Генерал Подземелий – 6 - Дмитрий Николаевич Коровников
— Элайя… — голос Синь дрогнул.
— Пожалуйста. Ради меня.
И Синь согласилась. Потому что любила эту наивную дурочку больше жизни. Потому что не могла ей отказать.
План… сработал. В каком-то смысле. Синь действительно соблазнила Эдварда. Тот был пьян, одинок (Элайя специально уехала на пару дней «с инспекцией»), и когда красивая женщина в откровенном наряде горничной пришла к нему ночью…
Но утром, когда алкоголь выветрился и Эдвард понял, что произошло, он пришёл в ярость. Не на Синь — на себя. Он изменил жене. С женщиной, которую считал врагом. Которая была бывшей любовницей его жены.
Это был полный, абсолютный пиздец.
А потом Синь обнаружила, что беременна. И пиздец стал термоядерным.
Глава 90
Последняя сцена развернулась передо мной с болезненной чёткостью. Королевские покои, глубокая ночь. Свечи отбрасывали длинные тени на стены, создавая атмосферу готической драмы.
— Т-ты беременна? — Король стоял посреди комнаты, его глаза были расширены от шока. Он выглядел так, словно Синь только что сообщила, что небо на самом деле зелёное.
— Я… посчитала, что тебе стоит знать, — Синь отвернулась к окну, не в силах смотреть ему в глаза. Её голос был ровным, но руки предательски дрожали. — Теперь я отправлюсь обратно в Ост-Республику. Можешь не волноваться — я не буду предъявлять никаких претензий.
Повисла тишина. Долгая, мучительная тишина, в которой слышалось только потрескивание свечей и далёкий вой ветра за окном.
— Синь… — голос Эдварда внезапно стал тихим, почти умоляющим. — Останься…
Она застыла, не веря своим ушам.
— Ч-что? — медленно обернулась, на её лице читалось полное потрясение.
— Я… — Эдвард сделал шаг к ней, и в этот момент он выглядел не как король, а как потерянный мальчишка. Вся его обычная бравада и самоуверенность испарились. — Я хочу, чтобы ты осталась. Здесь. С нами.
— Потому что я беременна? — в её голосе звучала горечь. — Благородный король не может бросить женщину с ребёнком?
— Потому что… — он замялся, словно слова причиняли ему физическую боль. — Потому что Элайя любит тебя.
Тело Синь задрожало. Она стояла спиной к нему, вцепившись руками в подоконник так сильно, что костяшки пальцев побелели.
— Она любит тебя, — продолжил Эдвард, его голос становился всё тише. — Всегда любила. Больше, чем меня, если честно. Я это вижу. Вижу, как она тоскует без тебя. Как оживает, когда получает от тебя письмо. Как смотрит на юг каждый вечер, словно надеется, что ты вернёшься.
— Тогда почему… — голос Синь дрогнул. — Почему ты прогнал мой народ? Почему сделал всё, чтобы я уехала?
— Потому что я идиот! — выкрикнул он. — Потому что я ревновал! Потому что знал — если ты останешься, Элайя никогда не будет полностью моей! Но знаешь что? Она и так не моя. Не полностью. Часть её всегда будет принадлежать тебе, и я… я готов с этим смириться. Ради неё.
Он подошёл ближе, почти касаясь её спины.
— Я знаю, ты меня ненавидишь. Имеешь полное право. Но может… может, мы сможем попытаться. Ради Элайи. Ради ребёнка. Ради… чёрт, я не знаю, ради чего ещё. Просто останься.
— Гех! — внезапный звук разорвал ночь.
Эдвард замер, медленно опуская взгляд. Из его груди торчала рукоять кинжала. Он поднял руку, касаясь раны с выражением полного непонимания на лице.
— П-почему? — прошептал он, кровь потекла из уголка рта.
Синь вскрикнула, резко разворачиваясь. Её глаза расширились от ужаса, когда она увидела кинжал. Она подняла свою руку, глядя на неё так, словно видела впервые. Рука была пустой, но на ладони остались следы рукояти.
— Я… я не… — её голос сорвался. — Я не хотела! Я даже не помню, как…
Сцена дёрнулась, размылась. На мгновение воцарилась абсолютная тьма, а потом…
Синь стояла над истекающим кровью Королём. В её руке был окровавленный кинжал, с которого капала кровь на каменный пол. Её лицо было искажено чем-то… нечеловеческим. Глаза горели красным светом, на губах играла жуткая улыбка.
Но в следующую секунду красный свет погас, улыбка исчезла. Синь моргнула, словно просыпаясь. Посмотрела на кинжал в своей руке, на умирающего короля, и её лицо исказилось ужасом.
— Нет… нет, нет, нет! — она упала на колени рядом с ним, отбросив кинжал. — Эдвард! Я не… я не понимаю…
— Ч-что ты наделала⁈ — дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Элайя в ночной рубашке.
Она увидела мужа в луже крови, Синь, склонившуюся над ним с окровавленными руками, отброшенный кинжал…
— УБИЙЦА! — Элайя сорвалась на крик, хватая первый попавшийся меч со стены.
— Элайя, подожди! Я не… — Синь попыталась что-то объяснить, но было поздно.
Обезумевшая от горя и ярости Элайя набросилась на неё. Синь едва успевала защищаться, не желая ранить любимую. Но Элайя сражалась как берсерк, не жалея ни себя, ни противника.
Битва была жестокой и короткой. В какой-то момент Синь поняла — если не будет защищаться всерьёз, Элайя убьёт её. А она не могла умереть. Не сейчас. Не с ребёнком под сердцем.
Улучив момент, Синь выбила меч из рук Элайи и оттолкнула её. Та ударилась о стену и на секунду потеряла ориентацию. Этой секунды хватило.
Синь прыгнула в окно, разбивая стекло. Три этажа высоты для тренированного воина не были смертельными. Она приземлилась жёстко, что-то хрустнуло в лодыжке, но она заставила себя бежать. Бежать в дождливую ночь, оставляя кровавые следы.
Позади остались два человека, которых она любила больше жизни. Один умирающий, другая — сломленная предательством.
Элайя опомнилась только когда Синь уже исчезла в темноте. Она бросилась к Эдварду, но было слишком поздно. Он потерял слишком много крови. Умирал.
И тогда она сделала то, что могла сделать только Герой-Горничная. Призвала всю свою силу, всю магию, всю жизненную энергию. Высшая жертвенная магия — жизнь за жизнь.
Эдвард выжил. Но Элайя заплатила за это всем. Её тело начало распадаться на частицы света, пока от неё не осталось ничего, кроме светящегося пепла.
Память короля о той ночи была обрывочной. Он помнил, что Синь напала на него. Помнил, что она убила Элайю. Помнил боль потери.
Он послал армию в погоню. Но когда солдаты пересекли границу Ост-Республики, местные остерианцы дали отпор. Началась война. Первая из многих.
А Элайя… Элайя умерла с незавершённой легендой. Не поняв,
