конечностями неописуемо меня радовала.

– Пойдёмте, - сказал он. - Обсудим, как я могу вам помочь.

Это меня немного обнадежило, ведь если бы лекарства у него не было, то скорее всего, он бы и не стал со мной разговаривать. А уж развязывать точно, потому что это слишком опасно. Поднявшись с кровати, я чуть не упал, настолько затекли ноги. Но потом всё-таки встал и пошел за учёным, чувствуя себя, словно русалочка, которая шла, и ножи кололи ее ноги. Надел домашние тапочки красного цвета, что лежали у кровати и пошел. Фиг с ним, все не босиком.

Принялся растирать запястья. Вязали, вроде бы и не туго, но кровоснабжение все равно оказалось нарушено. Впрочем, скоро расходился немного, и все прошло.

За дверью никого не оказалось. Либо малой и не подслушивал, либо понял, что мы вот-вот выйдем, и сбежал.

– У меня здесь есть небольшая лаборатория, - сказал он. - Но не хватает оборудования, не хватает информации, - немного понизив голос, добавил. - Я пусть и руководил проектом, но знаю далеко не все.

Руководил проектом? Вот он - мой билет на ту сторону. Если я дотащу его до периметра, сообщу, что со мной руководитель проекта, и смогу это как-то подтвердить, то нас точно выпустят.

Вот только без документации мне это все равно не поможет. Нет снаружи ни супрессанта, ни чего-то другого. Так что мне сделают анализы, а потом попросту пришьют. И командование ничего не скажет, потому что прекрасно понимают, что будет, если вирус вырвется за пределы Волкова.

С другой стороны, полностью эту мысль отметать все равно нельзя. При случае этим вполне можно будет воспользоваться. Но мне бы сперва до ночи дожить бы, не обратившись.

– А самое главное - нет исходной культуры вируса. С ней я мог бы добиться гораздо большего. Понятное дело, что на это поднабится больше времени, ведь и тогда до вакцины было очень далеко, а сейчас, когда вместо настоящей лаборатории у меня под рукой только три лаборанта, - он вздохнул. - Однако мы не сидели сложа руки, и кое-что уже успели сделать.

– А почему никто просто не сходил в лабораторию за вирусом и документацией? - спросил я.

– Как вы это себе представляете, молодой человек? - удивился Профессор. - Я здесь не командую. Более того, меня тут попросту терпят за то, что я могу оказать кое-какую медицинскую помощь. Я хоть и вирусолог, но первое-то образование у меня медицинское.

– У меня тоже, - ответил я. - Только я не закончил. С третьего курса ушел и двинул в армию.

– Многие бросают на третьем курсе, - кивнул он. - Так вот, обеспечить мне материал с мертвых зомби местное руководство готово, потому что их и так приходится убивать. Они периодически приходят сюда, и окрестности чистят. А устраивать целую операцию, прорываться в лабораторию, чтобы добыть что-то для моих нужд…

– Как скоро вы могли бы разработать вакцину? - спросил я. - Если бы у вас было оборудование и исходная культура? Про материалы не говорю, на сто процентов уверен, что их уже вывезли. Если уж в нашей лаборатории, которая была с краю исследований вируса, оказались "черные", то в главной уж тем более кто-то да пошарился.

– Не знаю, - ответил он. - Это дело не одного дня. Но с исходной культурой шансы на успех растут. Как и скорость исследований. Но увы, никто никого никуда не отправит.

Мы прошли через небольшой мостик, разделявший два крыла санатория и поднялись по лестнице на третий этаж. Старик уверенно шел по коридору.

Он провел меня дальше и открыл дверь ключом. Мы вошли в кабинет, я покосился вокруг и покачал головой.

Очевидно, что когда-то это было медицинское крыло. Здесь не только проводили обычные для санаториев процедуры, но имелась и своя небольшая лаборатория. И вот на ее базе ему и приходилось работать.

Понятное дело, что исследования таким образом затянутся на годы. А закончатся они, скорее всего, ничем. Если Профессор в ближайшее время не докажет, что ресурсы, которые выделяют на него, и так приносят пользу, то на них просто забьют и сосредоточатся на выживании. И судя по безнадеге в голосе ученого, к этому все и идёт.

– По поводу вашего случая, - сказал он. - Супрессанта у меня нет. Наладить производство мы тоже не сможем, для этого нужны совсем другие мощности.

– А если взять лабораторию под контроль?

– Там есть электричество? - удивился он.

– Когда я в последний раз был, было, - ответил я. - Может, какие-то резервные системы. Но я не удивлюсь, если здесь кабель идёт через полстраны, который все это питает.

– Об этом стоит поговорить попозже, - сказал он. - Обсудить с местным начальством. Правда боюсь, что военные нам этого так не оставят. У них тоже есть проблемы с заражёнными, и пока они решают