Игра 2059 книга 3 - Павел Михайлович Пуничев

— Информационный центр, мне необходимо справиться с непроизвольным рвотным рефлексом, каким образом это можно сделать?

Для улучшения контроля над своим телом есть множество способов, как прямого воздействия наноботов на органы пищеварения, так и с помощью ментальных практик, и общего укрепления организма. Подробную информацию по этому вопросу вы можете получить за сто стандартных наноботов или использовав полученный приз. Желаете получить более подробную информацию?

— Нет, спасибо.

Пока обойдусь. Хватит и намёков.

Прямой приказ наноботам — это слишком расточительно, да и эффект кратковременный, а вот бросить сотню нано на то, чтобы получить пару пунктов к телосложению было бы неплохо. Общее укрепление организма ещё никому не мешало, глядишь оно заодно поможет и в этом вопросе. К сожалению, сейчас свободных наноботов не так много, их стоит оставить на экстренный случай, а вот с завтрашней порции сотню единиц выделить вполне реально. Надо будет каждый день повышать хотя бы один параметр тела, чтобы соответствовать всё больше сходящему с ума окружающему миру.

— Ладно пошли, — я поднялся на ноги, глубоко вздыхая и тут же закашлялся от вони, — чёрт, ну и вонища.

Я ожидал, что в закрытом помещении она станет ещё гуще, но то ли нам попались особо чистоплотные заражённые, выкидывающие недоеденные трупы на улицу, то ли недобитые сборщики сами из последних сил выползали из кафетерия, где их воспринимали исключительно в виде еды, но внутри никаких тел не наблюдалось, хотя склизкие следы сборщиков были видны повсюду: и на стёклах витрин, где когда-то стояли готовые блюда для посетителей, и в крохотной кухоньке, которую было видно через открытую дверь. Там все бадьи и кастрюли были перевернуты вверх дном и валялись на полу, а их содержимое сначала, видимо, было разлито по всему кафелю, а затем дочиста вылизано сборщиками. И пока они этим занимались, пара бывших работников заведения жрали их, продолжая таким образом круговорот калорий в природе. Хорошо, что они жрут друг дружку, если бы все усилия по умерщвлению были бы направленны только на нас, было бы гораздо труднее. Интересно оставили ли они хоть что-нибудь нам, кроме покусанного сборщика? Надо проверить, хотя одна мысль о том, чтобы питаться тем, что найдено в этом месте, опять вызывала лёгкую тошноту, однако можно предположить, что в будущем никаких других источников питания и не останется, если мы конечно, не научимся жрать самих монстров, но об этом думать сейчас совершенно не хотелось.

— Так, Зуб, я вперёд, а ты смотри осторожней, бутыль с бензом не разбей, повсюду железки разные торчат.

Я ещё раз посмотрел разбитые витрины, но ничего подходящего не нашёл, остатки того, что там было, сейчас лежали на полу, хрустя под ногами осколками битых тарелок или шурша выпотрошенной упаковкой. После всего здесь увиденного идти дальше мне совершенно не хотелось, но обёртки от шоколадных батончиков, разбросанных повсюду и надежда добыть несколько таких в целости и сохранности, заставили меня отбросить брезгливость и чувство тревоги, не покидавших меня с того самого момента, как мы подошли к этой стоянке.

Я, вытянув перед собой остриё потрошителя, быстро заглянул на кухню, но поверхностный осмотр не показал ничего опасного, и это оказалось ошибкой, которую мы осознали, как только открыли первый холодильник. Ударившая оттуда вонь гниющего мяса и рыбы заставила нас захлопнуть дверцу и метнуться назад в зал, отдышаться и смахнуть набежавшие на глаза непроизвольные слёзы.

— Твою мать, — пропыхтел я, с трудом отдышавшись, — холодильники больше никогда не открываем, там кроме гнилья ничего нет. Всё что нам нужно, хранится в обычных ящиках в подсобке. Типа того же шоколада или консервов.

— Ага, согласился со мной Зубр, — кажется дверь в кладовку я там видел.

Мы просидели ещё минут пять в зале, давая вони хоть немного выветриться и глядя, как недобитый хранитель с черепашьей скоростью выползает на улицу и там подыхает, а затем вернулись к заветной кладовке.

— Вот чёрт, — открывая дверцу произнёс я, — если здесь когда-то и были ящики с вкусняшками, то они все там.

Я махнул головой на разлом в земле, чьи растрескавшиеся отроги, уходящие во тьму, посверкивали странным зеленоватым светом. Разлом занимал почти всю площадь пола, и кроме него здесь была лишь пара стеллажей, чудом не рухнувших туда при катаклизме, сложившихся этаким шалашиком, спасая друг друга от падения, но всё, что когда-то стояло на них, оказалось там внизу.

— Пророк, посвети-ка на эту хрень сканером.

Но я и сам уже вытянул руку вперёд, направляя на провал сканирующий луч.

Внимание! Пространственная аномалия.

Ранг первый.

Опасность: ниже среднего.

Количество лута при первом прохождении удвоено.

Глава 3

— Это что ещё за на хрен такое?

Не знаю кто из нас двоих это произнёс, вроде, сразу оба:

— Это что-то типа долбаных данжей в компьютерных играх? Будто нам мало того, что на поверхности происходит.

Чёрт, мы скоро будем с ним хором, как братья близнецы разговаривать.

Но это дела не меняло, перед нами было что-то совершенно новое, и вряд ли приятное, хотя удвоение получаемого лута звучит привлекательно. Как и указанная сложность: ниже среднего. Весьма вероятно, что нам ещё не раз придётся встречаться с подобными вещами и узнать, что это такое, не помешает. Да и шоколадные батончики сами себя не найдут. Я ещё раз заглянул в провал, но кроме темноты ничего не увидел.

— Там на кухне, вроде, электрические кабели по плинтусу к плитам идут. Толстые. Если их выдрать из креплений, по ним вполне вниз спуститься можно будет.

— Вниз мы по-любому спустимся, а вот обратно… Надо на кабелях хотя бы узлов навязать, чтобы потом подниматься удобнее было.

Связка проводов поддалась ножу с трудом, зато крепления были хилыми и выдрать из них пятиметровый жгут получилось без особых проблем. Десяток узлов по всей длине и один из стеллажей, лёгший ровно от стены до стены и ставший надёжной опорой для нашей импровизированной лестницы, и вот мы уже готовы к спуску. Провод, пустившись на пару метров бесследно исчезал в темноте, будто ножом отрезанный, и разглядеть его свисающий конец ни помогало ни ночное зрение, ни помаргивающий свет фонарика. Создавалось полное впечатление, что провод разрезала неведомая сила, но когда я снова потянул его на себя, то он спокойно выбрался