Лето, пляж, зомби 8 - Наиль Эдуардович Выборнов

— Да, так и сделаем. А сейчас давайте ещё по одной выпьем, — предложил Богдан. — Завтра мы всё равно никуда не пойдём. Завтра огнемёты подвезти ещё не успеют, подозреваю.

— Да нет, — сказал я. — Труба сказал, что завтра уже всё и будет.

— Давайте еще накатим что ли? — предложил пацан.

— Давай чуть попозже, — проговорил я. — Сейчас поддадим ещё, и я тоже на полку заберусь.

— Давай, поддавай, — сказал Тихон.

— Может, не надо… — проговорил Богдан. — И так ведь жарко.

— Не, надо, — я усмехнулся.

Отошёл, набрал из кадушки ещё ковшик холодной воды, который выплеснул на горячие камни. Тут же отскочил в сторону, потому что во все стороны брызнули капли, и вверх ударил клубок пара. Сразу стало ещё жарче. И хорошо.

Я забрался на полку, сложил локти на колени, опёрся спиной на стену и глубоко вдохнул. Закрыл глаза.

Был у меня в старые времена друг, который говорил, что ходить в баню с мужиками — это пидорство. Причём неважно, идёшь ты туда с полотенцем или без. Потому что если идёшь с полотенцем — значит, допускаешь мысль, что можешь смотреть на мужские члены. А если идёшь без полотенца — значит, точно будешь смотреть на мужские члены. А значит надо обязательно брать баб. Сиськи и жопы, мол, уравновешивают.

Смешной он был парень. Погиб. Остался прикрывать отход колонны. Говорили ему: продержись хотя бы минут пятнадцать, пока мы уйдём. Так он полчаса держал. С пулемётом своим. А ещё и как держал — выкурить его с позиции так и не смогли. Пока дроном не накрыли.

Все горевали по поводу его смерти. Весельчак он был, балагур. Да. Но мы потом за него рассчитались.

Ладно. Кстати… Воспоминания — забавная штука. Но не понимаю, почему войну помню, а вот довоенную жизнь, своё детство, юношество — практически нет. Даже ни одной из своих женщин из прошлого не помню. Как будто бы и не было этого прошлого. Как будто всю жизнь я воевал. Всю жизнь был Краем, а не Сергеем и тем более Сережей.

— Скажи, пожалуйста, — спросил Богдан. — Огнемёты — это как? Ты когда-нибудь видел такое?

— Огнемёты — это страшно, — ответил я. Пришло еще одно воспоминание. — Воздух весь выжигает, палёным мясом пахнет, деревом… Ну, в зависимости от того, что горит, естественно. Дышать нечем. Кашляешь, если не в маске. Да, маски надо добыть. И те, что мы в аптеке взяли — здесь не помогут. Тряпичные они.

— Значит, и завтра жарко будет, — усмехнулся Богдан. — Прямо как сейчас.

— Да нет, — ответил я. — Сейчас-то хорошо. Завтра будет не так. Завтра будет, откровенно говоря, хреново. Так что отдыхаем, пока можем.

Я попытался расслабиться. Вдохнул густой пар, задержал дыхание. Досчитал до четырёх, снова выдохнул.

Завтра будет решающий день. Это ведь всё мой план. Всё, что я тут собираюсь сделать, — это поможет подняться мне в иерархии у «Воронов».

Оставалось надеяться, что все пройдет хорошо.

Глава 19

Вот уж с чем у «Воронов» было всё хорошо — так это с подготовкой. Тут им надо было отдать должное.

Потому что нам привезли вообще всё. Всё, что только можно. И это были не просто огнемёты — это были РОКС-3, старые советские, времён ещё Великой Отечественной. Такие, наверняка, вытащили со складов длительного хранения. Хотя, блядь, хрен его знает, где они их вообще могли достать. Я-то такое только в музеях видел.

Похоже, они ещё и пожарную часть разграбили. Натащили обмундирования — все эти огнеупорные комбинезоны, крепкие ботинки. даже шлемы принесли. На самом деле, лишними они не будут в любом случае. И даже самоспасатели — эти штуки с регенеративными патронами, которые позволяют дышать кислородом. Хотя, правда, это не изолирующие противогазы — тогда, конечно, было бы куда лучше.

Помимо всего этого приехали ещё и два БТРа. И грузовик, на котором всё добро притарабанили.

На сборы ушло всё утро, так что выдвинулись мы, когда солнце уже полностью вступило в свои владения и залило округу ярким светом. Но при этом было холодно. Осень наступила на Крым всерьёз, сменила лето — и она была гораздо холоднее, чем обычно. Шторма, климатическая установка, все дела.

Ночь, кстати, прошла неспокойно. Мы заперлись в подполе. И нам пришлось всю ночь дышать картошкой, которая валялась там на полках, ладно хоть сыро не было. А с утра, когда проснулись — нашли разбитые стёкла. И явные следы пребывания морфов в нашем доме. Ну, так это и не удивительно. Кто-то скрежетал, ночью бегал — было слышно, как твари рыскали по дому в поисках нас. Это и неудивительно — там ведь пахло человеческим духом.

Но стрельбы ночью не было. Никого не убили, не съели. Потому что мозгов спрятаться по подвалам хватило всем. А кому не хватило, до тех донёс чёткую установку сам Труба. Рассказал, что произошло на мясокомбинате, предупредил. Вникли, вняли.

Вот и переждали, получается. А потом собрались и выдвинулись. Самой прямой дорогой. И